Впереди что-то шевельнулось, я подняла винтовку. Дориан отошел чуть в сторону, занимая позицию.

Лес был неподвижен, потом я снова заметила движение. Прошла целая минута, прежде чем я разглядела, что там такое. Это было колено.

Человек хорошо укрылся за стволом дерева, но выставил наружу колено. Он был в ярдах шестидесяти от нас, освещение было плохое, но лучше, чем когда я била диких гусей. Я прицелилась и нажала спуск. Винтовка подпрыгнула, и колено исчезло. Осталось лишь красное пятно на листьях.

— Попали? — прошептал Дориан.

Я уже перезаряжала.

— Я стреляю только наверняка, — ответила я. — Не люблю мазать.

Он ничего не сказал, а я подумала: «Эхо, Регал тебя предупреждал!» И поспешила поправиться:

— Там из-за дерева торчало колено, и я решила рискнуть. Этого им придется тащить на себе.

— Много бы дал за то, чтобы узнать, что там с Арчи.

— Я тоже. Но по-моему, нам надо сматываться отсюда, пока не окружили. — Я поднялась. — Пошли.

Мы выбрались из-за деревьев и отыскали извилистую звериную тропу. Пригнувшись, осторожно двинулись по ней, стараясь держать к югу и к юго-западу.

— Единственный способ помочь Арчи, — сказала я, — это остаться в живых самим. Если он еще не убит, они постараются сохранить его в живых, чтобы продать. Мы его отыщем и добьемся освобождения, пусть даже мне придется собрать с окрестных гор всех Сэкеттов.

— Сколько их там? Я имею в виду Сэкеттов?

— Никто точно не знает, но один Сэкетт стоит многих.

Мы спустились по руслу мелкого, по щиколотку, ручья, перешли на другую сторону и углубились в жиденький подлесок. Нашли местечко, где можно укрыться и в то же время видеть все вокруг, и сели отдохнуть.

Мы отмахали несколько миль, дальше идти не хотелось. Мы были очень голодны.

— Поспите, — предложил Дориан. — Я покараулю.

Спустя мгновение мои глаза сомкнулись. Мне снились страшные сны. Когда он потряс меня за плечо, было уже темно.

— Давайте поменяемся, — попросил он. — Больше нет сил.

Я села, положив на колени винтовку. Темно, ничего не видно, только тени и звезды.

В тот момент как он закрыл глаза, я снова услыхала крик, тот самый то нарастающий, то затихающий таинственный дикий крик.

Дориан открыл глаза.

— Опять? — произнес он шепотом. — Что это?

— Спите, — успокоила я. — Все хорошо. Отдыхайте.

Мне не хотелось даже думать о том, как я голодна. А вот крик этот беспокоил меня больше всего. На этот раз он был ближе и был похож на крик охотника. За чем или за кем он охотился, я не знала.

— Спите, — сказала я вслух. — Я покараулю.

Но мои веки будто налились свинцом. Не опустить их стоило мне огромных усилий.

Пэттон Сардаст с винтовкой в руках присел на корточки, изучая местность внизу и дальше к северу. С тех пор как он охотился в этих местах, прошло порядком времени. Внизу, должно быть, северный отрог Тесных гор, а дальше пойдут лощины.

Феликс Хорст тоже разглядывал раскинувшиеся под ними окрестности, стоя рядом. Он надеялся увидеть дым, однако сомневался, что преследуемые окажутся настолько глупы, чтобы разводить костер.

— Недооценили девчонку, — сказал Сардаст. — Надо отыскать след и помаленьку нагонять их.

— Я не хочу убивать этого черномазого, — ответил Хорст. — Если он в добром здравии, то потянет на добрую тысячу долларов.

— А сколько при ней денег? — поинтересовался Сардаст.

Феликс Хорст хорошо знал цифру, но выдавать ее не собирался. Знали еще только Элмер и Тимоти Оутс. И без того двое лишних.

— Достаточно, чтобы имело смысл постараться ее поймать, — ответил он.

— По-моему, она их припрятала, — заметил Элмер.

Хорст в раздражении завертел головой.

— Брось, зачем ей это? Она же топает домой.

— Я видел ее мельком там, в лесу. Не похоже, чтобы она несла саквояж. Винтовку вот несла…

— Что бабе делать с винтовкой? — спросил Коллинз.

— Она с гор, — пояснил Сардаст. — Там все с малых лет с оружием. Не удивлюсь, если она еще и стреляет.

— Кто-то же стреляет, — вставил Элмер. — У Бейкера колено вдребезги, дела плохи. К доктору надо.

— Вот ты и доставишь, — оборвал Хорст. — А мне нужна девчонка и ее денежки.

— У тебя уже троих уложили, — нажимал Элмер. — По-моему, это все ее рук дело. Одного пырнула ножом, другому разбила рожу, Бейкеру колено разнесла. Думаю…

Хорст в бешенстве повернулся к нему.

— Закрой пасть! Знаю, что ты холуй Уайта, но еще один такой разговор и ты вылетишь отсюда! Усек?

— Вытащить отсюда парней будет нелегко, — продолжал Элмер, затем добавил: — Если ты вообще собираешься их тащить.

В воздухе повисло молчание, холодное, мертвое, тяжелое. Элмер невольно отступил назад, но Хорст его словно не замечал.

— Ты самый лучший следопыт, — обратился он к Сардасту. — Можешь их отыскать?

— Пока он с нею, можно надеяться. Леса он не знает, всюду следы. Она ходит легко, да и сама легкая, так что следа почти что и нет. К тому же она знает, куда ступать.

— Допустим, Элмер прав и она действительно припрятала денежки, — заговорил до тех пор молчавший Оутс. — Может, мы зря за ней гоняемся?

— Она мне нужна, — заявил Хорст. — Надо проучить.

— Кому от этого польза? — возразил Оутс. — Мне нужны только деньги.

— Не тебе одному, — ответил Хорст, поворачиваясь к Элмеру. — Где она была, когда ты видел ее без саквояжа?

— Это было как раз перед тем, как подстрелили Бейкера. Я ясно видел ее, но она исчезла, прежде чем я успел взять винтовку. Саквояжа у нее не было.

— Тогда припрятала, — согласился Сардаст. — В этом случае можно пойти назад по ее следу, и он приведет нас куда надо.

Хорсту все это не нравилось, но он промолчал. Он хотел ее, хотел ее денег, хотел их все, но если она их спрятала…

Ладно, коль до того дошло, он разбирается в условных знаках не хуже Сардаста. За годы, проведенные на тропе, он многому научился. И он не собирался делиться ни с кем, в том числе и с Джеймсом Уайтом.

— Элмер, — сказал Хорст, — раненые нуждаются в уходе. Останешься в лагере и сделаешь, что сможешь. Подлатай колено, наложи шину. Отнесем его к реке и отправим по воде в город. А мы тем временем посмотрим вокруг. Далеко они не ушли.

Оутс избегал взгляда Элмера. Элмеру все это не нравилось, но он знал, что с Хорстом лучше не спорить. И без того наговорил лишнего. Но ему очень не хотелось оставаться здесь, в лесу, к тому же он ничего не понимал в ранах и в уходе за ранеными. Понимал только, что всем троим много хуже, чем о том говорилось вслух; прекрасно понимал, что Хорст собирается бросить их и, может быть, даже его. Зачем было болтать о том, что при девчонке не было саквояжа? Мог бы поискать его сам.

— Я тут ходил на разведку, — сказал Сардаст, — и, кажется, знаю, где они. Пошли.

Когда все ушли, Элмер добавил кофе в стоящий на огне кофейник и, порывшись в сумке, достал сухие бисквиты.

Бейкер испытующе поглядел на него.

— Собираешься чинить мое колено?

— Попытаюсь. Правда, я не силен в таких делах.

— Наложи шину и чем-нибудь забинтуй. Если спустишь меня к речке, можно будет двигаться дальше по воде. Идти я в любом случае не смогу.

Элмер не без робости принялся за работу. Пошире разрезал штанину, снял грубую повязку. От одного вида раздробленного колена ему сделалось дурно. Началась рвота. Бейкер разразился проклятиями.

— Закройся, черт бы тебя побрал! Ты только глянул, а мне с этим дальше жить.

Из сумки Бейкера Элмер достал сменную рубашку и перевязал рану, затем приспособил шины. Бейкер испытывал чудовищную боль, но выдавали его лишь глаза да редкий судорожный вздох.

— Вытащи меня отсюда, приятель, а за моими ближними не заржавеет. Дотащи хотя бы до реки.

Налив Бейкеру чашку кофе, Элмер перешел к вытянувшемуся на земле Гарри. Того пырнули ножом снизу вверх. Нож распорол живот и вошел под ребра.

Пока Элмер осматривал рану, Гарри не сводил с него глаз. Элмер совершенно не разбирался в подобных вещах, и хотя узкий разрез воспалился, на этот раз было не так много крови. Вот когда его нашли, крови было порядочно.