Так закончились дела и неистовства Франсуа Олоне и его сообщников. Теперь же мы опишем важнейшие походы Джона Моргана, англичанина, который прославился не меньшей жестокостью к испанцам; удача, однако, ему сопутствовала значительно дольше.

Джон Морганnote 64 родился в Англии, в провинции Уэльс, называемой также Валийской Англией; его отец был земледельцем, и, вероятно, довольно зажиточным. Джон Морган не проявил склонности к полеводству, он отправился к морю, попал в гавань, где стояли корабли, шедшие на Барбадос, и нанялся на одно судно. Когда оно пришло к месту назначения, Моргана, по английскому обычаю, продали в рабство. Отслужив свой срок, он перебрался на остров Ямайку, где стояли уже снаряженные пиратские корабли, готовые к выходу в море. Он пристал к пиратам и за короткое время познал их образ жизни, сколотив вместе с товарищами за три или четыре похода небольшой капитал. Часть денег они выиграли в кости, часть получили из пиратской выручки. На эти деньги друзья сообща купили корабль. Морган стал его капитаном и отправился к берегам материка, желая кое-чем поживиться у берегов Кампече. Там он захватил много судов. В те времена на Ямайке жил старик пират, по имени Мансфельдnote 65; как-то раз он снарядил флотилию для похода на материк и в это время приметил Моргана. Он сразу же сообразил, что Моргана ему послала сама судьба, и предложил ему отправиться в поход в качестве вице-адмирала. Вскоре флотилия вышла в море. Она насчитывала шестнадцать кораблей с командой без малого в пятьсот человек, среди которых были валлонцы и французы. Первая стоянка Мансфельда была на острове Санта-Каталина. Этот остров лежит неподалеку от Коста-Рики, на 12°30' северной широты, примерно в тридцати пяти милях севернее устья реки Чагре. Пираты разбили испанский гарнизон и захватили все укрепления. Часть укреплений Мансфельд приказал разрушить, а остальные усилить и оставил на острове отряд в сто человек, отдав им всех рабов, которые были захвачены у испанцев. Затем Мансфельд перешел на другой островок, который лежал от большого острова так близко, что на него можно было перейти по мосту. Он приказал перетащить туда все пушки, снятые с фортов Санта-Каталины, а дома сжечь. После этого он вышел в море, прихватив с собой всех испанцев, населявших эти места, и отвез их на материк в Пуэрто-Бельо.

Высадив пленников на берег, пираты отправились дальше вдоль берегов Коста-Рики. Вскоре они вошли в реку Колье, с тем чтобы разграбить все селения, которые встретятся по пути, и добраться до города Наты. Однако губернатор Панамы, узнав о появлении пиратов, выслал им навстречу довольно крупные силы, и Мансфельд был вынужден отступить. Убедившись, что, плавая вдоль всех здешних берегов, добиться можно немногого, Мансфельд решил вернуться на остров Санта-Каталина. Он надеялся предпринять новый поход, взяв с собой всех, кто остался на острове. На Санта-Каталине Мансфельд оставил француза Симона. Симон полагал, что никакие опасности не угрожают — укрепления казались ему неприступными. Он разбил на маленьком острове плантации и стал получать все необходимые средства для пропитания, с которыми можно было спокойно ждать транспорта с Ямайки. Мансфельд нашел по возвращении на Санта-Каталину остров в хорошем состоянии. Санта-Каталина могла теперь служить для пиратов отличным местом отдыха: в гавани было много всякого добра, остров лежал недалеко от испанского берега и с него удобно было отправляться в походы; обо всем этом я расскажу в третьей части книги. Поэтому Мансфельд решил отправиться на Ямайку и привезти подкрепление, которое наверняка сумело бы защитить остров от появлявшихся время от времени испанских отрядов. На Ямайке Мансфельд сообщил губернатору о своем намерении обосноваться на Санта-Каталине, но губернатор в помощи отказал. Во-первых, он боялся впасть в немилость у короля и его приближенных, а во-вторых, опасался, что силы Ямайки могут ослабнуть и она захиреет. Мансфельд понял, что без всякой помощи, одними своими силами остров не удержишь, и решил обратиться к губернатору Тортуги. Однако ему так и не удалось исполнить свое намерение, ибо его настигла смерть.

Между тем Симон, оставшийся на острове в качестве губернатора, уже давно ждал известий от Мансфельда. И тут дону Хуану Пересу де Гусману, только что получившему пост губернатора Коста-Рики, весьма осмотрительному и ловкому воину, пришло на ум, что он отлично послужит испанской короне, если захватит остров Санта-Каталина, где пираты еще недостаточно укрепились. Он собрал большие силы, чтобы очистить остров от пиратов и оставить на нем гарнизон. Одновременно дон Хуан отправил предводителю тамошних пиратов письмо, обещая ему большое вознаграждение за добровольную сдачу острова. Симон, зная, что на помощь надежды нет, согласился на эти условия и передал остров испанцам. Когда испанцы уже были на острове, к его берегам подошел английский корабль с Ямайки, который обычно в те воды посылал тамошний губернатор. На его борту было четырнадцать мужчин и одна женщина. Испанцы подняли английские флаги и потребовали от Симона, чтобы он вышел на берег и приказал корабельщикам зайти в гавань. Вскоре корабль захватили, и все пассажиры попали в плен. В честь этой большой победы над английскими пиратами испанцы устроили фейерверк. Один испанский инженер обо всех этих событиях составил памятную записку, написана она была на испанском языке его собственной рукой и попала ко мне. Мне сдается, что именно здесь ее уместно привести на пользу любознательному читателю.

«Достоверное повествование о победе, одержанной над английскими пиратами силой оружия Его Католического Величества и под предводительством дона Хуана Переса де Гусмана, кавалера ордена Сантьяго, губернатора и капитан-генерала Тьерра Фирме и провинции Верагуа.

Королевство Тьерра Фирме весьма могущественно, и у него достаточно сил противостоять пиратам с Ямайки. И до ее правителя дошли вести, что около материка появилось четырнадцать кораблей. Они захватывают и грабят подданных Его Католического Величества. 14 июня 1665 года из Панамы пришло донесение, что английские разбойники подошли к Пуэрто-де-Наос и одолели испанский гарнизон на острове Санта-Каталина, где губернатором был дон Эстеван де Кампо, которого взяли в плен, а с ним еще двадцать человек различной национальности. Хуан Перес де Гусман, губернатор и капитан-генерал, отдал приказ перепроводить бежавших заключенных, чтобы они повторили все сеньору Эдлену о том, как 27 мая после полуночи пираты, никем не замеченные с острова, высадились и на следующий день около шести часов утра без боя заняли все укрепления. Незадолго до 27 июня сеньор Эдлен собрал военный совет и доложил, что пираты чуть ли не каждодневно добиваются больших успехов; они стремятся овладеть всеми Западными Индиямиnote 66, к большому стыду и горю испанского народа. После того как пираты захватили остров Санта-Каталина, их аппетиты возросли и они вознамерились разграбить и разорить различные места и на побережье материка. Однако, отметил он, пока пираты еще не закрепились, нужно, собрав силы, освободить остров. На военном совете с ним были согласны не все: стоит ли драться с пиратами, говорили одни, ведь их можно обуздать и без особых на то мер, они и так покинут остров. Другие считали, что план губернатора в высшей мере выгоден испанский короне и никоим образом не опозорит испанскую нацию. Сеньор Эдлен, как начальник умный и расчетливый, отдал приказ приготовить провиант для солдат Пуэрто-Бельо, но поскольку он не мог никому передоверить это дело, то отправился туда сам, не обращая внимания на трудности пути.

Эта поездка была для него небезопасна. Однако он пошел на риск, будучи верноподданным короля. 7 июля он прибыл на место и вошел в гавань на хорошо вооруженном корабле «Сан-Винсенте», принадлежащем компании Негрос. Там он погрузил на корабль боевые припасы и назначил командиром судна капитана Хосе Санчо Хименеса, коменданта города Пуэрто-Бельо. Это был весьма мужественный воин. Ему дано было двести двадцать семь человек и сорок семь бывших пленников, в свое время взятых пиратами на Санта-Каталине. Все они, желая показать себя храбрыми воинами, готовы были драться как львы. Тридцать четыре испанца из гарнизона, двадцать девять мулатов из Панамы, двенадцать индейцев, прекрасных стрелков из лука, семь опытных канониров, два адъютанта, два лоцмана, один цирюльник и один монах. Вручив инструкции командиру, сеньор Эдлен потребовал от него следующее: поскольку губернатор Картахены хотя и обещал, но не прислал ни людей, ни кораблей, то он требует за счет Его Королевского Величества выделить ему такое подкрепление, какое он требует, и еще раз объявил ему о своей предполагаемой поездке на остров. Затем сеньор Эдлен разъяснил командиру отряда, как следует вести боевые действия и каким образом лучше захватить остров. А для этой цели у него было достаточно солдат. Кроме того, сеньор Эдлен передал ему письменное поручительство богатейших купцов Картахены, и корабль, груженный необходимым боевым припасом, был подготовлен к отплытию. Губернатор устроил войску смотр и приказал всем грузиться на борт. 14 июля рано утром он сам поднялся на корабль, чтобы вывести его из гавани. Когда губернатор убедился, что ветер попутный, он собрал всю команду и воодушевил их, напомнив о долге перед католической верой, и призвал всех проявить мужество, дабы покарать еретиков. Губернатор, будучи старым ветераном, не сомневался, что им удастся захватить остров. Он заверил всех под конец, что если они победят, то каждый будет щедро вознагражден за мужество и верность. После такой речи, полной любви к подчиненным и веры в них — а речь дошла всем до сердца, — он попрощался с командой и покинул корабль, который вскоре вышел в море.