— Что это ты дрожишь? — сказал шеф. — Давай выкладывай.

— Помните, во время совещания, в самом начале, — сказал я, вцепившись белыми пальцами в трясущиеся коленки, — один человек выходил из зала…

Шеф склонил голову, словно припоминая. Его взгляд сделался каким-то странным. Потом он кивнул.

— А как только первое совещание кончилось, мы с Гоэмоном сразу уехали в Хаконэ. Выходит, за два с небольшим часа предатель успел узнать марку и номер машины, куда она едет, про Гоэмона, про все, что обсуждалось на совещании. И, кроме того, успел прежде нас приехать в Хаконэ… Ведь они караулили на дороге… Следовательно, кто-то обо всем сообщил во время заседания или сразу после того, как мы с Гоэмоном выехали.

— Верно, очень оперативные действия.

— Скажите, после того как мы уехали, совещание еще продолжалось? И пришли еще двое — директор-распорядитель и один из членов совета, да?

— Да. Мы заседали без перерыва. Конечно, кое-кто выходил в туалет. Но вообще до твоего звонка никто никуда не отлучался.

— Очевидно, предатель связался со своими хозяевами но прямому проводу. Тут ведь нужно было все подробно объяснить, дело-то необычное, с полуслова не поймешь. А через коммутатор говорить нельзя. Не тот разговор, да и проверить в случае чего можно.

— Выходит, так… Значит, ты думаешь, кто-то, сделав вид, будто идет в туалет, позвонил по прямому проводу?

— Ну да… Туалет, как вам известно, напротив конференц-зала. Следовательно, надолго этот человек отлучиться не мог… — Сердце у меня стучало все быстрее. — А на этом этаже все телефоны подключены к коммутатору. Все, кроме одного…

— Да? А я и не знал.

— Это совершенно точно… Давайте рассуждать дальше. Такой разговор нельзя вести из любой комнаты, верно? Значит, прямой телефон находится там, где можно говорить без всяких помех, наедине…

Глаза шефа сверкнули. Я продолжал:

— В кабинетах директоров фирмы, кроме телефонов, соединяющихся через коммутатор, есть и по одному прямому…

— Н-да… — простонал шеф. — На заседании присутствовало четыре директора.

— Двух можно исключить: директор-распорядитель и еще один член совета дирекции пришли, когда мы с Гоэмоном уже уехали.

— Технический директор никуда не отлучался, — лицо шефа побагровело, — значит…

— Да! Директор Асивара. Вывод напрашивается сам собой. Его кабинет в том же коридоре, что и конференц-зал. И там есть прямой телефон. Асивара при мне выходил два раза.

— Да-а… Первый раз перед самым концом первой части, второй — во время короткого перерыва, когда вы с Гоэмоном уже собирались в дорогу… — шеф смотрел на меня очень странным взглядом. — Но ты подумай, какая нелепость! Вообще трудно предположить, что в наши ряды затесался предатель… А уж директор, ответственный за планирование в такой крупной фирме, и вдруг — шпион… Нет, просто не верится!..

— Да, ужасно. Но как ни кинь, ничего другого не придумаешь, — пробормотал я. — С ума сойти… Самое ответственное лицо в нашей плановой секции… И — промышленный шпионаж!..

Шеф уставился на меня. Молчание становилось невыносимым. Почему он ничего не говорит? В моей душе нарастала тревога.

Шеф кончил тот же университет, что и я. Когда я устраивался на работу в фирму, он был моим поручителем. Он преуспевающий человек. Среди всех завов — первый кандидат на повышение. Директор Асивара его всячески поддерживает. Шефу около сорока, но он еще не женат. Правда, скоро…

При этой мысли я пришел в ужас.

Безмозглый идиот, как же я забыл?!

Поручителем моего шефа был не кто иной, как директор Асивара! Мало того, говорили, что шеф вскоре должен жениться на старшей, еще не замужней дочери Асивары. Директор Асивара был одним из самых влиятельных лиц в нашей фирме. Он переманил моего шефа из какой-то маленькой захудалой конторы и возвысил как только мог. Ведь это же блестящая карьера — не достигши сорока лет, стать во главе одного из ведущих отделов такой фирмы, как наша, да еще в скором времени рассчитывать на повышение! Короче говоря, мой шеф был детищем директора Асивары и после него самого первым плановиком.

И именно этому человеку я решился высказать свои соображения! Нет, видно, после сокрушительного удара моя башка совсем перестала варить!.. Надо было внимательнее читать романы про этот самый промышленный шпионаж. А я думал, что все это так, досужие выдумки. Меня даже смех разбирал, когда описывали какую-нибудь особенно уж критическую ситуацию. Как я бывало в душе издевался над героем, мелким служащим, влипшим в фантастическую, на мой взгляд, историю. Да я бы на его месте — так мне тогда казалось — плюнул и удрал куда глаза глядят. Не сошелся же свет клином на одной-единственной фирме!.. А сейчас…

Должно быть, я вообще не пригоден для служебной карьеры. Слишком легкомысленный. Не выжить мне в условиях сложных взаимоотношений и интриг. Может, и правда заняться стиркой и готовкой, а Кисако пусть работает?..

— Тода-кун… — шеф наконец нарушил молчание. Тон у него был официальный. — Надеюсь, об этой своей догадке вы никому не говорили?

— Конечно, нет! — Я начал заикаться. — По-пока н-никому ни с-слова не говорил.

— А шоферу?

— Да что вы! Как можно…

В этот момент легкий на помине шофер вошел в комнату. Он сиял.

— Узнал! Все узнал! Это номер личной машины одного из служащих фирмы «Космик».

— «Космик»! — воскликнул я. — Так и есть!

— Но вот что странно! — шофер возбужденно размахивал руками. — Машина-то, у которой этот номер, — старая колымага. Уже три месяца валяется на свалке… И вообще у тех субчиков из Хаконэ совсем другая марка была…

Время было позднее.

Я опять сидел в том же директорском мерседесе, с тем же водителем, и ждал, когда из проходной выйдет мой шеф.

Голова гудела, в ней волчком вертелись всякие мысли, но сосредоточиться я никак не мог. Ясно только одно: я попал в жуткую переделку.

И все из-за этого странного существа. Все беды начались с той минуты, когда я с ним встретился. А встретился из-за ссоры с Кисако. Вот уж мудрая пословица: «Убьешь кошку, будешь проклят до седьмого колена». Стоит мне поссориться с Кисако, и обязательно случается что-нибудь плохое…

Вообще терпеть не могу всякие неурядицы. Потому и детективные романы презираю. Вернее, презирал до сих нор… Промышленный шпионаж — надо же, какая гадость!.. Конечно, я подумываю иногда о карьере, но не в моем характере сплетничать, ввязываться в запутанные интриги, подсиживать сослуживцев. Сроду я не подмазывался к начальству, не наушничал, не пытался сколотить свою группировочку. Даже понять не могу, как некоторые люди занимаются такой пакостью.

Деньги, конечно, мне нужны. Они всегда нужны. Но деньги деньгам рознь. Получаю жалованье — отлично. Дадут надбавку — и того лучше. Но ловчить, чтобы выколотить тысчонку-другую, — нет уж, спасибо, себе дороже! Я вовсе не мечтаю обязательно стать начальником отдела и в шестьдесят лет уйти в отставку, как это принято в наших фирмах, с кругленьким выходным пособием. Можно и так прожить — мелкой сошкой. Конечно, неприятно, если уволят. Неприятно, но не катастрофа.

Я не из капризных, подыщу себе какую-нибудь работенку. А не подыщу — бывает же, что совсем не везет человеку, — заделаюсь бродягой, пищим. Может, даже спокойней будет. Кстати, у меня уже есть кое-какой опыт по этой части. Однажды, когда я окончил университет и некоторое время болтался без дела, уснул я на скамейке в парке, и проходивший мимо иностранный турист подал мне милостыню. Неподалеку крутился профессиональный нищий. Он меня похвалил — хорошие, говорит, у тебя данные… Так что не пропаду…

И все же было одно обстоятельство, не дававшее мне покоя. Из-за него я не мог швырнуть заявление об уходе и сказать: хватит с меня, надоела ваша лавочка!

Директор Асивара — вот в чем заковыка. Этот надменный тип, державший в своих руках планирование фирмы, и вдруг — шпион нашего конкурента! Выходит, это он стукнул меня по башке, пусть не прямо, а косвенно, руками бандитов, похитивших Гоэмона, но все равно — он!