Они напали сразу вдвоем. И как я и подумала, маленький был явно сильнее и быстрее. Герцог держался не плохо и уверенно парировал атаки, и я даже понадеялась, что у нас есть шанс выбраться. Но вот тот, что поменьше решил, что пора переходить к решительным действиям и ринулся в стремительную атаку. А дальше, я даже не поняла как, но вот уже из его груди торчит рапира герцога. А сам Рихард отступает к стене. Одна его рука повисла, а другую он прижимает к ране на плече.

-Что ты стоишь столбом? Добей его – прохрипел тот, что поменьше.

Эти слова были последними. Да и рапира в груди не способствует поправлению здоровья. Это не капли Эманум Альмы. Из его рта фонтаном брызнула кровь и он затих.

Рихард прислонился к стене рядом со мной и смотрел на приближающегося громилу с рапирой. Как там в считалочке? Смерть на конце иглы, а игла в яйце, яйцо в утке, а утка в зайце. Вот всегда казалось, что яйцо в утке это нормально, но заяц пострадал не за что.

-Нет ну надо же! Он проиграл! – возмущенно воскликнула я.

Я вышла и встала между рапирой и герцогом. Так что ее  острый кончик упирался в мою грудь. А потом начала развязывать тесемки плаща.

-А ты красавчик? Наверное, от женщин отбоя нет? – тесемки поддались, и плащ упал к моим ногам.

Для похода в оперу я одела одно из своих самых красивых платьев. На шее и в ушах у меня сверкали бриллианты, подарок герцога, так что выглядела я во всех смыслах ослепительно. У убийцы рот открылся от изумления, толи от моей наглости, толи от моей красоты. Мне хотелось бы верить, что все-таки последнее.

-Знаешь, есть такая группа  музыкантов. Из Швеции. А! Не важно. У них есть песенка. Победитель получает всё. Ты не хочешь получить все? И меня в том числе? – я говорила, а сама наступала на него.

Маленькие такие шажочки, но рапира постепенно все опускалась и опускалась. Ну, когда на тебя идет девушка в красивом платье, усыпанная драгоценностями, меньше всего ждешь подвоха. На это и был расчет. Да и умом громила явно не блистал.

-Хочешь мой поцелуй со вкусом апельсина? – говоря это, я наматывала на пальчик в игривом жесте золотую цепочку с помандером на конце.

-Э… - что то там попытался промямлить он, но я решительно притянула его к себе и наклонила к моим губам его бестолковую голову. А потом вместо поцелуя бедняга получил глубокую царапину по незащищённому горлу, и резкий толчок. Он пошатнулся и схватился рукой за шею, но было слишком поздно. Я отскочила обратно к стене. И уже  оттуда смотрела, как его непонимающие глаза закрываются, и он оседает на мостовую.

-На Себе это было не так эффектно, когда мы тренировались. Что дальше?

-Ты тренировалась на Себастьяне?

-А на ком еще? Габби все время смеялся и не был ни на минуту серьезным. Только Себ и оставался. Что мы будем делать дальше?

И тут как ответ на мой вопрос белый круг потух. И тут же герцог сделал пас рукой. А потом  стал говорить полнейшую абракадабру на непонятном языке.

-Сейчас тут будет шумно. Я вызвал по тревоге роту гвардейцев. А вокруг нас активировал защиту. Просто подождем – ответил он.

Я подошла и прижалась к нему. Упадет так на меня.

-Ты сильно ранен?

-Царапина. Я уже и противоядие принял, на случай если клинок был отравлен. Выкарабкаюсь – и он уткнулся носом мне в волосы.

Газеты на следующий день просто взорвались хвалебными рассказами, как герцог в одиночку одолел двоих профессиональных убийц в дуэльном круге и сумел защитить юную спутницу. Герцог, лежа в кровати, куда его уложила причитающая Кокорина, только хмыкал. Пролежал он там не долго. Уже через два дня встал, заявив, что дел много, а ему еще заказчика искать.

«Портрет Беатриче Ченчи

 в палаццо Барберини — картина,

забыть которую невозможно.

Сквозь чарующую красоту её лица

 просвечивает нечто такое,

 что неотступно преследует меня»

 Чарльз Джон Хаффем Диккенс  «Картины Италии»

Я зажимала себе рот двумя ладонями, что бы больше не повторить того дикого крика что только что вырвался из меня. Крик разнесся, наверное, по всему замку и сейчас сюда кто то прибежит. Я очень, по крайней мере, на это  рассчитывала.

Рихард уехал опять по своим, каким-то очень важным делам, и обещал клятвенно вернуться не позднее завтрашнего дня. Не знаю, каким ветром меня занесло сейчас к двери его кабинета, но увидев в коридоре, что она приоткрыта, я заглянула проверить. Вдруг Рихард вернулся? И увидела за столом в его кресле эту жуткую картину.

Труп сидел на кресле с перерезанным горлом, и кровь была повсюду. Мне и подходить не пришлось, что бы понять, что человек мертв. Но вот сейчас я, разглядывая его, понимала с ужасом, что не только горло пострадало. Его руки так же были окровавлены, и в порезах. В лохмотья превратилась и его одежда. Как будто по нему проехался каток из лезвий.

В коридоре послышался топот ног. Это надеюсь, на мой крик бегут слуги и охрана. Рихард, уезжая, приставил ко мне охрану. Теперь в лавку Мэтра меня сопровождали два добра молодца. Как двое из ларца одинаковых с лица. Отличить их я не могла. Нет, они не были близнецами. Даже братьями не были. Но при этом умудрялись быть одинаковыми. Хорошо хоть следовали за мной на отдалении. Но достаточно близко  для вмешательства.

Вбежали несколько  слуг, эманум Кокорина, и два моих охранника. Арчибальд уехал вместе с Рихардом. Причем Рихард просил его остаться, но тот настоял. А вот сейчас он бы здесь не помешал. Нужно же кому-то успокаивать меня, эманум Кокорину и парочку слуг, которые тоже заголосили еще и громче меня.

Полиция приехала довольно быстро. И тут же начались странности. Они почему-то допрашивали всех кроме меня. А ведь это я первая обнаружила труп. Логичнее было бы начать с меня. Но зато сидя рядом с эманум Кокориной я узнавала новости из первых рук. Потому что каждый уже допрошенный приходил и делился соображениями и версиями. Рассказывал о задаваемых вопросах. Выходило следующее.

Убили слугу, нанятого недавно. Он зачем то полез в кабинет Рихарда. Возможно по глупости, или из любопытства. А возможно и шпионил, собирая сведения. И именно в этот момент его и застал убийца. Прямо в кресле Рихарда. И применил довольно жесткое заклинание Ветер лезвий, которые и сделали из бедняги кровавый труп в лучших традициях страшных сказок.

А потом я поняла почему меня не вызывали на допрос. Они пришли сами и один из них громким голосом объявил.

-Неска Клариса Липринор на основании имеющихся у следствия улик, вы обвиняетесь в убийстве Гастинкса Хитриса с помощью магического заклинания Ветер лезвий. Вы задерживаетесь до выяснения всех подробностей и деталей и препровождаетесь в тюрьму Лютеции.

-Что?! Какой еще Ветер лезвий?! Да я никогда в жизни не владела этим заклинанием! – завопила я.

-Неска Клариса Липринор, потрудитесь оставить все ценные вещи, одеться и следовать за нами.

-Клари, девочка. Наверное, имеет смысл послушаться полицейских. Я уверена, что это недоразумение. А уже послала вестник и Арчику и Рикки. Уверяю тебя. К вечеру ты будешь дома. Я на всякий случай еще и Мэтра Липринора оповестила. И Габбриэля. У него есть же связи в полиции. Уверяю тебя это ненадолго. Максимум на пару часов.

 -Да. Вы правы. Все равно сопротивление тут бесполезно. Но это же надо измыслить такую чушь?

-И вовсе не чушь. Не было проникновения посторонних в дом. А вы единственная обладаете магией. Так что все законно – вдруг сказал полицейский.

-И это все ваши улики? А то, что я не обладаю магическим потенциалом для такого заклинания, вас не смущает? Это, между прочим, подтверждено комиссией из совета магов  - спросила я, снимая  все украшения и надевая плащ.

-Вот в дальнейшем и разберемся. А пока вы арестованы по подозрению. Извольте проследовать – несокрушимо проговорил полицейский и повел меня в ожидавшую на улице машину.