– Взять под крыло? – переспросила Валери, чувствуя себя законченной идиоткой.

– Я хочу взять вас на работу фотографом. Вас это еще интересует?

– Интересует ли меня работа фотографа? – Валери едва сдерживалась, чтобы не завизжать от восторга. – Конечно, интересует, я согласна.

Он усмехнулся:

– Вот и отлично.

У Валери наступила запоздалая реакция. Предложение Роджера было диаметрально противоположно его решению, принятому накануне, и все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Скажите, Роджер, почему вы все-таки решили предложить мне эту работу? Почему вы передумали? Вы же не видели моих снимков.

Роджер посмотрел на нее строгим взглядом:

– Как я уже говорил, я видел одну вашу работу, но это еще не все. – Помолчав, он робко добавил: – Скажем так, я перед вами в долгу.

– Не понимаю...

Он развел руками:

– Ну хорошо, сейчас объясню. Вчера, когда мы познакомились, я вел себя как брюзгливый осел. Дело в том, что после аварии у меня все тело болело так, словно я побывал в бетономешалке. Плюс к этому женщина, врезавшаяся в нас, даже не извинилась и не проявила никакого сочувствия к положению Рико. Это, наверное, глупо, но под впечатлением от случившегося я был враждебно настроен против всего женского пола вообще.

– Понятно, – прошептала Валери.

Она была тронута тем, что Роджер с ней так откровенен.

– Как бы то ни было, – продолжал Роджер, – вчера, увидев впервые, я не воспринял вас всерьез. Во всяком случае, не воспринимал до тех пор, пока вы меня не сфотографировали. Понимаете, вы тогда выглядели лет на семнадцать, и мне показалось, что вы всего лишь такая...

– Женщина? – подсказала Валери.

Он нахмурился.

– Послушайте, Валери, из-за того, что я пишу именно такие книги, какие пишу, меня постоянно осаждают фотографы-любители обоих полов. Вполне естественно, что мне приходится проявлять здоровый скептицизм. Это защитная реакция.

– Ладно, наверное, вы правы, – согласилась Валери. – Но вы не отрицаете, что предпочли бы нанять на эту работу мужчину?

– Не отрицаю и думаю, что уже обосновал свою точку зрения.

Валери посмотрела ему прямо в глаза:

– Я вам уже говорила, я уверена, что смогу с этим справиться.

К ее удивлению, Роджер рассмеялся и прошептал:

– Откуда вы знаете, может быть, я волнуюсь не за вас?

Валери молча уставилась на него, снова заливаясь краской. Его провокационное замечание повисло между ними в воздухе, как живой электрический разряд. Через несколько минут Валери сумела оторвать взгляд от его глаз и благоразумно переключила внимание на еду. Некоторое время они сосредоточенно жевали. Стюард принес красную рыбу в креольском соусе и шампанское. Валери в задумчивости хмурила брови, в конце концов она перваядгарушила молчание:

– Вы тут сказали, что решили взять меня под крыло. Может, объясните, что вы имели в виду?

Роджер улыбнулся:

– А я думал, это очевидно.

– Разве?

Он немного подался вперед:

– Я могу вас очень многому научить, это касается и того, как фотографировать птиц, и как продвинуться в издательском бизнесе. Вы помогаете мне в трудную минуту, так что, думаю, в ответ я просто обязан помочь вам всем, чем смогу, в карьере.

Валери была приятно удивлена.

– Понятно. Роджер, это очень щедро с вашей стороны.

Он покачал головой и улыбнулся.

– Только не надо представлять меня более благородным, чем я есть на самом деле. От нашего сотрудничества я тоже выиграю. И должен вас предупредить, вероятнее всего, книгу будет заканчивать Рико, а не вы.

Валери хотела было возразить, но, подумав, не стала. В конце концов, именно Рико принадлежало право на оформление книги, так что, если он решит закончить дело, это будет только справедливо.

– Вполне возможно, что Рико вернется в строй уже через месяц, – продолжал Роджер, – однако я хочу взять вас на работу на все шесть недель. Если Рико вернется раньше этого срока, – он помолчал и с улыбкой закончил, – что ж, мы найдем, чем вас занять.

– Это что, стандартный разговор в духе «печатай, что велят, готовь кофе и не суй свой носик в мужские дела»?

Роджер изогнул одну бровь, Валери отметила, что брови у него красивой формы.

– Ну и ну, мисс Верной! По-вашему, я способен пасть так низко, что позволю себе обратить вас в рабство?

Голубые глаза Валери торжествующе блеснули.

– Да.

Они дружно засмеялись. На некоторое время за столом снова установилось молчание, затем Роджер отложил вилку и задумчиво произнес:

– Валери, ответьте мне на один вопрос. Если вы действительно хотите преуспеть как коммерческий фотограф, почему вы живете в Натчезе, а не в Нью-Йорке, к примеру?

Валери ответила, тщательно подбирая слова:

– После окончания колледжа я действительно собиралась переехать в Нью-Йорк и попытаться устроиться внештатным фотографом в какой-нибудь глянцевый журнал. Но как раз в это время тяжело заболела мама, а отцу понадобилась моя помощь в магазине. Когда мама умерла, это случилось год назад, я... – Валери замолчала, покусывая губу. – Я не смогла оставить отца одного так скоро после... Короче, я решила, что мне все равно придется взять тайм-аут.

Роджер снова посмотрел на нее тем проницательным взглядом, под которым Валери чувствовала себя неуютно.

– А вы, оказывается, замечательная женщина. Я высоко ценю верность и прочие старомодные добродетели.

Валери подняла на него глаза. Чувствовалось, что он говорил не из вежливости, а искренне, взгляд карих глаз потеплел.

– Действительно цените?

Роджер засмеялся и покачал головой:

– Валери, вы прелесть.

Подали десерт – вкуснейший и до безобразия калорийный пирог из ореха пекан. К пирогу полагался кофе, щедро сдобренный коньяком. Попробовав пирог и глотнув кофе, Роджер спросил:

– И много вы сфотографировали птиц на своем веку?

Валери опешила, ей пришлось подумать над ответом.

– В колледже мы много фотографировали природу, изучали животных, и в том числе птиц. А позже... – Валери снова замолчала, потом, нахмурясь, закончила: – Не далее как на прошлой неделе я делала снимки на благотворительной выставке кошек в Джексоне.