Тотчас же в кабинет заглянул Довиак:

— Да, ваша честь?

— Я желаю отказаться от услуг охотницы и немедля отправить извещение об этом в трактир, где она остановилась.

Довиак вздохнул с облегчением и одобрительно закивал:

— Я немедля подготовлю бумагу, ваша честь, и вернусь.

Он исчез за дверью, и Ланджов закрыл лицо руками.

— Ты не должен отказываться от услуг дампира, — сказал Вельстил, шагнув из угла на свет.

Ланджов вздрогнул и развернулся в кресле.

— Вельстил! — проговорил он, тут же успокоившись. — Откуда ты? Что ты здесь делаешь?

— Меня провел сюда твой помощник. Я весь день провел в подвальных архивах. Услыхал, что дампир уже прибыла, и решил дождаться тебя в кабинете.

— А я тебя и не заметил, — отозвался Ланджов и откинулся в кресле, устало потирая глаза. — Ты бы хоть голос подал, что ли.

— Разговор прошел неудачно?

Вельстил шагнул к столу, остановился, положив руки на пояс. Взгляд Ланджова мимолетно скользнул по руке, на которой не хватало мизинца. Вельстил часто надевал перчатки, чтобы скрыть этот недостаток, но сейчас перчаток на нем не было.

— Неудачно — это еще мягко сказано, — ответил Ланджов. — Ты мне говорил, что эта женщина — профессиональный охотник.

— Так оно и есть, — сказал Вельстил. — Пусть тебя не обманывают ее внешность и манеры. Всего лишь пару месяцев назад она уничтожила опытного воина-вампира, который был почти вдвое крупней ее. Она — дампир.

Ланджов неуверенно покачал головой.

Впервые он встретился с Вельстилом примерно с месяц назад в «Рыцарском доме» — заведении, где собиралась исключительно столичная элита. Знакомство их быстро переросло в дружбу, и Вельстил был единственным — если не считать домина Тилсвита — другом Ланджова, который открыто выражал свое сочувствие по поводу смерти Чесны. Ланджов жаждал справедливости — или того, что он называл справедливостью. Вельстил вызвался помочь ему разобраться в случившемся и в конце концов предложил обратиться к дампиру.

— Если только в Беле и впрямь завелся вампир — эта женщина его отыщет, — продолжал Вельстил. — Мне довелось когда-то видеть своими глазами, как вампиры убивают своих жертв. Твоя дочь, вне всяких сомнений, пострадала от такого чудовища.

Послушался торопливый стук, и в кабинет вошел Довиак.

Ланджов все колебался, и Вельстил хорошо понимал, в чем причина его сомнений. Если дампир потерпит неудачу, репутация советника Ланджова будет безнадежно испорчена. Если он сейчас отошлет Магьер — и это после того, как буквально силой вынудил совет пригласить ее, — он выставит себя на посмешище, а смерть Чесны никогда не будет отомщена.

— Все отменяется, Довиак, — прошептал наконец Ланджов. — Будем действовать так, как намеревались с самого начала.

Довиак быстро, исподтишка глянул на Вельстила и насупился, сжав в куриную гузку и без того маленький рот.

— Вы уверены, ваша честь? — осведомился он.

— Твердо стой на своем, — ободряюще сказал Вельстил. — И — пускай начнется охота.

Ланджов сделал глубокий вдох.

— Да, — согласился он, — пусть начнется охота.

«Бердок», непритязательный, но чистый трактир, располагался в торговом квартале в южной части Белы. После неумеренной роскоши здания городского совета здешняя обстановка показалась Лисилу почти родной. Магьер сняла для них две соседние комнаты, обставленные примерно так же, как жилые комнаты в «Морском льве». В каждой комнате было одно окно, стояла узкая кровать, ночной столик и на нем — за медный грош — свеча. Малец бродил по комнате Магьер и тыкался любопытным носом в открытый сундук. Лисил стоял в дверном проеме, наблюдая, как Магьер достает из сундука свои вещи, и его вдруг охватило странное чувство одиночества.

Да, конечно, у них и в таверне были отдельные комнаты, и после многолетних ночевок на голой земле это была просто сказочная роскошь. Теплая сухая кровать — это удовольствие, которое никогда не может надоесть, но только здесь, в этом крохотном трактире, Лисил осознал наконец, как все переменилось.

Долгие годы кочевой жизни они неизменно держались вместе — Магьер, Малец и он сам. Крайне редко им случалось ночевать под крышей — в дорожной гостинице либо на чердаке крестьянского амбара. И всегда они спали вместе, чтобы сэкономить деньги и чтобы сохранить ощущение своей общности перед лицом огромного и бесконечно враждебного к ним мира. В то время Лисил видел в Магьер только свою напарницу и друга.

Как же они ужаснулись — и Магьер, пожалуй, еще больше, чем сам Лисил, — нечаянно обнаружив то немногое, что было им известно о ее свойствах дампира. Быть может, опасения эти усиливались тем, что Магьер почти ничего не знала о своем прошлом. Лисил же, столкнувшись с совершенно новой Магьер, внезапно понял, что ждет от нее не только дружеских чувств. А Магьер… Магьер, вопреки своей извечной истовой бережливости, взяла да и сняла для них отдельные комнаты.

Между тем девушка, надев кожаный доспех, застегнула поверх него пояс с ножнами, привычно проверила, легко ли выходит сабля из ножен. Потом достала из своего мешка гребень и запасной ремешок для волос, положила их на ночной столик. С недавних пор именно такова была ее манера устраиваться на новом месте. Раньше, в годы странствий, Лисил за ней ничего такого не замечал — как не замечал и того, насколько важно и нужно для Магьер чувствовать себя дома. Быть может, она и сама не отдавала себе отчет в этом подсознательном стремлении. Для самого Лисила дом был там, где были Малец и Магьер.

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— Что мы влипли по уши, а отступать некуда, — легко солгал полуэльф. — Может, здешние советники и похожи в чем-то на тех деревенских старейшин, которых ты так легко обводила вокруг пальца, но на самом деле разница между ними огромная. Все эти люди — сплошь аристократы или богатые торговцы. Видела ты, какие у них были лица, когда мы вошли?

— Видела, — Магьер наклонилась, чтобы захлопнуть крышку сундука, — но если я все время буду об этом думать, я не смогу работать.

— Тогда к чертям совет! — Лисил энергично тряхнул длинными светлыми волосами, привалился к дверному косяку, не желая переступать порог ее комнаты. — Пойдем в дом Ланджова, и быть может, Малец унюхает какой-нибудь запах на одежде убитой. И тогда мы начнем охоту. Дело это нелегкое — ведь Бела, в конце концов, самый большой город во всей стране. Мы с тобой не следопыты, но нам волей-неволей придется сыграть эту роль и надеяться на удачу. — Он поднял голову, усмехнулся, не разжимая губ. — Вдруг мы случайно наткнемся на верный путь, и тогда этот кровожадный паршивец впадет в панику и попытается прикончить кого-то из нас. Вот тогда-то все и прояснится окончательно.

— Не смешно, — фыркнула в ответ Магьер. — Знаешь, мы ведь один раз уже выследили и убили вампиров — значит, сможем это сделать и сейчас.

Лисилу очень хотелось ей верить.

Как ни старалась Магьер сохранить уверенность в себе, она испытала настоящее потрясение, когда перед ними распахнулись чугунные ворота, за которыми стоял дом советника Ланджова. В Миишке в таком огромном каменном особняке могли бы без труда разместиться три семьи. Когда они поднялись по трем ступенькам крыльца к двери, Магьер взялась было за большой бронзовый дверной молоток, но замялась и искоса взглянула на Лисила.

— Надо бы тебе, в конце концов, зачинить эту рубаху, а еще лучше — купить новую. Выглядишь как нищий.

— А может, я маскируюсь?

Магьер сердито глянула на него и решительно стукнула молотком по двери.

Малец возбужденно обнюхивал крыльцо. Когда Магьер наклонилась, чтобы выяснить, что именно привлекло внимание пса, то обнаружила, что, хотя каменные ступеньки отмыты дочиста, в щелях между камнями с левой стороны крыльца остались темные пятна.

Дверь приоткрылась, и на крыльцо выглянула молоденькая служанка. На ней было простенькое миткалевое платье с чистым фартуком, волосы тщательно убраны под белый льняной чепчик. Девушка поглядела на Магьер, затем на Лисила — и глаза ее округлились от испуга.