– Ну давай… близко, да? Типа портретной…
– Угу… – согласился Билл.
Том наблюдал за Биллом, пока он фотографировался. И вспомнил, что Биллу-то это не в первой.
Он же был моделью у Сэма.
И сейчас это чувствовалось, даже на этих «полароидных» фото это было видно.
Через несколько минут они уже смотрели на фото Билла.
– Четко… – протянул Билл. – Мне очень нравиться…
– Мне тоже… – Том положил руку на спину Билла и погладил его пальцами.
– Сейчас напишем дату… – Стив отошел с фотографиями к тумбочке и взял ручку…
Они спустились вниз, оставив фотки в гостиной, чтобы не потерять их и пытались расслабляться и дальше.
Пытались. Потому что выпитое пиво почему-то не поднимало настроение, а наоборот, опьянения не наступало.
Расслабления тоже и чем дальше, тем все больше исчезало настроение у них обоих. Хотя они и пытались этого друг другу не показывать. И это странное состояние заметил Кул, несколько раз увидев с какой тоской смотрит Том на Билла.
Он не мог понять, что происходит между ними. Хотя так ему этого хотелось…
Возможность поговорить с Томом предоставилась, когда Билла пригласила потанцевать одна из подруг.
– Не зажимайтесь там сильно… – погрозил Том. – Руки поотрываю нах… по колено…
И вышел на балкон покурить, Кул решил, что сейчас самое время хоть что-то узнать.
Он вышел и тоже закурил. Чуть помолчали.
– У тебя все нормально? – спросил наконец Кул.
– Заметно, что не все нормально? – Том прекрасно знал эту особенность Кула замечать все.
– Да. И очень…
Том кивнул.
– Ты прав как всегда… в понедельник Билла в клинику забирают на операцию.
– Уже? – Кул был в курсе этого.
– Да…
– Ты боишься? – тихонько, заглядывая в глаза.
– Боюсь… – выдохнул Том. – Очень… Даже при нормальном раскладе я его месяца полтора не увижу…
– Все будет хорошо… Не переживай… – Кул положил руку на Томкино плече. – Слышишь?
Том повернул к нему голову. Они встретились глазами. Он кивнул и чуть развернувшись приобнял Кула.
– Спасибо. Хорошо, что ты есть, Кул… – на Томкину спину легла рука и сжала кожу на ней.
Кул выдохнул и чуть прикрыл глаза. Он так и не смог выпустить Тома из своего сердца.
И так ему сейчас было непросто отпустить его… такого теплого, такого замечательно пахнущего. Пахнущего его любовью…
Но он отпустил. Смог. Отстранился. Глядя в пол и кивая.
– Есть. Я есть. И ты это знаешь… – а потом поднял глаза на Тома и Том, чувствуя, как болезненно сжимается сердце, все понял.
Ничего не изменилось. Любовь к Тому так и жила в сердце Кула.
– Я пойду… – Кул выкинул недокуренную сигарету и вышел с балкона.
– Черт… – прошептал Том. –… черт, черт, черт…
От Кула парни вышли во втором часу ночи, когда приехало заказанное такси.
А про фотографии вспомнили уже в машине.
– Ладно… заберу уже на следующей неделе… – Том сжал пальцы Билла в своей ладошке.
– Передашь мне потом одну фотку? – Билл повернулся к Тому.
– Конечно передам…
В мелькавших отблесках уличных фонарей не было видно выражения глаз Тома, но по хриплому ответу Билл понял. – Тома вновь захлестнуло чувство тревоги.
Он чуть развернулся и обнял Тома за плечи. Не смог удержаться от этого.
Плевать на водителя, поглядывающего в зеркало заднего обзора.
Плевать на все…
Быть вместе оставалось чуть больше суток…
***
»… Останься!!!»
Так ясно, как будто этот крик прозвучал вот только что.
Билл вздрогнул и открыл глаза.
Темно.
Ночь.
Рядом на подушке спокойно посапывает Том.
А у Билла сердце колотится так, как будто он только что бегал, а не спал.
Этот крик…
Он не говорил о нем Тому, но он выкрикнул именно это, во время своего кошмара вчера ночью.
И теперь этот крик часто звучал в голове у Билла.
До спазмов в горле хотелось курить, и Билл тихонько встал и вышел из спальни. Он не стал включать свет на кухне. Нащупал в куртке сигареты, зажигалку, и залез на любимый Томкин подоконник. Подкурил и затянулся, чувствуя дрожь в пальцах.
Он смотрел на ночь за окном. На темные окна недалеко стоящей высотки…
Билл знал, что не понимает, как сможет столько времени быть без Тома. Без его любви, без его рук и губ. Без его запаха… без смеха его, и не видя его глаз…
Но знал, что больше боится не за себя. За него боялся. За любимого человечка, который есть в его жизни.
Да ровесник. Но ощущения того, что он был старше Тома, самого Билла не покидало.
Том ему действительно иногда казался ребенком. Нежным, беззащитным порой…
С замечательным сердцем, которое он так боялся поранить… теперь боялся. Тем, что не сможет выздороветь… не сможет вернуться…
Знал и чувствовал, как Том его любит. И еще знал, что действительно жизнь Тома в его руках. Это он понимал еще раньше, но сейчас все это для него стало слишком явным. Билл боялся думать о том, что будет, если он не сможет перенести операцию.
И от этого было на много страшнее, чем сама смерть…
Не боялся он смерти. Слишком привык за год, после того, как ему сказали об этом, к мыслям о ней.
Просто жил на автопилоте. Понимая, что каждый день может стать последним.
А вот сейчас он нес ответственность за жизнь Тома… а за свою не мог… Хоть и верил, что все пройдет нормально… но…
» Но» не исчезало. И исчезнуть не могло. Слишком опасная эта операция…
Не хотелось об этом думать. Не хотелось бояться, понимая, что состояние отражается и на Томе. Но по-другому не получалось…
И уже хотелось, чтобы все это скорее началось и закончилось…
Слишком натянуты нервы.
Слишком тяжелое эмоциональное состояние…
Он выкурил две сигареты и вернулся в постель. Том развернулся и уткнулся носом Биллу в плечо и положил ладонь на его грудь.
Что-то прошептал сквозь сон.
-… спи, мой хороший… – коснулся Билл его лба губами и закрыл глаза. – Я тут…
… я еще тут…
Утром, видя, что Билл спит, из постели выполз Том, и как Билл ночью, тоже пошел на кухню курить, натянув джинсы.
А там была уже Симона, готовившая завтрак.
– Привет, солнышко… – она чмокнула чадо в щеку.– Вы как?
Том кивнул, приобняв мать.
– Нормально… Билл спит еще… Пришли поздно.
– Да… я слышала. Не слишком устали? – она обеспокоенно смотрела на Тома, но он понимал, что сейчас она говорит не о нем.
– Все нормально, ма… мы даже и пили немного…
Том налил свежего кофе и закурил, сев на стульчик.
– Как он, Том? Как себя чувствует перед операцией?… я имею в виду морально… – Симона оперлась о подоконник, сжимая в руках кухонную салфетку.
Том покачал головой…
– Он не говорит об этом, ма… Совсем не говорит… Только успокаивает меня, когда я…– Том запнулся. –… паниковать начинаю…
Симона чуть прикрыла глаза.
– За него боишься… – не вопрос.
– За него… За себя… без него.
Симона сглотнула невольно. Последние дни не переставало болеть сердце. Боль была почти физическая. Она не давала думать о чем-то другом… Ей, как и Биллу хотелось, чтобы все поскорее началось и закончилось…
Слишком все это всех выматывало…
И нужно будет еще все рассказать Тому…
И наверное это будет для парней самое сложное решение в их отношениях, если Том решиться все рассказать и Биллу.
Симона действительно приняла решение все рассказать Тому. Другого выхода она не видела.
– Не пейте сегодня… нельзя.
Том кивнул.
-… да… я помню…
– Тебя положат в среду… и если все будет нормально, то операцию проведут в пятницу… – Том вскинул взгляд на мать.
Пятница. Пятница…
– Я понял…
Том попил кофе, докурил, и когда тушил сигарету, какой-то звук привлек его внимание и когда он понял, ЧТО это за звук, рванул с кухни и забежав в спальню, мельком глянув на пустую постель и сброшенное одеяло на пол, влетел в ванную.
Билла выворачивало, но он стоял над раковиной…
