Быть может, от него только и понадобится, что задержать отъезд Крысеныша и ненавязчиво помочь Магьер его отыскать. Главное — не переусердствовать с помощью. Если она обнаружит дом Крысеныша днем, то без труда прикончит всех вампиров и ей не придется сражаться с несколькими противниками разом, в том числе и с чародеем, а ей между тем надо продолжать обучение.

К столику подошла полная седеющая женщина.

— Это вы, что ли, господин Вельстил? — спросила она. — Тут посыльный только что доставил вам письмо.

Вельстил кивнул, и женщина протянула ему сложенный конвертом листок бумаги. На письме было написано имя Вельстила. Женщина бесцеремонно уставилась на его изуродованный мизинец.

— Благодарю, — сказал Вельстил, в упор выразительно глядя на нее.

Наконец она что-то проворчала себе под нос и ушла. Письмо было запечатано воском. Вельстил сломал печать, развернул письмо и прочел:

«Мой дорогой друг!

Сожалею, что не смогу сегодня встретиться с тобой в нашем любимом трактире. События, происходящие в Беле, все настойчивей требуют моего внимания. Боюсь, в ближайшее время я буду настолько занят, что вынужден буду лишить себя удовольствия встречаться с тобой как „У Калабара”, так и в „Рыцарском доме”.

Тебе, по всей видимости, уже известно о смерти лорда О'Шийна. Я решил последовать твоему совету и не стал разрывать договор с дампиром, так что нам нет нужды встречаться для обсуждения этой темы в здании городского совета.

Заверяю тебя, что дампир получит всю мыслимую помощь как от городской стражи, так и от миссии Хранителей. Еще раз благодарю тебя за советы и рекомендации. Пока что я не знаю, когда мы с тобой сможем увидеться.

Остаюсь твоим смиренным другом.

Алексис Ланджов».

Вельстил перечитал письмо дважды, хотя смысл его и с первого раза был совершенно ясен.

В изысканно-вежливом тоне, как пристало чиновному аристократу, Ланджов извещал Вельстила Массинга, что отныне он не является желанным гостем в городском совете и встречаться за пределами совета им опять-таки незачем. Иными словами, Ланджов разорвал их дружбу.

Положение дел, с таким трудом завоеванное Вельстилом, грозило нарушиться. Он снова перечел письмо, и его внимание привлекло упоминание о Хранителях. Ланджов, помнится, говорил, что их разместили в старых казармах…

Вельстил бросил на стол серебряную монетку и не стал дожидаться сдачи. Выйдя на улицу, он взмахом руки остановил проезжающий мимо наемный экипаж.

— Знаешь, где расположена миссия Хранителей? — спросил он у кучера. — Отвези меня туда, и побыстрее.

Чейн выбрался из сточного люка где-то внутри второго крепостного кольца. Женщина-дампир осталась далеко позади, у казарм, которые служили приютом Хранителям, но именно это его и беспокоило. Теперь Тилсвит, но главное — Винн — узнают, кто он такой.

Он оказался в одном из нищенских кварталов, которые располагались к западу от улиц с более зажиточным населением, и ему по-прежнему нужно было добыть кровь для Торета. На углу одной улицы, возле таверны, торчали, правда, три шлюшки — но Чейн никогда не уводил жертву из компании. На другой стороне улицы, у входа в проулок, стояла одинокая девушка. Она была невысокая, с растрепанными грязными волосами. Ее муслиновое платье протерлось кое-где до дыр, однако было тщательно зачинено. Глаза у девушки были ясные, не затуманенные пивными парами.

Чейн подошел к ней.

— Желаете поразвлечься? — осведомилась девушка. Голос у нее был совершенно безрадостный, а во рту недоставало нескольких зубов.

— Да, только не здесь. Пойдешь ко мне домой?

Девушка заколебалась, окинула взглядом его щегольской плащ, безукоризненно сшитые сапоги. Мужчины, которые так одеваются, нечасто посещают убогие кварталы мелких торговцев.

— У меня комната есть, — предложила она, — и совсем недалеко.

Чейн показал ей кошелек:

— Плачу за всю ночь.

Девушка дрогнула, завороженная звоном монет, но все же на ее лице отражалось явное опасение. Кое-как справившись с собой, она решительно шагнула к Чейну и взяла его под руку.

Найти в этой части города наемный экипаж было нелегко, а потому им пришлось миновать несколько переулков, прежде чем Чейну повезло. К его немалому облегчению, девушка во время поездки не заговаривала с ним сама и отнюдь не ждала, что он станет развлекать ее разговорами. Доехав до места, они рука об руку прошли к дому. Чейн с удивлением обнаружил, что входная дверь заперта изнутри.

Он постучал. Дверь приоткрылась, и в щелку выглянул Тибор. Увидев Чейна, он сразу распахнул дверь настежь и отступил назад.

Чейн знаком пригласил свою спутницу войти и сказал Тибору:

— Передай хозяину, что я вернулся.

Сверху донеслись пронзительный визг Сапфиры и звон бьющегося стекла. Девушка настороженно глянула на Чейна:

— У тебя есть хозяин? Я думала, ты сам тут хозяин.

Чейн ничего не ответил, и она попятилась к двери.

— Я передумала, — быстро сказала она. — Я просто уйду, и все, ладно? Ты мне ничего не должен.

Чейн схватил ее за руку повыше локтя.

Девушка не закричала, но проворно вскинула ногу и выдернула из-за отворота сапога рыбацкий нож. Она ударила ножом по запястью Чейна, и от неожиданности он выпустил ее руку, но когда девушка метнулась к выходу, дверь была уже закрыта и перед ней стоял безмолвный Тибор.

Чейн схватил девушку за шею. Хотя он был уже сыт, рана на запястье пробудила в нем голод. Извернувшись, девушка попыталась снова ударить его ножом, и тогда он перехватил ее запястье. Одна лишь сила воли удерживала Чейна от того, чтобы вонзить клыки в ее горло.

— Это для меня? — прозвучал за его спиной голос Торета.

Развернувшись вместе со своей добычей к лестнице, Чейн увидел, что его бледный низкорослый хозяин стоит на нижней ступеньке и его здоровый глаз неотрывно смотрит на девушку.

— Да… конечно, — с трудом ответил Чейн.

Ему отчаянно не хотелось отдавать Торету такое «лакомое блюдо». Хотя девушка и была невелика ростом, в ней бурлили жизненные силы, подкрепленные желанием выжить. Отдать ее Торету было все равно что налить редкостное вино пьянице, который истосковался по глотку дешевого пива.

Чейн держал извивающуюся девушку на вытянутых руках — словно преподносил подарок, и стискивал железными пальцами ее запястье, покуда не услышал приглушенный треск сломанной кости. Девушка выронила нож и по-щенячьи заскулила от боли.

Торет жадно обхватил ее обеими руками и так стремительно вгрызся в ее горло, что Чейн невольно разжал пальцы, которыми сжимал сзади шею девушки. Без особой охоты он выпустил ее руку и отступил, едва удержавшись от того, чтобы презрительно фыркнуть.

Такой деликатес… И кому же он достался? Крысенышу!

Наверху оглушительно хлопнула дверь, и по лестнице затопали вниз решительные шаги. Минуту спустя на площадке лестницы, спускавшейся в вестибюль, появилась Сапфира. Ее локоны, всегда так тщательно уложенные, растрепались, круглое лицо исказилось от бешенства. Если это очередная истерика, то на сей раз она превзошла себя.

— И не смей меня избегать, недомерок ты крысиный! — во все горло завопила она. — Никуда я отсюда не поеду, ясно тебе? Никуда!

Торет отшвырнул от себя мертвую девушку и распахнул тунику. Зияющая рана в его груди затягивалась на глазах. Поврежденное веко раскрылось, и в глазнице обнаружился новый, хотя и мутноватый глаз. Торет повернулся к лестнице.

— Заткнись, — приказал он Сапфире. — Иди собирать вещи. Быстро!

Сапфира захлопнула рот, передернулась, мимолетно схватившись за голову, точно ее вдруг настиг острый приступ мигрени. Потом повернулась и неверным шагом, молча направилась к себе.

— Собирать вещи? — переспросил Чейн.

— Мы уезжаем.

— Из этого дома?

— Нет, из этого города. Мы поедем домой, в мои родные края. Подкупим контрабандистов, чтоб они завтра вечером вывезли нас из доков, и отплывем на юг, в Суманскую империю. Давно я не был дома… слишком давно. — Торет помолчал. — Если мы останемся, дампир нас отыщет. Мы сможем уцелеть, только если покинем город. Тебе понравится пустыня, там чисто. — И Торет шагнул на лестницу, бросив на полу вестибюля мертвую шлюху. — Если вдруг заявится темноволосый человек с седыми висками, — продолжил он, — не впускай его в дом. — Он поднялся еще на одну ступеньку, но вдруг остановился и обернулся. — В таком большом городе дампир вряд ли сумеет отыскать нас до отъезда, но лучше уж не надеяться на счастливый случай. Нам надо пробыть в этом доме еще один день. На случай, если кто-то проберется в дом, поставь какую-нибудь ловушку, западню или что-то в этом роде. Что-нибудь простенькое, чтобы задержало дампира и подало нам сигнал об опасности.