— Что? — она любопытно моргнула.

— Мне кажется, ты станешь замечательной старшей сестрой, — дочка поднялась с кровати, принесла мне альбомный лист и карандаш. — Зачем? — спросил севшим от накативших переживаний голосом.

— Нарисуй мне это мир, — просит она. — Про который ты рассказал, — я на миг растерялся, ведь художник из меня тот еще. Да и как изобразить то, что сидит глубоко внутри тебя. Но Ритка так смотрит, что отказать я не смог.

— Смотри, — рисую большой круг. — Это наш мир: ты, я и мама. — Затем внутри рисую совсем маленький круг, остальное штрихую темным цветом. — Это то, что от него осталось, когда не стало твоей мамы.

— Ой, — выдыхает она. — Так мало? — киваю.

— Это ты, — улыбаюсь. Маленькая совсем, потому и мало. — Рядом вновь рисую маленький круг, а его обвожу большим, закрашивая цветным карандашом. Затем еще один, снова штрихую, уже другим цветом и еще. — А может быть вот так, — улыбаюсь дочери. — Хочешь попробовать? — теперь ее очередь согласно кивать. Ритка взяла мой рисунок и прикрепила его магнитиком на специальную доску на стене. — Это зачем? — удивляюсь я.

— Чтобы не забыть, — отвечает моя умная дочь. — Я попробую себя хорошо вести с Асей.

— Спасибо. Я большего пока и не прошу. А теперь ложись спать. Завтра вставать рано.

Дочка поцеловала меня в щеку, обняла свой подарок и вновь уставилась в телевизор. Погладил ее по волосам и покинул детскую в надежде, что завтра эта маленькая бестия не устроит очередную диверсию.

Дошел до спальни. Уже открывая дверь, подумал, что и Асе нужно было купить какой-то подарок. Завтра исправлюсь, а сейчас я довольно улыбнулся, рассматривая хрупкую девочку в маленьком полотенце.

— Ты готова к первому уроку? — по ее телу побежали мурашки от одного моего взгляда. Кулачки на куске ткани сжались от волнения, а в глазах море любопытства. — Готова, — отвечаю за нее делая шаг навстречу.

Довольно улыбнувшись, обошел девушку по кругу откровенно любуясь той красотой, что мне досталась. В ней еще нет той женской сексуальности, как в Нике. В ней есть нежность, гордость, характер и природное любопытство. Жажда все попробовать, все узнать. Ее обнаженные плечи приподнимаются от волнения. Не удержался и провел по ним пальцем. Невесомо, едва касаясь кожи. Ася вздрогнула от неожиданности, но тут же замерла, ожидая, что же будет дальше.

Мне нравится, что она не боится. Встал перед ней, взял за прохладные ладошки, опустил их вниз. Полотенце едва держится на груди. Потянул за край, оно легко поддалось и упало к ее ногам. Щеки моментально покраснели, она прикрылась руками везде, где можно, вновь вызывая улыбку. Забавная.

— Не надо, — убрал сначала одну ладошку, открывая грудь с небольшими сосками. Ореол тут же съежился, розовые горошинки встали торчком так и маня к ним прикоснуться. Затем убрал и вторую руку открывая для себя вид на совершенно гладкие аккуратные губки. Под моим внимательный взглядом Ася попыталась сдвинуть ножки, чтобы прикрыться теперь ими, но я, аккуратно касаясь внутренней стороны бедра, вернул их в прежнее положение. — Ты прекрасна, — шепчу ей совершенно севшим от возбуждения голосом. — Урок первый: безоговорочное доверие, — она хлопает ресницами. Пухлые губки чуть приоткрыты. Это пытка. Малышка даже не представляет, как сложно мне себя сдерживать, чтобы не впиться в них жестким страстным поцелуем, не взять ее прямо сейчас просто загнув на подоконник. Хочу! Безумно. Страстно. Во всех позах. Везде.

Запрещая себе думать об этом, сосредоточился на девушке.

— Ты должна понять, поверить и принять факт, что мне можно верить. Я держу слово. Я не сделаю ничего из того, что ты не сможешь вынести или что-то, что тебе не понравится. Это как не глядя рухнуть в пропасть зная, что там тебя точно поймают. Твоя задача отпустить себя и довериться. — Ася нервно сглотнула, когда я вновь оказался у нее за спиной. Провел пальцами вдоль позвоночника до самого копчика. Очертил ягодица, невесомо погладил, затем слегка шлепнул, но этого оказалось достаточно, чтобы она вновь вздрогнула. — Тебе ведь не больно, — улыбаюсь, она отрицательно мотает головой.

— Неожиданно, — шепчет, но я слышу.

— Нравится? Только честно, Ась. Помним про полное доверие.

— Да, — ее плечи расслабляются, голова откидывается чуть назад, рассыпая по голой спине светлые волосы. Приобнял ее за талию, ощущая готовность вновь шлепнул малышку уже сильнее. Ее тело подалось на встречу моей руке, но Ася сама этого не ожидала, потому быстро подобралась и замерла. Рассмеялся.

— Все хорошо. Отпусти себя, — касаюсь поцелуем ее шеи. Наши тела плотно прижаты друг к другу, но я все еще в одежде. Это нужно исправить чуточку позже. Отстраняюсь. Новый шлепок раскрытой ладонью, еще сильнее. Тихий сладкий стон и девушка приподнимается на носочки. Отлично! Зафиксировав в голове последний момент решил, что этого пока достаточно. Задача — не напугать. Научить и понять. — Моя, — скорее стон, чем слова. Я вновь спереди. В ее глазах невообразимый коктейль эмоций, который я готов пить всю ночь без остановки. Но не сегодня…

Прошел к шкафу, вытащил оттуда повязку на глаза, надел на свою девочку. Ее дыхание тут же участилось, ладошки сжались в кулачки. Волнуется, но стоит смирно и ждет.

— Усложняем задачу, — разжал тонкие пальчики. — Дыши глубже. Доверься мне, — убираю длинные волосы набок, открывая для себя тонкую шею. Прохожу языком по нежной коже разгоняя новую волну мурашек. Сейчас ее ощущения в разы сильнее. Они усиливаются приливом адреналина, что уже хлынул в кровь. — Легкий укус. Влажный поцелуй. Новый укус, чуть сильнее. Стон. Ее. Она жмется ко мне спиной. Упругая попка касается стояка вызывая дрожь во всем моем теле. Сжимаю ягодицу ладонью, оставляя едва заметный след. Массирую, шлепаю. Новый стон. Уже мой, когда ее откидывает на меня и Ася больше не трется, она вжимается в мой пах. Наматываю на кулак светлые локоны, тяну в бок. Поддается. Прохожусь легкими поцелуями по пульсирующей от волнения венке, сжимаю зубы. Всхлип. Напряжение. Ей больно. Тут же зализываю ранку языком, вновь запоминая реакцию. Отпускаю волосы, возвращаюсь вперед и сминаю ее губы поцелуем не в силах сдержаться. Неумело отвечает и от этого рвет крышу. Чертов самоконтроль трещит по швам, когда наши языки сталкиваются. Она дрожит. Адреналин начинает покидать ее хрупкое тело. Интересно, будет ли плакать?

Будет. Одна единственная слезинка прокатилась по ее щеке, когда я сделал шаг назад. Ася перестала ощущать меня рядом, поэтому плачет. А я думаю, что еще могу сейчас себе позволить?

Достал из шкафа наручники и стек с перьями на конце. Начнем с простого и… Приятного! Завел ее руки за спину, защелкнул на запястьях кожаные наручники.

— Ой, — выдохнула малышка.

— Доверие, помнишь? — добившись положительного кивка провел наконечником стека по спине, по попке, коснулся бедер. Ее дыхание давно сбилось. Тело вновь напряжено. — Не помнишь, — немного разочаровано вздыхаю.

— Я стараюсь. Просто…

— Что? — замер в ожидании ответа. — Не бойся. Ты можешь… даже не так. Чтобы я тебя понял, ты ДОЛЖНА говорить. Если я захочу, чтобы ты молчала, поверь, найду способ это устроить.

— Что говорить? — взволнованно спрашивает она. Асе некомфортно, ведь я полностью перехватил власть над ее телом. В ней взбунтовался характер. Она начала сопротивляться.

— Ну например вот так: детка, — выдыхаю в ее губы не касаясь их. — Я безумно хочу трахнуть тебя. Войти как можно глубже, а лучше… — провожу носом по щеке. — Ощутить твои губы на своем члене, — и поражаюсь глядя, как на ее лице расцветает улыбка. Она смущенная, но малышке понравилось. Не ожидал, если честно. — Жду откровения в ответ, — провожу стеком по ее груди, ласкаю соски. Ася закусывает пухлую губку и сжимает ножки. Там влажно. Ее лепестки блестят от желания.

— Мне страшно, — судорожный вдох, когда игрушка опустилась вниз по плоскому животу и замерла, не касаясь промежности. — Совсем чуть-чуть.