– Нет, всё нормально, всё хорошо. Я в порядке. Просто… Не знаю, нравится как горит огонь.                                                                                                                                          

Звучу глупо, но не стараюсь оправдываться. Языки пламени пляшут, вырисовывают причудливые узоры. Маленькие царапины на коже щиплет, словно прижигает.                                                                                                                                          

Лютый медленно опускается за моей спиной. Двигается, прижимается ко мне. Оказываюсь между его ног, откидываюсь на мощную грудь. Даже не пытаюсь спорить.                                                                                                                                          

Так будет только хуже.                                                                                                                                          

– От тебя пахнет мной, - усмехается, а его губы едва касаются моей шеи. В том самом месте, где мужчина оставил засос. – Ты перестала сопротивляться, это хорошо.                                                                                                                                          

– Для кого?                                                                                                                                          

– Для тебя самой. Чем быстрее ты примешь меня, тем лучше тебя будет. Я не отпущу тебя, златовласка. Никуда не уйдешь. Сама пришла ко мне в руки, теперь не уйдешь.                                                                                                                                          

– Но я не могу быть твоей пленницей вечно! Пятьдесят лет сидеть взаперти?                                                                                                                                          

– Вдруг тебе повезет, и меня грохнут через сорок девять? Не крутись, - усмехается, когда я окончательно падаю на мужчину. Сворачиваюсь в его объятиях. – Так-то лучше, Кристина.                                                                                                                                          

– Разве так сложно называть меня Тиной? Так даже мама называет.                                                                                                                                          

Полное имя… Красивое, конечно. Но так всегда называл брат. Ему почему-то жутко нравилась эта вариация. Он всем меня так представлял, а я после объясняла и называла сокращение.                                                                                                                                          

Тина – для всех.                                                                                                                                          

А Кристина… Для того, кого больше нет в живых. Влез, куда не нужно, а после попрощался с жизнью.                                                                                                                                          

– А я буду называть так, как захочу. Моей девочкой, шлюшкой или Кристиной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тогда уж лучше…                                                                                                                                          

– Я не спрашиваю, как лучше. Я сам буду выбирать. А ты будешь принимать и отзываться. Даже если я буду звать тебя только сучкой, то ты примешь это и будешь говорить, что тебе нравится. Захочу, хоть Ариной назову. Ты поняла?                                                                                                                                          

– Поняла.                                                                                                                                          

– Отлично.                                                                                                                                          

– Можно ещё один вопрос?                                                                                                                                          

– Попробуй.                                                                                                                                          

– Я… Сколько ты планируешь держать меня здесь? 

– Нельзя ведь вечно держать здесь.                                                                                                                                        

Произношу, надеясь на честный ответ. Неделя? Месяц? Год? Сколько нужно сталкеру, чтобы успокоится? Больше пяти лет он преследовал и донимал меня.                                                                                                                                        

Но теперь, когда получил себе – теперь же всё измениться? Он насытится, найдет другую жертву. Не станет так сильно напирать? То есть… Это вед всего лишь желание заполучить меня.                                                                                                                                        

Лютый победил, я в его руках. Никуда не денусь, ничего не смогу. Полностью его, никаких шансов. Но ведь ему не будет хватать этого вечно, так ведь?                                                                                                                                        

Когда-то надоем, перестану быть важной или интересной. Ничто не может держать интерес вечно. Даже мое любимое клубничное мороженное приедается, если есть его постоянно.                                                                                                                                        

– Я просто хочу знать, - устраиваюсь спиной на его груди. Подбородок мужчины упирается в мое темечко, словно придерживая. – Знать, к чему быть готовой.                                                                                                                                        

– Для начала, я разгребу те проблемы, что ты устроила. После ты меня хорошенько отблагодаришь, со всей душой. С натяжкой, полным заглотом. День за днем будешь благодарить, пока всего не выкачаешь. А после… После я подумаю над твоим вопросом.                                                                                                                                        

Краснею от этой пошлости. Она как плетью ложится на кожу. Вспыхивает румянцем, к которому Лютый произносит. Кажется, он единственный, кто может говорить такие пошлости.                                                                                                                                        

Легко, не теряя серьезного голоса. Заставляя поверить, что всё именно так и будет. Откровенно, сильно, с натяжкой. Вся моя благодарность, которую он получит так или иначе.                                                                                                                                        

– Какие проблемы я могла создать? Лютый, я ничего не…                                                                                                                                        

– Ты пошла на бой, крутила своей задницей. Этого достаточно, моя девочка. Чтобы взрослые дяди обратили на мое внимание. Пока ты моя – никто не подойдет. Но теперь будут ждать, когда я проиграю бой.                                                                                                                                        

– Они хотят забрать меня себе? Почему? Я же не… Там были девушки намного эффектней, я видела.