— Миллион за год отсидки. Любой согласится. Три года кошке под хвост, и весь мир в кармане, — заключил Фил.

— В том, что Хрящ убил сообщников, я не сомневаюсь, — продолжал Чук. — Он никому не верит. Боюсь, он и себе не верит.

Дмитрий Николаевич взглянул на молчаливого Гека.

— Ну а ты что скажешь?

— У меня вопрос к господину сыщику.

— Спрашивай, — дал разрешение председательствующий.

— Нет сомнений, Фил, безусловно, вы парень ловкий. Это моя шпана упустила Хряща десять месяцев назад. Моя вина, но это отдельный разговор. При всех ваших талантах я могу себе позволить предположение, что не всех своих подручных убрал Хрящ. Кто-то остался. Иначе вы не вышли бы на Хряща в Сибири. Я не верю вашим байкам о восточных связях.

Фил молча достал из внутреннего кармана пиджака сложенную в несколько раз газету и передал ее своему нанимателю.

— Это «Деловая Сибирь». На четвертой странице вы найдете заметку в рубрике «Происшествия», где говорится о суде над рецидивистом по кличке Хрящ.

— Ну а как расценить поведение людей, которые вам послали эту газетку? Откуда они знали, что вас интересует бандит по кличке Хрящ?

— Вы невнимательно меня слушали. Я еще раз попытаюсь объяснить тем, кто меня не понял. Поисками Хряща занимались органы ФСБ во всех северных и восточных регионах. Первая ласточка прилетела с Урала. Я дал задание своим друзьям взять Хряща и доставить его в Москву. Но он загремел в СИЗО. Полагаю, что спрятался Хрящ от вас, а не от меня. В восточных регионах работают профессионалы высшего уровня. «Андроповские птенцы», которые уехали в Сибирь не по своей воле. И уверяю вас, Хрящ был бы схвачен, если бы он еще несколько дней находился на свободе.

— Ты доволен, Гек? — щуря глаза, спросил хозяин. — Фил — надежный профессионал с колоссальным опытом, мне его рекомендовал человек, который стрелял в затылок Берии, и я верю этим людям. Спасибо, Фил, за проделанную работу, и я надеюсь, что вы не бросите это дело. Договор остается в силе, но мне нужен Хрящ, а точнее, деньги, которые он украл. Мои ротозеи, как вы видите, только наводящие вопросы задавать умеют, а, по сути, ни на что не способны. Гек целую армию имеет, а Хряща упустил. В трех соснах заблудился…

Фил встал, подошел к Шевцову, пожал ему руку и вышел, не замечая остальных. Когда входная дверь хлопнула, Гек сорвался с цепи.

— Дерьмо! Таких сыскарей пруд пруди. Болтать можно что угодно, а где результаты?

В дверном проеме появилась квадратная фигура Ника.

— Он ушел, Дмитрий Николаевич.

— Бог с ним. Не вздумай вешать на него хвосты. Бесполезно и ненужно.

Черный квадрат сдвинулся в сторону и исчез. Чук взглянул на сервировочный столик, уставленный огромным количеством бутылок с пестрыми этикетками. Когда хозяин не предлагает выпивку, это плохой признак, Чук давно уловил все тонкости характера Дмитрия Николаевича Шевцова. Опасная и непредсказуемая личность.

— То, что ты умеешь каркать, я знаю, — сквозь зубы процедил Шевцов, не отрывая взгляда от Гека. — Но где твои извилины? Что ты можешь сам?

— Согласен, проворонил Хряща я. Но если вспомнить, то кто был против, чтобы на дело брали урок? Эта идея пришла вам в голову, Дмитрий Николаевич! Вы захотели достоверности. Вы ее получили. А что касается сыскаря, то я ему не верю. Он утверждает, что сообщники Хряща убиты, но это не так.

— Факты! — рявкнул Шевцов.

— Пусть я замешкался, но мои люди прошлись по тем местам, где мы подобрали урок согласно вашему плану. Так вот. Интересный факт. Сожительница Гнома утверждает, что Гном вернулся. Баба его не ждала уже, а двенадцатого мая он вернулся. На следующий день после ограбления. Напуганный, молчаливый, но живой. А две недели спустя исчез. Ушел в соседнюю деревню за пивом, и с концами. С тех пор его никто не видел. И мне подозрительно слышать слова о смерти сообщников. Человек врет, а значит, имеет свои виды на дело Хряща.

— Ну-ну, бубни дальше, философ!

— Глухарь хорошо знает воровской мир. Он тоже обеспокоен. Хрящ прошел сквозь его пальцы.

— Когда ты брал его на работу, ты клялся, что Глухарь — самый надежный человек.

— Головорез, бандит, скотина, но работу знает и людишек своих в узде держит. Глухарь навел справки, и старые кореша Хряща дают свой прикид. На воле знают, что он ушел в зону и там его не достать. Но Чук прав. Это же смешно. Хрящ снял куш в три миллиона долларов, и спектакль с пивной палаткой сыгран. Все! В лучшем случае Хрящ зиму перекантуется на нарах и уйдет из зоны.

Он рассчитывает, что его поиски приостановятся, а тем временем он вернется и тихой сапой откопает клад.

— Если на минуточку прикинуть, что ты прав, — задумчиво протянул хозяин, — то Хрящ вскоре объявится в Москве. Деньги здесь, нет сомнений.

Чук щелкнул пальцами.

— Его в Москве надо встретить с распростертыми объятиями. Правда, встреча обойдется в копеечку, но капкан сработает. Выяснить надо, сколько хаз у Хряща в городе, и расставить мышеловки.

— Мы уже знаем, как ваши мышеловки срабатывают, — тихо произнес Шевцов. — Вот что, мальчики. Вы оба виноваты в пропаже денег. Это деньги фирмы. Не будем выяснять, кто конкретно провалил дело, Глухарь или черт, но даю вам один квартал на возврат трех миллионов долларов в кассу. В противном случае пойдете в услужение к собственным халдеям. Последние штаны потеряете. Хватит вам жировать у меня за спиной.

Шевцов взял с рояля два запечатанных конверта без марок и надписей, один желтый, другой голубой, и протянул их Геку.

— А это повседневная работа. Мне нужно знать, сколько стоит человек из желтого пакета. Все подробности. Без промедления. Связи, счета, компромат. Что касается голубого конверта, то это отработанный вариант. Царствие ему небесное! Ну а теперь убирайтесь.

Хозяин крутанулся на стульчике и оказался спиной к присутствующим.

Открылась белая крышка рояля, и зазвучала ласкающая слух музыка Шопена.

Спускаясь на лифте, Чук и Гек молчали. Они заговорили на улице, там, где дул легкий ветерок и шум Москвы не позволял услышать их разговор.

— Ну что скажешь, Павел? — обратился Гек к грузному Чуку. — Кажется, наш шеф взорвался. Не долго ждать рокового часа, когда нас вилами прижмут к стенке. Ты же не хочешь меня убедить, что полтора миллиона зеленых для тебя семечки. Твое казино меньше моего, и даже крупная афера, если на такую пойти, не принесет желаемого результата. Жаль. Не вовремя каша заварилась. Сейчас самое время для хороших дел. Мне бы простор, и хорошие деньги можно делать. По закону и документам мы — владельцы сети развлечений. Не так ли?

Чук с грустью посмотрел на коллегу.

— Нет, Яша. Намек твой понял, но не отреагировал. Не по зубам косточка! Шевцов — сила. Я знаю, какие деньги за ним стоят. Мы только хребет себе сломаем. Ты думаешь, если у тебя сорок стволов под боком, то ты герой? Нет. Чепуха. Мелочь пузатая. Не они сегодня решают вопросы. Сила в деньгах, а мы с тобой голопузые марионетки. Для нас три миллиона — это проблема, а для Шевцова — мелочь. Куда нам с такими волчарами грызню устраивать.

— Принижаешь ты мои возможности, Павлуша. Босс без нас с тобой ничего не стоит. Ты напрасно возвел его в большие шишки. Нет сомнений, он человек сильный, но на любую силу есть управа.

— А зачем? Мы погорели и должны достать деньги. Если быть честным, то погорел ты, а не мы, но я молчу. Мы люди подневольные. Под крылом этого человека жить можно. Надежно жить. И нет смысла искать выход там, где его нет.

— Ладно, увидимся.

Яша-Гек резко повернулся и направился к своему джипу. Павел-Чук отдавал предпочтение концерну «Вольво». Они не догадывались, что сыщик Фил пользовался обычным «жигуленком» девятой модели и наблюдал за партнерами из своего автомобиля, припаркованного по другую сторону улицы.

Фил хотел узнать, насколько силен его наниматель и каковы его реальные ресурсы, человеческий и мозговой потенциал, кто на что способен и какова реальная угроза, могущая исходить от команды Шевцова. Что касается Чука, то сыщик проверил этого парня и не видел в нем достойного противника. Оставался Гек, о котором Филипп Макарович Трошин ничего не знал. С первого знакомства Гек ему не понравился. Он оставил о себе плохое впечатление. Груб, резок, нетерпим, хитер, возможно, коварен, но не умен. Если всю эту гвардию обвел вокруг пальца уголовник с тремя классами, то вряд ли их стоит бояться. Фил оценивал себя высоко и знал много ходов и уловок для скрытой войны. Ему не давали покоя три миллиона долларов. Здесь нельзя допускать ошибок. Удар должен быть единственным и очень точным. Фил ехал за машиной Гека и обдумывал план действий.