– А вот у нас все просто, – нарушил капитанские суждения глухой голос из горшка. – Ежели заехал на клановую землю, то тебе сразу в грызло. А потом пиво пить. Если же ты сам в грызло первый – то сразу пиво, минуя первую стадию. Такие дела, и никаких вопросов.
– Полагаю, спрашивать «зачем в грызло» – бессмысленно?
– Ага. Это ж всяк знает! Ежли ты вдруг инкорпореальное создание, то бишь бесплотная субстанция, то пиво скрозь тебя протекет и на землю выльется. Кому оно надо? А вот ежели в грызло – так бесплотные мигом отсеются. А ежели ты, к примеру, эльф, то, почитай, – все едино бесплотный. Ну а ежели ты плотный, то тебе и не привыкать.
Сэр Малкольм досадливо потряс головой, отгоняя гоблинскую социологию, и указал на обширное подворье:
– Здесь у нас резиденция купца Крейга, который имя себе сделал на торговле воинским снаряжением. Большинство наших городских оружейников на него работает, да и по части привозного он мало что не монополист... Дерет втридорога, зато товар свой знает, и ежели у кого в закромах найдется доспех на тебя, так только у него. Ты держи рот на замке – говорить буду я. На Крейга где сядешь, там и слезешь, вроде как у тебя с лошадью, но попробовать стоит.
– Чей-та я молчать буду?! – возмутился Бинго. – А ежли вы мне какое непотребство сторгуете, в оборках да рюшечках? Или там ежели в груди жать будет, а оно завсегда жмет, я тогда так скажу, что затыкайте ухи. Может, и не надо мне вовсе доспехов ваших. Может, мне и книг ваших не надо и других доблестей! И гномы пускай все на свете забирают – не жалко, все равно, куда ни сунься, везде уже все чье-то. И горшок свой забирай, подумаешь, щедрость он проявил!
Амберсандер в великом изумлении вытаращился на неожиданную истерику. Бинго аж на стременах привстал в напряженной позе. Вот уж чего от гоблина никак не ожидал, так это таких фортелей, более подходящих кисейной барышне.
– Да что с тобой стряслось?! Вроде только что был бугай как бугай, секирой не обидишь.
– Жопу натер, – пояснил Бинго стеснительно. – Я-то думал, оно так просто. Сел – поехал. А оно – сплошные неприятности. Разве это правильно? Вот так же ты и за книжкой меня... вроде просто, а потом небось ни встать ни сесть станется!
Сэр Малкольм безнадежно попытался обжечь его очередным пламенным взором, но за осознанием бесполезности не очень старался и даже лошадь не напугал. Слез с Клепсидры, метнул поводья выскочившему из пристройки младшему приказчику и направился, звякая доспехами, к парадному входу. Бинго ничего не осталось, кроме как поспешить за ним; щит и палицу он по врожденной лености оставил на седле, посох посеял еще в оружейне, так что руки имел непривычно свободные, а потому на первых же шагах успел почесаться в четырех местах, показать Клепсидре обидный кукиш и стащить с башки шлем, явив миру похабную свою рожу, с непривычки покрытую обильной испариной.
Хозяин, поднятый по тревоге бдительными сотрудниками, встретил сэра Малкольма сразу за дверью со старательно наведенной на жестком узкоглазом лице радушной улыбкой. На городских заказах, этим самым Амберсандером сделанных, он в свое время заработал немалые деньги, а вопросы персональной безопасности его собственности в опасных районах капитан всегда принимал близко к сердцу и пониманию, так что мог со всеми основаниями величаться гостем дорогим и важным; правда, и сам сэр Малкольм периодически обращался к торговцу по своим специфическим нуждам, ни одному истинному рыцарю не чуждым, – латы ли подобрать для турнира, редкий привозной меч заказать и всякое такое. В общем, паритет был в отношениях меж двумя столпами общества – административным и экономическим, добрый такой паритет, без камня за пазухой и сдавленного зубовного скрежета. Потому и направился сэр Малкольм к нему напрямую – знал, что уж этот-то старый лис никогда не станет требовать немедленного расчета. Другое дело, что и самому одалживаться – поперек горла, ну да порой не до выбора. Из собственного снаряжения, которого у капитана, как у всякого приличного рыцаря, не один подвал, Бинго разве что балластные мешки сооружать, чтобы не очень шустрил.
– Приветствую, мой добрый друг, – расплылся Крейг навстречу посетителю и почтил взглядом следующего, за ним вошедшего. – Вот эту мать!.. Кто пустил сюда гоблина?
– Он, – накляузничал Бинго, обозначая перстом капитана и бодро ухмыляясь в сторону качнувшихся к нему дюжих приказчиков. – Везде за собой таскает! В кабак, в оружейную палату, в лавку вот... Верите, ночи жду с содроганием.
– Сэр Малкольм... – Крейг растерянно развел руками. – Ну что вы, право слово! Нешто в нашем замечательном городе уж и спутника другого не найти?
Тут только капитан запоздало сообразил, что отношение Крейга к гоблинам едва ли можно назвать беспристрастным. Водя свои караваны через Гобляндию, купец неизменно претерпевал там убытки попросту безобразные; пробовал ходить с караванами сам, не доверяя компетенции наемников, потом долго ходил, кривясь от боли в сломанных ребрах и осторожно баюкая руку с распухшими пальцами... черен шестопера, как оказалось, постоянно норовит вывернуться из руки от удара по гоблинской башке. С тех пор маршруты свои Крейг строил в обход Гобляндии, входя в лишние расходы, и на лихих обитателей горных круч затаил самое натуральное хамство. Окажись сейчас Бинго прикручен к столбу на площади, в связку хвороста под ним Крейгов факел прилетел бы вторым. Обогнать старого рыцаря какой-то купчишка нипочем не сумел бы.
– Сам бы с радостью его разменял на двух помельче, – ответствовал капитан степенно, выдерживая полыхающий обидой взор купца. – Да не ко времени такие торги. Дела наши, господин Крейг, серьезные, дела служивые – не стал бы иначе беспокоить столь мною ценимого предпринимателя. Нужно мне этого малого одоспешить в путь, да так скоро, чтоб уже вчера на полпути отсюда оказался. Кто еще во всем городе с такой задачей справится?
Бинго подозрительно всхрюкнул и, возведя очи к потолочным балкам, начал вычислять. По первой прикидке вышло, что вчера он и так был на полпути отсюда, и недобрый пузан в богато шитом поясе казался тут ни при чем. По прикидке же второй мысли в голове гоблина плотно сцепились извилистыми тентаклями вокруг понятий «отсюда» и «досюда», потом еще нарисовалось некое «сюдо в пейях» (личное изобретение малолетней племянницы) и клюнуло «досюда» в загривок... На этой ноте Бинго от общей увлеченности покачнулся и рефлекторно повел локтем в сторону выставочного доспеха, неосторожно случившегося поблизости.
Сэр Малкольм, однако, был начеку и преступный разрушительный локоть перехватил на полпути стальной хваткой старого бойцового пса.
– Сказать, что малый слаб на голову и движений своих не контролирует, означало бы жестокое приукрашательство действительности, – пояснил капитан насупившемуся еще пуще Крейгу. – Вот потому, почтенный Крейг, его и не след выпускать без должной экипировки.
– Да я сколь с их братом знаком – они нашими-то поделками брезгуют, – пробурчал купец недоброжелательно, хотя взор его уже обрел свойства мерной рулетки.
– Так то брат! – охотно признал Бинго. – Брат у меня тот еще милитарист и агрессор, ему для дела нужна вся эта амуниция, по нему тролли, бывает, мутузят, и иные другие огры на зуб пробуют. Ему ваши хумансовые доспешки, кривыми руками из сырого железа насилу выгнутые, и впрямь не по ранжиру... тут гузно всамделишно прикрывать приходится. Ай!
– Пасть завали, не то пособлю! – вышипел сквозь усы капитан, с наслаждением пытаясь вдавить Бингхамову ступню поглубже в доски пола... и с тоской понимая, что получается это из рук вон плохо – гоблинская нога и пол по твердости отличались друг от друга мало, и даже непонятно, с чьим преимуществом. – Не марайте слух, друг мой, он не имел в виду ничего обидного, просто несет его безостановочно...
– Только когда кабачки молоком запиваю!
Крейговы приказчики, дюжие молодцы ростом аж по Бингхамов клюв, недоуменно переминались с ноги на ногу – хозяин гнать не велел, а за самодеятельность еще и самим по первое число напесочит, но и терпеть это кошмарище в родной лавке... Хозяин же только фыркнул, заправил за пояс большие пальцы, мельком бросил взгляд на Амберсандера (и хороший же счет прозорливый капитан углядел представленным в этом взгляде) и уточнил непосредственно у гоблина:
