«Повезло», — подумала Ева.

— Отец Доминик?

— Он самый. — Священник пожал протянутую руку. — А вы?

— Ева Дункан. Нет, я не ваша прихожанка. У меня к вам несколько вопросов. Мы могли бы поговорить?

— Вы хотите присоединиться к нашей пастве? Буду рад показать здесь все, но если вы желаете получить информацию о самой церкви Святого Михаила, вам лучше обратиться к отцу Барнабасу. Это его церковь. Я здесь только помогаю. Церковь переживает небывалый наплыв новообращенных. — Он пожал плечами. — Хотя ничего необычного нет. Времена сейчас тяжелые, а в пору нужды люди всегда поворачивались к Богу.

— Это и к вашей церкви в Бакхеде относится? Там-то финансовые проблемы не многих касаются.

Он уже не улыбался.

— Откуда вы знаете, что моя церковь в Бакхеде?

— Я знаю это потому, что пришла именно к вам. Не к отцу Барнабасу. Мне можно сесть?

— Конечно. — Отец Доминик указал на ближайшую скамью. — Это дом Божий, а не мой. — Он снова улыбнулся. — Ну, и немного отца Барнабаса. Здесь, похоже, на всем его печать.

— Очень интересно, — рассеянно заметила она, собираясь с мыслями. Лишь бы этот отец Доминик был тем отцом Домиником. Пока еще полной уверенности у нее не было. — Несколько лет назад вы посетили Джеймса О’Лири в его пабе в Дублине. Так?

— О’Лири? — Он изменился в лице. — Ах да. Не самые приятные воспоминания. Он меня выставил.

Ева облегченно вздохнула. Первый мостик пройден.

— После того, как вы дали ему четки, освященные папой римским?

Священник кивнул.

— Я молился потом за его душу. Не уверен, что даже сам… — Он не договорил и с любопытством посмотрел на нее. — А вы почему об этом спрашиваете?

— Вы сказали О’Лири, что передать четки просил его двоюродный брат, Кевин Доннелли. Мне нужно знать, где я могу найти Доннелли.

Он слегка прищурился.

— Так вы не знаете?

— Если бы знала, разве стала бы спрашивать? — Ева уже начала терять терпение. — В госпитале, где он работал, найти понимания не удалось. Так или иначе, мы его найдем, но я не вижу причин, почему вы не могли бы нам помочь. Мы сэкономили бы немало времени…

Отец Доминик усмехнулся.

— Вы говорите, как налоговый инспектор. Хотя Кевин никогда не был недобросовестным плательщиком.

— Вы хорошо его знаете?

— Достаточно хорошо.

— А когда видели в последний раз?

Прямого ответа не последовало.

— Зачем он вам нужен? Вы были его пациенткой?

— Нет, но у меня есть вопросы, касающиеся одного из его больных. Вы пытаетесь защитить Кевина Доннелли? Я не желаю причинять ему неприятности. Мне лишь нужно установить местонахождение одного из бывших пациентов доктора и кое о чем расспросить его самого.

Отец Доминик покачал головой.

— Кевин не станет разглашать конфиденциальную информацию.

— Может быть, предоставим право решать ему самому? В интересах Доннелли рассказать то, что мне нужно. — Ева помолчала и многозначительно добавила: — Вопрос жизни и смерти, святой отец. Так почему бы вам не сказать, когда вы видели Доннелли в последний раз и где нам его найти.

— Жизни и смерти? — повторил священник. — Это действительно так, мисс Дункан?

Она посмотрела ему в глаза.

— Я не вру, святой отец.

Отец Доминик медленно кивнул.

— Я так и не думаю. — Он ненадолго задумался. — Даже не знаю, зачем оберегаю его. Кевин Доннелли вполне может позаботиться о себе сам. Он бы только посмеялся надо мной. Что частенько и делает, — добавил священник с кривой усмешкой.

Ева отметила про себя, что собеседник говорит о Доннелли в настоящем времени. Значит, информацию он ей все-таки даст.

— Прошу вас…

— Когда я видел его в последний раз? — Его губы тронула улыбка. — Минут сорок пять назад.

— Что?!

— Где его можно найти? — Отец Доминик кивнул в сторону двери слева от алтаря. — В саду. Он там пытается починить фонтан.

Она с недоумением посмотрела на него.

— Доктор Доннелли… рабочий?

— Кевин — мастер на все руки. — Отец Доминик встал и помог ей подняться. — Вообще-то я сам выразил желание починить фонтан, но он заявил, что это его обязанность. — Он сделал паузу. — Ведь и церковь тоже его.

Ева пристально посмотрела на отца Доминика.

— Я правильно понимаю то, что вы хотите мне сказать?

— Что Кевин и есть тот самый священник, по просьбе которого я прихожу сюда и помогаю ему уже несколько недель? — Он кивнул. — Да. Отец Барнабас.

Ева уже ждала чего-то подобного, но откровение отца Доминика все равно застало ее врасплох.

— Но… почему?..

— Уверяю вас, он не пытается спрятаться от кого-то или скрыться. А имя взял себе после окончания семинарии.

— Владоста, штат Джорджия. — Детали пазла сами сложились у нее в голове. — Он ведь там посещал семинарию?

— Верно. Там мы и познакомились. Вместе учились. Подружились. И до сих пор остаемся друзьями. Кевин — замечательный человек. Не каждый способен отказаться от престижной работы, бросить доходную медицинскую практику и посвятить себя Богу.

— Но почему он это сделал? Призвание?

— Он прекрасный человек. И этот вопрос, если хотите понять его лучше, задайте ему самому. — Отец Доминик указал на дверь. — И передайте, что, если он захочет поговорить с вами в офисе, я сам займусь фонтаном. — По его тонким губам вновь скользнула улыбка. — Если Кевин берется за что-то, его уже не оторвать. Не остановится, пока не закончит. Уверен, что лучше, чем он сам, никто не сделает. Я постоянно напоминаю ему, что тщеславие — большой грех.

— И что он отвечает?

— Говорит, что Господь не дал бы ему головы и рук, если бы не хотел, чтобы он ими пользовался. — Отец Доминик повернулся к выходу. — У Кевина на все есть ответ.

— Надеюсь, и для меня тоже найдется, — проворчала Ева, направляясь к указанной двери. — На улице мой друг, Джон Галло. Он скоро подойдет. Задержался из-за телефонного звонка. Пожалуйста, скажите ему то же самое, что и мне. Хорошо? — Увидев, что священник замялся, она добавила: — Не беспокойтесь, Кевину Доннелли ничто не угрожает. Обещаю вам. Нам лишь нужны ответы на вопросы.

Он кивнул.

— Я вам верю. К тому же, повторяю, Кевин в состоянии позаботиться о себе сам. В противном случае вряд ли мог бы позаботиться о сотнях своих прихожан. — Он обернулся и с лукавой усмешкой добавил: — С помощью Божьей… и друзей, из которых я считаю себя одним из самых умных. Боюсь, тщеславие и мой грех тоже.

Ей даже стало жарко от волнения. Наконец-то. По пути к церкви она даже не мечтала, что найдет самого Кевина Доннелли.

— Немножко тщеславия никому не повредит. — Ева быстро направилась к выходу. — Спасибо, святой отец.

Она открыла дверь, внимательно осмотрела просторный розарий. Сад был ухожен, тщательно спланирован, с двухъярусным каменным фонтаном в центре. Фонтан окружали три каменные скамьи.

Вот только Кевина Доннелли не было видно. Лишь темноволосый парнишка в футболке с портретом Бон Джови сидел на корточках, глядя…

— Подай отвертку, Билли.

— Нашли, святой отец? — Мальчишка повернулся, и Ева увидела, что часть фонтана разобрана, а на земле, скрытый каменным бордюром, лежит мужчина.

— Думаю, что да. Фильтр засорился из-за известковых отложений. Если мне удастся его прочистить, вода снова побежит, а я попробую найти новый фильтр.

— Давайте я прочищу.

— Не сегодня. Сейчас я сам справлюсь. Но в следующий раз, если он засорится, ты сможешь решить проблему уже без меня. Ты ведь учишься на садовника, а обслуживание оборудования так же важно, как и забота о растениях.

Должно быть, это и есть Кевин Доннелли, решила Ева, хотя и видела пока только ноги, торчащие из-за ограждения фонтана.

Она уже приблизилась к фонтану, когда мужчина легко, одним пружинистым движением, выпрямился и сел.

— Готово, — улыбнулся он и протянул отвертку своему юному помощнику. — Иди и включи воду. Да смотри, чтобы тебя не смыло, как Красное море египтян.

— Вам не положено быть таким кровожадным, святой отец, — ухмыльнулся мальчишка. — Вы же сами всегда говорите, что мне… — Он осекся, увидев Еву, схватил отвертку и побежал по дорожке к церкви. — Сейчас включу!