Но прибавлять было уже некуда, мы и так мчались во весь опор. Вокруг была тьма, а сзади — недружелюбно настроенное животное. Интересная переделка, подумал я, из таких, которые потом вспоминают с диким хохотом, чтобы под его раскатами скрыть сотрясающую тебя дрожь.

Еще двести шагов. Кимли споткнулся, кубарем полетел вперед и ударил меня под колено, сбив с ног. Морган обежал внезапно возникшее препятствие в виде наших лежащих тел справа, вдоль стены, Теффас и сэр Реджи просто перепрыгнули. Останавливаться никто не стал. Нас с Кимли не надо было подгонять.

Вот мы уже оба на ногах, отставая от основной группы на десяток шагов, а рев ощутимо приблизился. Очевидно, зашита Моргана пала, как он и предупреждал.

— Интересно, — пробормотал Кимли, — эта зверюга любит гномов с кровью или хорошо прожаренными?

— Скорее уж обугленными, — сказал я.

И мы заткнулись. Надо было беречь дыхание.

Вскоре мы миновали место стычки с орками, тела их по-прежнему лежали на местах, не привлекая мародеров и падалыциков. Мародеры и падалыцики не так глупы, как орки. По крайней мере, не настолько глупы, чтобы жить в одной пещере с драконом.

Я надеялся, зверюга слишком большой, чтобы протискиваться за нами по всем проходам, которые мы миновали этим днем, но, видно, надеялся зря. Тяжелые шаги гигантской рептилии вызывали дрожь камня, и с каждой минутой они становились все ближе.

Кимли был вынослив, как вол, но ему не хватало скорости. Вол по выносливости даст фору благородному скакуну на протяженной дистанции, но на короткой сравниться не сможет никогда. Гном мог без устали шагать целый день, нести при этом свой боевой молот, подаренный эльфами топор и поклажу вполовину своего веса, но короткие ноги не позволяли ему развивать достаточно большую скорость. Мне приходилось сдерживать шаг, чтобы он не отставал.

Расстояние между нами и основной группой постепенно увеличивалось, а расстояние между нами и огнедышащей гадиной неумолимо сокращалось.

— Иван! — донесся спереди голос моей возлюбленной.

— Вперед! — крикнул я. — Мы прямо за вами!

Шаг, еще шаг, еще. Легкие разрывались, кислорода в пещере им не хватало. Еще бы, огнедышащая тварь должна была поглощать его в чудовищных количествах. Надо поддерживать процесс горения внутри своего организма. Физика, друзья мои, она и для драконов физика.

Кимли снова упал, на этот раз он не торопился подниматься. Я по инерции пролетел вперед несколько шагов, прежде чем понял, что продолжаю бег в одиночестве. Пришлось останавливаться и возвращаться.

Кимли лежал на животе и тяжело дышал. Я протянул ему руку.

— Уходи, — сказал он.

— Только с тобой.

— Ты глупец! — крикнул он. — Я разделю судьбу своих предков, а ты нужен другим!

— Судьбу своих предков ты всегда успеешь разделить, Кимли, сын Дэринга, — сказал я. Сон это или не сон, но я своих в беде не бросаю. — Я не уйду без тебя.

— Тогда мы оба умрем! — сказал он, но принял предложенную руку, и я помог ему подняться.

Из-за поворота, который мы только что миновали, пробивалось красное зарево, становясь все ярче. И не было моста, чтобы сбросить эту гадину в пропасть, и не было Гендальфа, чтобы этот мост обрушить.

Интересно, кто в классификации монстров стоит выше, как более опасный для главного героя, дракон или Балрог?

Не столь важно, если встреча с любым из них фатальна.

Кимли не мог бежать быстро, он явно хромал на правую ногу. Огромная голова показалась из-за поворота, освещая каменный мешок блеском своих глаз и струями пламени, вырывающимися из пасти.

У меня над плечом просвистела стрела эльфа. Потом вторая. Теффас не смог бы стрелять так быстро, отметил я про себя, они летели практически одна за другой. Значит, моя любовь тоже приняла бой.

Не знаю, какой ущерб причинили стрелы дракону. Скорее всего, никакого, просто отскочили от толстой чешуи, которая заменяла этому танку броню. Со стрелой на дракона? Все равно что с мухобойкой на медведя.

Мне следовало помнить, что и мухобойка в руках мастера способна превратиться в грозное оружие. Свист, еще две стрелы, и дракон заревел по-настоящему. По сравнению с тем воплем, который он издал сейчас, весь его предыдущий рев казался комариным писком.

Я обернулся — из любопытства, посмотреть, что же вызвало у зверя такую реакцию. Он уже полностью показался из-за поворота, и от нас с Кимли его отделяло не более сотни метров. Но сверкал он только одним глазом-фарой.

Может, это помешает ему целиться, подумал я. Интересно, на какое расстояние он может пускать свое пламя? Нельзя сказать, чтобы этот вопрос представлял только академический интерес.

Кимли рухнул в третий раз, и я понял, что теперь он не встанет. Из принципа. Потому что не сдержал слова, не выполнил своей задачи, не провел отряд, точнее, провел, но навстречу страшной опасности, и теперь еще задерживает отступление.

Я не стал его уговаривать. Просто встал над ним, загораживая его от дракона своим телом, и обнажил меч. Когда-то, тысячу лет назад, Гармон так же прикрыл меня собой. Я в долгу перед обитателями этого мира. Я не люблю быть должником.

— Иван! — снова услышал я, но на этот раз голос доносился сзади, поскольку я развернулся.

Теперь впереди был дракон, и я слышал шум вбираемого воздуха. Сейчас он полыхнет огнем.

Полыхнул. И Морган и огнемет бледнели перед струей пламени в полтора метра диаметром, и струя эта приближалась ко мне со скоростью поезда «Москва — Санкт-Петербург». Я выставил вперед меч. Скорее инстинктивно, чем на что-то надеясь.

Лезвие Валькирии засветилось ровным желтым светом, когда разрезало струю пламени пополам. Разрубило огонь и направило его в стены по обе стороны от меня, камень сразу же начал краснеть.

Из темноты выскочили сэр Реджи и Теффас, они схватили гнома под мышки и поволокли за собой. Стрела Дри сгорела в воздухе на подлете к рептилии.

А поток пламени все не ослабевал, даже когда Кимли оказался в безопасности, скрытый изгибом коридора.

Теперь мне самому надо как-то отступать.

Было жарко — и от пламени дракона, и от нагретых им стен. Только эфес Валькирии оставался холодным. Пот струился по моему лбу и заливал глаза.

— Моей сестре рано оставаться вдовой! — крикнул Теффас.

Он проскользнул под потоком пламени справа от меня и помчался вдоль него к источнику пожарной опасности. Шагов за двадцать до дракона одежда на нем начала тлеть.

Интересно, что задумал этот сумасшедший эльф?

Последние десять метров он буквально пролетел в воздухе, бросив свое тело в прыжок а-ля неподражаемый Майкл Джордан. В его руке блеснул клинок.

Эльф был стройным и высоким, весил он, наверное, около семидесяти — семидесяти пяти килограммов. Плюс разбег, толчок и полет. И вся эта масса сконцентрировалась на кончике его меча, который по площади был равен нескольким миллиметрам. Это же чистая физика, джентльмены.

Стрелой чешую не пробить, а вот живым копьем, с ударом, равным более чем сотне килограммов…

Меч вонзился рептилии в шею, у самого основания головы, вызывая очередную порцию рева. Я на него уже не реагировал, то ли привык, то ли меня просто контузило. Дракон мотнул головой, словно отгоняя надоедливое насекомое, и пламя ушло в потолок.

Потолок такого издевательства не выдержал.

Эльф успел отскочить, когда сверху начали падать камни. Он помчался от дракона быстрее, чем мчался к нему, держу пари, что он мог обогнать стрелу, пущенную из собственного лука.

Я не успел и моргнуть, как он очутился рядом со мной.

— Бежим, сейчас все рухнет.

Он оказался прав. Не успели мы добежать и до поворота, за которым скрывались наши спутники, как сзади донесся грохот обвала и нас накрыло облаком каменной пыли.

Когда гора перестала трястись, булыжники перестали падать, а каменная пыль перестала кружиться в и без того несвежем воздухе, осев на полу, мы вернулись туда, где был погребен в своей каменной могиле дракон. Морган осветил место — на этот раз при помощи подаренного Брандом меча. По-моему, ему было все равно, что именно надо заставить светиться. Думаю, он мог бы извлечь свет и из собственной руки, но почему-то предпочитал неодушевленные предметы.