На Альберте не было лица, он сидел съежившись и невидящим взглядом глядел на монитор. Дима, Максим, Володя и Марина пребывали в ожидании страшного. Юрист Андрей в наушниках сидел в сторонке и мучился от зубной боли.

— Итак, — Альберт говорил медленно и бесстрастно, — благодаря вчерашней Володиной статье мы имеем много проблем. Во-первых, нам звонили из епархии и попросили снять материал. Я их послал. И это было не самое страшное. Хотя статья и вправду получилась излишне оскорбительной — к людям, Володя, нужно отношение менять, ты пишешь все-таки не у себя в ЖЖ. Но главное — совершенно бездоказательный последний абзац. Мало того, что статья набрала мало прочтений — к обеду две тысячи с копейками. Единственное доказательство, что полпред был укушен, — фотография, сделанная какой-то неизвестной журналисткой. Мухи. Зачем ты пишешь о смерти иеговистов, зачем пишешь о мухах у иеговистов и православных, если ни РПЦ, ни ГУВД не дает подтверждений!!! Это непрофессионально и неумно. Самое главное — сегодня мне звонил замначальника ФСБ Колбасов. Через пять минут он придет. С чем всех вас и поздравляю. Последнее. О комарах мы больше не пишем ни слова. Ни одного. Вы можете обвинять меня в волюнтаризме, в чем угодно — но это так.

Володя сидел подавленный. У него было полно проблем дома, статью он действительно отписал второпях, а Дима, занятый опять же своими делами, проглядел ее на автомате…

Так или иначе, все, кроме Володи, ушли работать, а горе-журналист сидел немотствуя, пока в комнату не постучали.

— Здравствуйте, полковник ФСБ. Колбасов моя фамилия нах.

— Илья Девушкин, майор, — лучезарно улыбнулся второй гость.

— Присаживайтесь, господа. — Альберт повернулся к гостям: — Чайку?

— Нет, спасибо нах. Товарищ главный редактор, мы хотели бы задать несколько слов вашему журналисту нах.

— Пожалуйста, нет проблем.

— Владимир Владимирович, — обратился к Володе майор Девушкин. — При написании материала, который, как мы успели с радостью заметить, уже снял ваш редактор, вы упоминали о журналистке, сделавшей фотографию этого… комара, которого вы себе… — Девушкин ласково подмигнул, — … нафантазировали. Вы не могли бы поделиться ее аськой?

— Я не умею пользоваться ICQ.

— Тогда мы научим и поделимся с вами ее аськой. — Девушкин похлопал Володю по плечу и счастливо расхохотался. — Но с вами все-таки мы бы с удовольствием побеседовали лично. Заходите в гости, Владимир Владимирович, непременно заходите.

— А сейчас вали отюда, мы пообщаемся с редактором нах, — неожиданно рявкнул Колбасов.

— Ну что? — Вся редакция столпилась вокруг Альберта, когда за Колбасовым и Девушкиным закрылась дверь лифта. Альберт помолчал, сел на диванчик, помолчал еще. И сказал:

— С завтрашнего дня у нас будет работать новый сотрудник.

На следующее утро в почтовой рассылке появилось сообщение:

Сообщение вызвало бурю эмоций и шутливых замечаний: «Это первый робот, принятый на работу в компанию», «Нужно про него написать статью», «Пусть сначала научится давать комментарии». Каждый сотрудник офиса пытался перешутить товарища.

Маленький и плоский, робот-пылесос ползал по одному ему известным траекториям, заползал под столы журналистов, ненадолго застывал, будто бы впитывая в себя информационные отбросы городской жизни. Иногда, словно пребывая в суфийской медитации, пылесос начинал кружиться, и в момент, когда он, казалось бы, уже вот-вот должен взлететь, начинал декламировать мертвым механическим голосом:

Робота в редакции не полюбил никто, кроме Марины. Она ласково называла его Валл-И, и заботливо переключала на беззвучный режим, когда тот начинал читать стихотворение.

Жизнь шла своим чередом. Володе из ФСБ так и не позвонили, все мухи и комары будто бы канули в черную дыру, не беспокоил редакцию и Бабкин, иеговистский адвокат. Казалось, все было нормально. Однако из редакции ушло прежнее веселье. Отношения стали натянутыми и какими-то неискренними.

Из внешнего мира время от времени доносились тревожные звоночки. Последний был связан с Сибирской регатой монгольфьеров. Пиарщик регаты за день до события пригласил журналистов на пресс-конференцию и соблазнил полетом на воздушном шаре. На следующий вечер воодушевленные журналисты в количестве тридцати человек забрались в корзину и были отпущены на волю ветра, скорость которого в тот день достигала 29 м/с. С тех пор о них никто ничего не слышал.

Как ни странно, шумихи в прессе этот случай не вызвал, равно как и трагическое совещание сибирских мэров. «Континент — Сибирь», местные филиалы «Ведомостей», «Коммерсанта» и несколько других «серьезных» СМИ по-английски ушли из жизни города. По ГТРК «Новосибирск», объявили, что Квашнин отстранен от должности полпреда по состоянию здоровья, и в ближайшее время его обязанности будет исполнять начальник вытрезвителя Центрального района Виктор Майоров, известный тем, что поборол на руках самого Карелина.

Как-то само собой получилось, что все больше рекламы на сайт стали давать компании, специализирующиеся на дезинсекции и дератизации. По три больших баннера запустили крупнейшие в Новосибирске компании по уничтожению крыс — «Лесное озеро» и «Прекрасная природа Сибири».

И все бы продолжалось именно так, если бы не удивительное происшествие, случившееся в ночь с 11 на 12 августа.

— Так чем же мы все-таки отличаемся от других СМИ? — Альберт затянулся «Пэл Мэллом» и допил «Гиннес».

— Мы скептически смотрим на жизнь города и позволяем посетителям сайта оставлять скептические комментарии. Здравый смысл, типа того. — Володя был уже очень пьян, его тошнило — и душевно, и физически. — Ну ладно, Альберт, до завтра.

— Пока. Приходи пораньше, дел завались.

В универсаме Володя купил бутылку «Командирской гранатовой». Тоска внутри усиливалась, и невзирая на рвотные позывы журналист отхлебнул грамм сто.

Стайки офисных жужелиц сидели в летниках, курили длинные сигареты, запивая их коктейлями с задорными неприличными названиями. Другие плыли по улице Ленина, и Володя, двигавшийся сквозь них, чувствовал себя ливонской «свиньей», врезающейся клином в податливую корпоративную массу.