– Вообще-то Кобурн попросил меня работать с вами до возвращения Тессы.

Он оценивающе взглянул на нее:

– Кобурн считает, что солнце восходит, когда вы появляетесь в офисе, мисс Массериа. Как он сможет обходиться без вас шесть месяцев?

От неожиданного комплимента щеки Фрэнки порозовели.

– Уверена, он справится. Незаменимых нет.

– Тесса из их числа. – Харрисон продолжал изучать ее. – Мне нужно поспать, – вдруг заявил он. – Забирайте ужин и вино, отправляйтесь домой, отдохните, а утром мы поговорим.

– Я должна…

Он поднял руку.

– Я приехал в офис после шестнадцатичасового перелета и узнал, что моя умница, моя правая рука и незаменимая помощница в больнице, хотя она должна помогать мне в крупной сделке. На меня надели наручники и тыкали пистолетами в лицо собственные охранники. Если этого недостаточно, добавлю, что мой организм уже начинает ощущать разницу в часовых поясах. Единственное, – чуть жестче закончил Харрисон, – что заставит меня снова почувствовать себя человеком, это крепкий напиток и постель. А вы, мисс Массериа, единственное препятствие на моем пути. Поэтому, если вы не хотите закончить ночь там же, надевайте туфли.

Фрэнки разинула рот. Неужели он так сказал? И почему она нашла предложение волнующим, а не оскорбительным?

Харрисон прищурился:

– Шутка, мисс Массериа. Домой!

Фрэнки вздернула подбородок. Надо последовать его совету. Они встретятся утром, и тогда она сможет продемонстрировать Харрисону, какая она отличная помощница.

– Утром просмотрим все срочные дела, – твердо проговорила молодая женщина.

Харрисон склонил голову. Фрэнки повернулась и направилась к столу. Ее остановил глубокий баритон:

– Мисс Массериа!

Она обернулась.

– В какой больнице лежит Тесса?

– «Гора Синай».

Юмор в его глазах застал ее врасплох. Харрисон Грант выглядел как обычный человек.

– Вы сможете послать ей цветы от меня утром?

Фрэнки кивнула:

– Я об этом позабочусь.

Зверь благополучно скрылся в своем кабинете и занимался делами, когда она просунула голову в дверь и сообщила, что уходит. Харрисон рассеянно пожелал ей спокойной ночи и предложил взять такси. Фрэнки настолько выдохлась, что так и поступила. Вернувшись домой, она выпила две таблетки болеутоляющего, поскольку голова раскалывалась, разогрела оставшуюся лапшу, а затем приняла горячую ванну.

Фрэнки только положила голову на подушку, как зазвонил ее мобильный. Она нахмурилась и взяла телефон. Неизвестный номер.

– Франческа, – сонно пробормотала она.

– Я хочу удостовериться, что шишка не доставляет вам проблем.

Услышав голос Харрисона, Фрэнки села. Черт, откуда он узнал ее номер? Ну да, номера сотрудников известны.

– Я волновался. Вам стоило заехать в больницу.

– Все в порядке, – выдавила она.

Его голос, в котором больше не было холода, показался ей невероятно сексуальным – бархатным, с легкой хрипотцой, от которой по ее нервам пробегал ток.

Разве он не собирался лечь спать? Он звонит, лежа в постели?

Фрэнки покачала головой. Приступ боли тут же напомнил, что делать это не следовало. И как можно фантазировать о мужчине, который завтра может заявить, что ей больше не надо выходить на работу?

– С кем вы живете?

Она заморгала.

– Я… я не думаю, что должна отвечать на этот вопрос.

От теплого мужского смеха волоски на ее шее встали дыбом.

– Меня не интересует ваша личная жизнь, Франческа. Если вы живете не одна, попросите этих людей будить вас каждые два-три часа, чтобы убедиться, что сотрясения мозга нет. Последствия могут проявиться не сразу.

– О-о… – Фрэнки сглотнула. – Вы весьма заботливы. Я живу с подругой и воспользуюсь вашим советом.

– Хорошо. Увидимся утром.

Взбив подушку, Фрэнки подставила разгоряченное лицо ветерку, проникавшему в открытое окно. После сегодняшнего происшествия Харрисон Грант может счесть ее до умопомрачения наивной. Впрочем, это будет иметь значение только в том случае, если он решит с ней работать. Но ставить на это она бы не стала.

Тело Харрисона напряглось в ожидании удовлетворения, когда красавица брюнетка с серыми глазами встала с кресла и толкнула туда его. Ее нежные, округлые бедра сводили мужчину с ума. Она его оседлала, и сердце забилось где-то в горле. При виде черных кружевных чулок кровь воспламенилась. Он должен ею овладеть. Немедленно!

Длинные шелковистые волосы коснулись лица Харрисона, когда она наклонилась и поцеловала его. Его руки потянулись к кружеву на ее бедрах – ему нестерпимо хотелось прикоснуться к ней. Она оттолкнула их.

– Подожди, – невероятно чувственным хриплым голосом проговорила она. – Еще рано.

Он запротестовал было, но она прижала пальцы к его губам, убрала руку за спину и вытащила что-то металлическое, сверкнувшее в тусклом свете настольной лампы. Наручники? Боже милостивый!..

Харрисон открыл глаза. На его теле выступил пот. Пришло осознание реальности. Он не сидел в кресле в своем кабинете, и его не соблазняла потрясающая брюнетка. Он находился дома, в постели. Харрисон ощутил разочарование. С гулко стучащим сердцем он понял, что хочет ее. Тело отчаянно требовало, чтобы она закончила то, что начала.

Мужчину охватил ужас. Такие серые глаза были только у одного человека. Он грезил о своей новой личной помощнице.

Харрисон выругался. Его сон был в высшей степени неприличным. Он никогда не мешал дело с удовольствием и не собирался изменять своим правилам. Просто на него так повлияли наручники и пистолеты.

И чулки. Возможно, это – самое худшее.

Птицы уже пели. Харрисон отправился в душ. Тупая боль в висках, терзавшая его вот уже несколько дней, не прошла. Людям полагается спать хотя бы шесть часов в сутки, чтобы сохранять работоспособность.

Рот его скривился. Многие не считали Харрисона Гранта обычным человеком. Они полагали, что он – робот.

Обмотавшись полотенцем, Харрисон налил себе кофе и попытался сосредоточиться на лежавшей перед ним газете, однако обрывки сна продолжали его преследовать.

У него никогда не было подобных фантазий. Испытывая физическое желание, Харрисон удовлетворял его, если выдавалось время, с женщиной, которая, как и он, хотела только секса, а затем возвращался к своему напряженному графику.

Харрисон стукнул чашкой по столу. Он не сможет работать с этой женщиной. Он допил кофе, отодвинул газету и направился в тренажерный зал. Следует срочно встретиться с Кобурном и сказать ему, что ничего не выйдет.

Брат зашел в кабинет Харрисона через несколько минут после его прихода. Они оба были ранними пташками и любили физические упражнения, но это было единственное их сходство. Даже к спорту братья подходили по-разному. Харрисон навсегда внес тренажеры в свой график, поскольку не желал после пятидесяти стать пациентом кардиолога, а Гранты имели предрасположенность к заболеваниям сердца.

Кобурн, в отличие от него, увлекался экстремальными видами: парапланами, альпинизмом, гонками на горных велосипедах в Альпах. Понятно, как это отражалось на его фигуре. Недостатка в женщинах у него не было. Как и времени на то, чтобы разобраться, зачем ему это надо. Бывшая жена здорово его проучила. Но так как тема была запретной, Харрисон сразу перешел к делу:

– Как мило, с твоей стороны, одолжить мне Франческу Массериа. – Он откинулся на спинку кресла.

– Точно, – ухмыльнулся Кобурн и сел напротив. – Иногда я способен принести себя в жертву ради пользы дела, Гар.

Харрисон нахмурился. Он ненавидел, когда Кобурн его так называл, и брату это было известно.

– Сколько раз ты с ней спал?

Кобурн взглянул на него с оскорбленным видом:

– Ни разу. Хотя это соблазнительно. Если бы Бог создал идеальную женщину, это была бы Фрэнки с ее ногами.

– Франческа, – поправил его Харрисон. – О своих служащих так не отзываются. – Зато страдают эротическими снами… – Ты несколько лет жаловался, что тебе не удается найти подходящую личную помощницу. Когда же ты ее нашел, то передал мне. Почему?