В это время девицы, два принца и гном, едва выволакивая ноги из тины, пробирались к высящемуся чуть поодаль строению.

Если не принимать в расчет колонии кораллов, наслоения водорослей и друзы мидий, исказившие лик Мангоррата до неузнаваемости, храм сохранился неплохо и снаружи, и изнутри. Хельги исхитрился расчистить его пол от вековых залежей донных осадков обратным током воды.

Видно, Силы Судьбы не ожидали от своих наемников подобной прыти. На холодном сыром полу пришлось просидеть не один час, прежде чем люксограмма соизволила проявиться. За это время жители побережья успели впасть в панику, а фауна дна едва не передохла. Равно как и Хельги, которому приходилось из последних сил сдерживать морские воды, рвущиеся на законное место.

Но страдания его того стоили!

провозгласил Эдуард торжественно, помешав Рагнару продемонстрировать свои достижения. Тот даже немного обиделся.

– Я сам хотел прочитать!

– Ох, извини! Я не подумал!

– Да ладно, чего уж там! В следующий раз что-нибудь другое попадется. – Рыцарь не умел долго сердиться.

– Следует ли трактовать сей вирш так, что именно в означенный храм должен явиться главный мангоррит, дабы свершить магический обряд? – спросила Меридит высокопарно. Иногда на нее находило желание загнуть нечто эдакое, оригинальное.

– Следует! – радостно подтвердила Энка. – Сюда он явится, здесь мы его и повяжем!

Орвуд скептически хрюкнул, припомнив головорезов из храма в Конвелле:

– Ну-ну. Очень хочется верить, что мы его, а не он нас.

– Интересно, кто слагал такие дурацкие стишки для люксограмм? – перешла на нормальный слог Меридит. – Все разного размера, никакого стилистического единообразия! Не можешь сочинить хорошую рифму – выражайся прозой, чего уж проще! Нет, всех кому ни лень на поэзию тянет!

с отвращением процитировала она куплет, вычитанный некогда в «Уэллендорфском Вестнике» под рубрикой «Поздравления» и ввергнувший ее филологическую натуру в состояние тихой ярости.

Ильзе стих понравился. Меридит принялась объяснять, в чем именно состоит его безобразие, а Орвуд – в который раз уже! – удивляться, какими глупостями заняты головы его спутников в те критические минуты, когда на карту поставлена судьба целого мира. Но тут в храм проник Аолен и осведомился, уж не собрались ли они проводить эксперимент, ставящий целью выяснить: смертный Хельги или нет. Если так, то до печального результата осталось совсем недолго.

Спотыкаясь о скрытые под рыхлым слоем ила «формы донного рельефа», приятели поспешили к шлюпке. Ильза зацепилась носком сапога, не удержалась, плюхнулась во весь рост прямо в грязь. А когда поднялась, то с удивлением обнаружила, что сжимает в руке некий предмет. Рассмотрела и, взвизгнув, отбросила. Это была изваянная в натуральную величину из позеленевшего мрамора человеческая ступня.

– Где вас так долго носило? – прошипел Хельги, не поднимая головы. – Пускаю воду?

– Пускай, – милостиво разрешила Энка.

Освобожденная вода хлынула на свое привычное ложе с такой скоростью, что шлюпка едва не перевернулась. Девица попробовала призвать демона-убийцу к аккуратности, но тот выплюнул сгусток крови и заявил, что ему наплевать на судьбы мира в целом и на то, потонут они или нет, в частности, потому что лично он уже труп!

Вопреки дурным прогнозам сильфиды, шлюпка осталась на плаву, на корм рыбам никто не пошел. Океан водворился на место, бурление воды за кормой прекратилось, суденышко легко покачивалось на волнах. Спрятавшись от порывов мартовского ветра под куском парусины, спасители мира сонно ожидали прибытия шхуны. Все почему-то чувствовали себя усталыми и разбитыми, не то заразились состоянием Хельги, не то сказалось вредное влияние главного храма. Они лежали вповалку, кто как устроился, вяло обсуждали планы на будущее, борясь с наплывающей дремотой, как вдруг в голову Орвуда пришла Мысль! Она поразила его так, что гном даже взвыл, бедный!

– Идиоты!!! Скитаемся по свету, и все зря! Надо было разрушать сами храмы! Тогда миру уже ничто не угрожало бы, и можно было спокойно заняться личными делами, не торопясь искать скорпиона для призраков!.. Хельги! Эй, слышишь! – Он тряхнул «труп» за плечо. – Вставай сейчас же! Надо срочно разрушить храм! К демоновой матери!

– Оставь его в покое! – напустился на него эльф. – Не видишь, ему плохо! Хельги, не вздумай вставать, лежи смирно! К сведению отдельных плохо образованных персон, в разрушении храмов нет никакого смысла! Они всего лишь отмечают места выхода Силы. Хоть с землёй их сравняй, хоть гору сверху водрузи – Сила всё равно выйдет в назначенный срок на этом самом месте.

– Зато мангорриты это место не найдут! – парировал гном, не желавший расстаться со своей замечательной идеей.

– Да уж они-то наверняка умеют свою Силу чуять! К тому же в момент выхода Ворота Сил обычно сияют, дымятся или еще как-нибудь себя проявляют, трудно бывает не заметить. Вряд ли эта Сила поведет себя иначе!

– Тогда какого демона было городить все эти сооружения?! Для чего-то они служат? Не для нас же их строили?

– Обычно посредством храмов адепты влияют на простых подданных, – разъяснил ученый эльф. – Подавляют волю, держат в повиновении, используя незначительные эманации Силы.

– Да-а, – покачал головой гном, – хитрая наука – магия! Непостижимая!

Эльф взглянул осуждающе:

– Любое существо, хоть немного заботящееся о своем образовании, способно постичь целый ряд ее общедоступных положений, по крайней мере, в теории!

– Послушай, Аолен! Кто дал тебе право упрекать меня в малообразованности!? Я, к твоему сведению, ведущий специалист Муниципалитета по горным изысканиям!

Но эльф пренебрежительно поморщился: слишком узкая специализация.

– Да как ты можешь судить о горном деле, лекарь-недоучка! – заорал Орвуд невпопад.

Возможно, они и подрались бы – Энка давно и с интересом ждала, когда это наконец произойдет. Но Хельги жалобно попросил сестру по оружию выкинуть спорщиков из шлюпки в воду, чтобы не толкались. Пришлось им взять себя в руки: Аолену – из чувства врачебного долга, Орвуду – из четкого осознания, что именно так Меридит и поступит. А вскоре подошла шхуна, взяла своих пассажиров на борт.

– Курс на берег! – приказал Рагнар.

– О Владыка! Престол океана! Его покой нарушен!!! – Если бы родная мать увидела адепта Торху в этот миг, она не узнала бы его. Изможденное лицо было искажено смертельным ужасом, глаза вылезли из орбит, посиневшие губы мелко дрожали.

Старец резко выпрямился, взор его сверкнул гневом.

– В своем ли ты уме, чадо мое? Никто и ничто не может нарушить покои водного Престола прежде срока! Разве рыба проплывет… – Он криво усмехнулся собственной шутке.

Из глаз адепта брызнули слезы:

– Жизнью клянусь, Владыка! Престол пробудился.

Лицо старого мангоррита затуманилось, какая-то мысль мелькнула в выцветших глазах… Вот, значит, как оно начинается… Старик обмяк в кресле, спокойный, умиротворенный.

– Ступай, чадо мое! Ты принес добрую весть.

Он понял, что значили все эти необъяснимые сигналы с Престолов. Предвестники. Так просыпается Сила, так она приходит!

Он воздвиг Престолы в те бесконечно далекие годы, когда в самых смелых своих мечтах помыслить не мог, что доживет до нового прихода Силы сам. На потомков, далеких-предалеких потомков рассчитывал, им знаки оставлял… Однако их всех пришлось убить: десяток сыновей, полсотни внуков, правнуков сколько-то, уж не считал. Под корень извел родню. Знали слишком много, жили слишком долго, поглядывать косо стали на него, Владыку: чего, мол, никак не помирает старик? Не дождались! Сам их пожрал: родная кровь слаще, родная суть сытнее…