И вот… ЗАГС.

Только там она по — настоящему испугалась. Потому, что это было уже чересчур. Она чувствовала неправильность происходящего. Даже пыталась отговорить Игоря, а он, схватив её за руки, что-то говорил, умоляя, пока к машине не подошел господин Герасимов, который сказал, что их ждут.

Когда симпатичная блондинка — знакомая Андрея Ильича объявила их мужем и женой, Катя, чуть не хлопнулась в обморок. Хорошо, что Игорь Андреевич, все время державший её за руку, успел поддержать её.

Она уж было думала, что спектакль окончен, но тут вмешался господин Герасимов, требуя поцелуя. Катя видела, как Наумов разозлился. Нет не так. Он был взбешен, и если бы взглядом можно было убивать, Андрей Ильич был бы уже мертв. Однако, Игорь сдержался, и короткое прикосновение его губ ударило её словно током, перепугав до полусмерти.

И вот, дамы и господа, позвольте представить — Игорь Андреевич Наумов… Её законный супруг… Конец света!

Вымыв голову, и одев любимую пижаму, Катя еще часа три сушила волосы, кончики которых заканчивались где-то на уровне колен, потом тщательно заплела косу, и направилась в постель в надежде на спасительный сон. Не тут — то было! Ночь напролет она проворочалась на жестком диване, превратив аккуратную постель в воронье гнездо, несколько раз бегала на кухню курить, уничтожив за ночь трехмесячный лимит разрешенных себе сигарет, даже валерьянки выпила — ничего не помогало. Утро Катя встретила не выспавшаяся и злая на саму себя с еще большим бардаком в мыслях, чем был вчера. Наконец, когда на часах уже было семь утра, измученный мозг попросил пощады и попросту отключился — девушка уснула.

Разбудил её настойчивый звонок в дверь. Не открывая глаз, Катя села, спустила ноги с дивана и, нащупав тапочки, поплелась открывать.

Звонок трезвонил как полоумный.

— Да иду я! Иду, — зевая, сказала девушка, — Дашка, растяпа такая, ты опять забыла ключи! Я тебе их когда-нибудь на шею повешу, как в школе.

С этими словами, Катюша открыла дверь, и оторопело застыла на пороге.

На площадке в короткой курточке из мягкой кожи, в темно-синих джинсах, сидевших на нем как влитые, в шапке из-под которой блестели голубые глаза, чисто выбритый, благоухающий дорогим одеколоном стоял её новоиспеченный муж Игорь Андреевич Наумов собственной персоной.

Охнув, Катя попыталась закрыть дверь, но ей не дали. Игорь просунул в щель ногу, обутую в ботинок нешуточного итальянского бренда и сказал:

— Катюша, нам срочно нужно поговорить. Планы изменились.

Игорь сначала не узнал в открывшей дверь девушке свою законную супругу.

На пороге, сонно моргая, стояла совсем юная девочка — в ярко-желтой пушистой пижаме с собачками, в тапочках в виде зайцев с задорно торчавшими ушами, с растрепанными волосами, выбившимися из косы, припухшими со сна губами и отпечатком подушки на правой щеке. Приглядевшись, он понял, что это Катя. Такая милая, домашняя и очень хорошенькая!

Увидев его на пороге квартиры, она испуганно охнула и попыталась закрыть дверь. Но, Игорь, готовый к такому повороту, был начеку и вовремя поставил ногу. Со словами: «Катя нам нужно поговорить», он преодолел слабое сопротивление и оказался в крошечной прихожей.

Извинившись, девушка метнулась в комнату, сказав, что через минуту вернется.

— Ого! Ни фига ж себе косища! — Изумился Наумов, заметив роскошную косу супруги, никогда прежде не видевший таких длинных волос.

— Вы проходите в кухню, Игорь Андреевич, — донеслось до него из комнаты, — я буквально через минуту.

— Игорь, — поправил Наумов, прошел куда сказали, сел на стул и огляделся.

Маленькая кухонька была чистенькой и очень уютной. На окне висели нежно — бежевые ситцевые занавески в голубой цветочек и рюшечку, на столе, покрытом чистой скатертью в серо-голубую клетку стояли сахарница из тончайшего фарфора, взятая видимо из дорогого сервиза, хрустальная вазочка, доверху наполненная конфетами. На навесных полках — развеселые разномастные кастрюльки. На сушилке для посуды — несколько тарелок и две большие кружки с ярким рисунком. На белоснежной плите — старая медная турка. Вкусно пахло хорошим кофе. Обозревая симпатичную девичью кухоньку, Игорь вытянул длинные ноги, сложил руки на затылке и облокотился о стену, оклеенную обоями в тон занавескам, только сейчас замечая, что оставил на светлом, почти белом, отмытом до блеска линолиуме грязные следы от ботинок.

— Черт, — пробормотал он, — надо было разуться.

Обещанная Катей «минуточка» растянулась на полчаса, во время которых она успела прошмыгнуть в ванну, умыться и снова исчезнуть в комнате.

Игорь, поминутно глядя на часы — время поджимало, уже открыл было рот, чтобы поторопить её, как дверь открылась и Катя; одетая во вчерашнюю юбку и джемпер, в круглом вороте которого виднелась белая блузка, в синюю крапинку с маленьким бантиком под воротничком, умытая и собравшая свою роскошную косу в привычный узел на затылке, появилась в кухне.

— Кофе хотите, Игорь Андреевич? — спросила девушка, встав у плиты.

— Кать, по моему мы с тобой вчера договорились. Для тебя я — просто Игорь. Без отчества. — Заявил Наумов. — Это первое. Во-вторых. Мне сейчас несколько не до кофе.

Простите…, прости, я забылась. Что-то случилось?

— Да. Ты прямо сейчас переезжаешь ко мне. Поэтому, я сейчас помогу тебе собрать самое необходимое, и мы уезжаем. Остальное заберешь потом.

Нам еще в магазин нужно заехать.

— Но вы… ты обещал, что это будет только завтра, — Катя непонимающе уставилась на него.

— Моим родителям стало известно, о нашем с тобой браке, — стараясь сохранять спокойствие, сказал Игорь. — Они едут ко мне. У нас остались немногим больше двух часов, на то, чтобы приготовиться и хоть немного привыкнуть быть рядом и не шарахаться друг от друга.

Катя прикрыла рот ладошкой. В глазах стоял откровенный ужас.

— Я… нет…, боже…, я не смогу…, Светлана Олеговна…, я…

Почувствовав, что девушка на грани истерики, Игорь встал с места, подошел и, взяв за плечи, легонько встряхнул:

— Катя. Катенька! Спокойно. Успокойся, пожалуйста. Ничего страшного не происходит. Мы оба знали, что это случится. Просто все произошло чуть раньше, чем я думал. Ни Светлана Олеговна, ни тем более мой отец ничего тебе не сделают. Они очень хорошие люди. Они все поймут. Тебе даже делать ничего не придется. Говорить буду я.

— Светлана Олеговна…, я её боюсь, — честно призналась Катя, глядя на Гошу полными слез глазами.

Игорь легко улыбнулся и его голубые глаза, в которых искрился смех, расцвели как незабудки.

— Катюш, ну что за детский сад, ей богу. Моя мама прекрасный человек! Она очень добрая и отзывчивая. А то, что вспыльчивая,… так мы все — Наумовы такие. Зато быстро отходит. Ты, ведь знаешь Олега Андреевича?

Катя кивнула.

— Так вот, — продолжил Игорь, — жена Олега работала её помощницей, до замужества. И ничего. Мама в Сашке души не чает. Понимаешь — ей плевать на твой статус. Для неё на первом месте — счастье детей. Так что, все будет хорошо. Она быстрей мне голову открутит, чем обидит тебя. Так, что Катенька, давай-ка мы с тобой будет вещи собирать. А то — уууу, — он посмотрел на запястье, времени — то совсем, почти, не осталось.

Кое-как успокоив девушку, Гоша прошел следом за ней в комнату, и пока она собирала в небольшой дорожный кофр самые необходимые вещички, запихнул в сумку ноутбук и пару довольно увесистых книг, одна из которых была на французском языке. «Вольтер» — значилось на темно-бордовой обложке. Название Игорю не удалось прочесть, ибо языка он не знал.

Наконец, когда все было упаковано, девушка обулась, Гоша помог надеть ей куртку, и они покинули маленькую квартирку.

Дорога до дома, где жил Игорь заняла у них совсем немного времени, даже с учетом заезда в супермаркет — элитный район располагался всего лишь в нескольких кварталах от Катиного жилища.

Припарковавшись у магазина, Гоша, взяв с Кати, клятвенное обещание не сбежать, пока он будет покупать продукты, ушел, оставив её в машине. Поход в супермаркет, занял у него минут двадцать, после чего он появился с двумя увесистыми пакетами в одной руке и маленькой коробочкой в другой. Закинув пакеты в багажник, Игорь открыл пассажирскую дверь и протянул ей коробочку, в которой обнаружилась красивая тигровая орхидея.