Спокойнее всех к случившемуся отнесся Клод.

— А чего мы ждали? Вот Бен ругается на волшебные предметы, и правильно. Мы их не делали, не знаем, как они устроены и что за заклинания дают им силу. Поэтому всерьез можно рассчитывать только на себя. Мы получили хороший урок и остались живы — что может быть лучше? Просто больше не пей много, юная леди, дельфин скверно относится к алкоголю.

— Может, и так, — говорю, — это мне как раз не трудно. Но что делать дальше? Бенёвский обязательно будет говорить о том, что дельфина надо отдать ему. И многим эта идея понравится.

— Почему бы и не отдать, — пожал плечами Дюпон. — По крайней мере, мне любопытно было бы заглянуть в этот Храм. Может, оттуда и нельзя унести никакого золота, а может, его там и нет совсем. Но мне некуда возвращаться и некуда спешить. Отчего не прогуляться?

— Я обещала Джону, что мы выполним волю Прозрачных, передадим дельфина другому английскому моряку.

— И кому же?

Теперь уже я пожала плечами.

— Пока он не сказал.

— Тогда ты не знаешь, куда плыть. Пойдем с Бенёвским, мне бы хотелось увидеть, как его мечты рухнут. Я, честно сказать, совершенно не верю в этот Храм.

— Без золота команда захочет другого капитана.

— А мы вздернем пару мерзавцев! — Клод похлопал меня по плечу и пошел прочь. — Пора спать. Кристин, ты стала слишком серьезной. Встряхнись, и прогулка с Бенёвским — неплохой способ. Только бы корабль починить, а там уж как-нибудь справимся.

Я кое-как закрыла сломанный ставень и легла спать. Сон не шел, да еще, как назло, я вспомнила про лягушку. Она лежала на дне моего сундучка с пожитками, с собой я ее давно не носила. А ведь она могла рассказать о шкатулке, над которой мы, как два дурака, час сидели с Бенёвским! Хотелось побежать к нему прямо сейчас, но полковник, скорее всего, спал. Проклиная свою глупость, я откинулась на подушку и тогда пришел Прозрачный. Легок на помине!

— Ты устала… — он улыбался. — Тебе плохо, да? Это бывает тяжело, обладать предметами. Не только у тебя, у них тоже порой бывает плохое настроение.

— Они живые?

— Нет, но и не мертвые. Я не смогу объяснить. И не спрашивай меня о многом — времени мало, а я кое-что должен сказать.

— Сказать или приказать? — я злилась. — Почему ты не предупредил нас о Стрелке?

— Я не знал. Но послушай…

— Мы воюем за вас, умираем за вас, а ты говоришь — не задавай вопросов? Кто такой Стрелок, кто его послал? Почему он хотел убить нас?

— Потому что должен был или получить дельфина, или отправить его на дно. Ты и сама догадалась. К счастью, он не знал, что с тобой Бенёвский и его оружие, иначе вы были бы мертвы. Тем не менее, Бенёвский — твой враг.

— Подробнее, — потребовала я. — Говори подробнее, расскажи мне все! Я сама буду решать, что мне понятно, а что — нет!

— Решать буду я, — печально сказал Прозрачный. — И поверь, это нелегко. Я еще не знаю, кто тот моряк, которому надо передать дельфина. Не знаю, где он, и когда он появится.

— В каком времени? — я поморщилась. — Моя команда скоро захочет назад. У некоторых есть семьи на берегу.

— Это не важно! — Прозрачный, кажется, просто меня не понял. — Пока запомни одно: ты не должна давать Бенёвскому дельфина. Он не должен попасть в Храм.

— Значит, Либерталия может существовать? — я села. — Он не сумасшедший, счастье для всех возможно?

— Это не счастье. Это… Ты видела черные времена и страшную войну в будущем. Но это не единственная опасность. У наших врагов есть и другие планы, — он начал таять, будто превращаясь в туман. — Бенёвский — не плохой человек… Но его ведут враги. Не давайте ему дельфина и не ходите в Храм. Там вас ждет гибель, и мне неизвестно, какая.

Я открыла рот, чтобы задать еще тысячу вопросов, но собеседника передо мной уже не было. Мало того, я не сидела в кровати, а лежала. И сквозь ставни пробивались солнечные лучи, потому что настало утро.

Когда показался берег, мы все уже были порядком измучены. Да, каждый черпал воду только свою вахту, но попробуйте заниматься этим неделю! Пришлось и мне потаскать ведра, все же в истории с проклятым стволом была виновата именно я. Бенёвский и его люди, чистюля Клод, даже раненые — все уже смотреть не могли на ведра. И все же дельфин нес нас к берегу, и мы увидели берег.

Это был Мадагаскар, далекий, опасный и очень удобный для пиратских баз с тех пор, как португальцы вошли в Индийский океан и началась морская торговля. Впрочем, морской грабеж тоже пришел сюда с ними. Португальцы атаковали все арабские суда без разбора, а те поначалу оказались не готовы к такому количеству пушек. До европейцев путешественникам здесь угрожали в основном стрелы и копья. Но все давно изменилось. Где-то на западном побережье прямо сейчас существовали прекрасные, удобные пиратские базы, и береговое братство чинило там свои корабли. Только нам туда дорога была заказана.

— Сколько нам понадобится времени? — спросила я у Тощего Бена. — Здешние места гостеприимством не славятся.

— Почем мне знать? Я вообще не уверен, что смогу надежно закрыть такую дырищу! Да и остальные пробоины требуют заботы. Все ведь латали на плаву, а это не работа! — Бен нервничал и злился. — Ты хочешь просто посадить «Ла Навидад» на мель во время отлива? Ну, значит как прилив — так конец работе. Много уйдет времени. Тем более, что нужно подходящее дерево, а его неплохо бы слегка подготовить…

— Хватит! Иди работать, — я уселась за стол и опять принялась изучать карту. — Джон, ты помнишь, о чем мы говорили? Карты надо постоянно пополнять и уточнять. Все, что ты здесь видишь, может оказаться неверным.

— Помню! Я с удовольствием, Кристин, это же интересное дело!

Джон и Устюжин сидели напротив меня, что-то высчитывая. Иван посмотрел исподлобья.

— Мы совсем недалеко.

— От чего? — со всеми хлопотами я и забыла, что Бенёвского и его людей волнует только таинственная бухта, ведущая к Храму. — Ах, да! Вы же видите, не до вас.

— Дельфин донесет нас туда так же легко, как донес сюда, — стоял на своем Устюжин. — Зачем останавливаться? Если есть бухта, наверняка можно заняться починкой прямо в ней. А она должна быть рядом.

— Должна — не должна! Я вижу удобный для нас берег, а в бухте вашей могут оказаться одни скалы! Или вы думаете, что с дельфином на шее можно ходить по морям на решете?! Всему есть предел. — Бенёвский уже пытался приставать ко мне с таким предложением и был послан ко всем чертям. — Тем более, что у вас не карта, а какие-то каракули!

— Я рисовал по памяти, — развел руками штурман Бенёвского. — Копировал когда-то с настоящей карты, из канцелярии Петра Великого. Но при обыске у меня все бумаги забрали. Однако память у меня хорошая! И то, что я нарисовал, очень похоже вот на этот кусок карты.

Он приложил свой клочок бумаги к побережью Мадагаскара. Да, что-то общее было, хотя были и расхождения.

— Может да, может нет. Сначала починка, — я сделала паузу. — Потом ищем бухту.

Устюжин жалобно вздохнул, но настаивать не стал. Сейчас было время прилива, и я подводила корабль к песчаному пляжу до тех пор, пока нос не ткнулся в песок. Тогда мы опустили якоря. Не слишком надежное положение, да и бухты здесь никакой не было, просто океанский берег, но я надеялась, что дельфин не подпустит к нам шторм. Плотник сразу отправился смотреть лес, искать подходящие деревья. Охранять его я отправила сразу десять человек с Робом во главе, нога у него быстро заживала.

— Не слишком опрометчиво? — спросил Клод, когда мы с ним стояли на палубе и наблюдали за удаляющимся отрядом. — Тут живут воинственные племена, а кобра одна.

— Вот пусть эта кобра и выполняет свое предназначение! Плотник у нас тоже один, и если потеряем его, хорошей починки не будет.

Первым делом мы как могли укрепили корабль. На ближайшее время он должен был стать нашей крепостью. На баке установили пулеметы Бенёвского, хотя зарядов к ним осталось совсем немного. Постоянным дежурным при них я назначила Отто — судя по всему, он был единственным, кто умел их чистить и смазывать. И, в конце концов, должен он приносить хоть какую-то пользу? Тем более, что в комплекте с ним шла вечно печальная Моник, которая действовала мне на нервы сильнее, чем когда была всюду лезущей стервой.