— Управляемо, — прервала ее Даниэль.

Несколько прядей волос Шафран выбились из хвоста и падали ей на лицо. Ее мягкие карие глаза смотрели вперед, но на самом деле она не видела ничего.

— Я жила слепой в течение многих лет. Я предпочту остаться такой, чем причиню тебе зло, Дани.

— Я не буду одна, — сказала Даниэль.

Шафран наклонила голову на бок.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что остальные объединят их магию с моей.

Айла положила руку на плечо Шафран

— Это означает, что Дани будет искать заклинание в твоей голове, а мы будем поддерживать ее.

— Так всем вам будет нанесен вред, — сказала Шафран.

— Нет, — сказала Риган, — Зло не затронет нас.

Шафран глубоко вздохнула и слегка кивнула.

— Ну, хорошо.

Даниэль осмотрела других друидов, стоящих вокруг нее с улыбкой. Она увидела Кирстин рядом с Брайденом, и улыбнулась друиду. Кирстин отказалась помогать, потому что у нее не было много магии.

Кивнув, Даниэль закрыла глаза и призвала свою магию. Справа от себя, она ощутила, как Йен присел рядом, и почувствовала себя комфортней.

Даниэль проникла в голову Шафран, поморщившись от ощущения зла, которое было повсюду у нее в голове. Даниэль не понимала, как Шафран справлялась с таким натиском.

И она была удивлена тем, как много зла пропустила через себя.

Зло цеплялось к Даниэль, но, игнорируя его и концентрируясь на своей магии, она искала заклинание, чтобы вернуть зрение Шафран.

Она проникла глубже в разум Шафран, и чем глубже она заходила, тем больше было зла. Но до того как зло стало догонять Даниэль, она выцепила заклинание.

Даниэль выпустила магию, чтобы она следовала за ним, пока не получила его. Это была гнойная масса из тьмы, которая двигалась в голове Шафран, затрагивая всё.

Дани впустила заклинание в себя, прежде чем огласить его для всех.

— Пока, не отпускай ее, — шепнула Риган в ухо Даниэль. — Мы должны найти заклинание, чтобы убрать его.

Даниэль хотела соскрести это зло и грязь со своей кожи, но она переживала за Шафран. Она почувствовала, как будто они перебираются через сцепленные руки с Шафран в голову Даниэль.

Она попыталась отвернуться, ее дыхание участилось, когда зло ощутило ее страх.

— Нет, любимая. Оно не притронется к тебе, — сказал Йен, его глубокий голос ее успокоил.

Даниэль выровняла дыхание, глубоко вдыхая и со смелостью отстраняясь от зла.

Она слышала, как другие друиды вокруг нее начали петь. Шафран отшатнулась, ее крик, заполнил зал.

— Держите ее, — крикнул кто-то.

Даниэль сильнее схватила Шафран, потому что пение начало действовать, изменяя заклинание Деклана. Вновь и вновь они повторяли пение, с каждым разом их магия крепла.

Облако мрака начало исчезать в уме Шафран, но Даниэль могла видеть, как оно цеплялось, пытаясь удержаться в Шафран.

Чем сильнее оно сопротивлялось, тем сильнее кричала Шафран.

Даниэль присоединилась к пению, посылая свою магию бороться против облака, до тех пор, пока вдруг, после последней попытки остаться, оно не исчезло.

Открыв глаза, Даниэль увидела, как Камдин берет на руки Шафран.

Это сработало? — спросила Даниэль.

— Да, — ответила она.

Камдин развернулся и пошел вверх по лестнице, не говоря ни слова.

— Вы сделали это, — сказал Йен, привлекая Даниэль в свои объятия.

Она облокотилась на него, нуждаясь в его силе и тепле.

— Оно было таким сильным, — сказала она. — Я никогда не чувствовала такого зла. Оно было повсюду в ее голове.

— Повсюду? — спросил Гален.

Даниэль кивнула.

— Абсолютно. Оно цеплялось ко мне. Это было подавляюще и жестоко. Как она могла это выдержать?

Мы не узнаем этого, пока она не проснется, — сказал Логан. — Хорошая новость, Брок узнал камни, нарисованные на карте.

Даниэль взглянула на лестницу, прежде чем обратиться к карте, как и остальные. Это было очень волнительно и страшно узнать, что они отправятся в путешествие, которое могло их всех убить, если они не разбудят Ларию до того, как Дейдре их найдет.

— Здесь, — сказал Брок и указал на карту. — Лария на Оркнейских островах. Каменный круг называется Круг Бродгара[7].

Фэллон кивнул, скрестив руки на груди, он смотрел на карту.

— Кто-то из нас должен осмотреть окрестности, до того как мы перенесемся туда.

— Да, — сказала Ларена. — Тем более, Малкольм сказал мне, что Дейдре знает, что мы собираемся пробудить Ларию. Это может быть ловушка.

— Я пойду, — сказал Камдин, спускаясь по лестнице.

Лукан кивнул.

— Хорошая идея. Его способность, передвигать землю может пригодиться. Я тоже пойду.

— Включите и меня в эту авантюру, — заявил Арран.

Фэллон осмотрел зал и улыбнулся.

— Джентльмены, мы выдвигаемся с первыми лучами солнца.

Даниэль откинулась назад к Йену, когда он обнял ее за талию.

— Ты не хочешь пойти с ними?

— О-о, я буду там, — сказал Йен, — Но не сейчас.

Она повернула голову, чтобы взглянуть на него, положив локоть на стол, и оперлась подбородком на руку.

— Что бы это значило?

— Это значит, у меня есть и другие дела, с которыми мне надо разобраться.

— И что же это может быть?

Он взял ее за руки и повернул лицом к себе.

— Ты моя половинка, Даниэль Бьюкенен. Мое сердце, моя кровь. Моя душа. Я хочу, чтобы ты была со мной всегда. Я не знаю, что случится с этой схватке с Дейдре, но я знаю, что я хочу называть тебя женой. Ты выйдешь за меня замуж?

Даниэль заморгала, чтобы удержать слезы и сглотнула.

— Йен Керр, нет ничего лучше, чем стать твоей женой.

— Даже если я останусь бессмертным?

— Даже если ты останешься бессмертным.

Улыбка тронула его глаза цвета хереса, когда он притянул ее в свои объятия.

Тара Кинкейд схватила несколько вещей, которые она смогла запихнуть в свою сумку, и бросила их в свою машину. Она привыкла быть в бегах, переезжая с места на место. Но после четырех лет в Эдинбурге, она думала, что, наконец нашла место, где она могла бы остаться.

Но затем пришли Воители и заговорили о магии. Ее бабушка научила ее магии, до того как пьяная мать Тары не убила бабушку. А затем попыталась убить Тару.

Она покачала головой, проясняя ее от воспоминаний и запрыгнув в машину, выехала на заснеженную дорогу. Она понятия не имела, куда едет. За эти годы она исколесила всю Шотландию, даже пару раз была в Англии. И может быть, пришло время покинуть Британию навсегда.

Потому что, если Воители здесь, они придут за ней.