— Рассказывай, — велела я, плотно закрыв дверь.

— А что рассказывать? — Маруся придирчиво осмотрела комнату. — Рассказывать-то нечего. Пока вы ехали в карете, я старательно бежала. Что? У меня четыре ноги, то есть лапы, но они не приспособлены к длинным путешествиям. Еще и заблудилась пару раз, пришлось по запаху искать. Ты знала, что у кошек чудесное обоняние? В общем, сумела отличить копыта ваших лошадей от миллиона других, — Маруся бросила на меня горделивый взгляд. — Только добралась до дома, заглянула в окно… и, как думаешь, что увидела?

— Что же? — я присела в кресло.

— Ты танцевала с Дамианом! С моим Дамианом!

— С нашим Дамианом. И, кстати, он думает, что танцевал с тобой.

— Да? Хм… а ведь верно, — она забралась ко мне на колени и ткнулась лбом в подбородок. — Только больше не танцуй.

— Хорошо, постараюсь, — рассмеялась я.

Маруся хотела знать абсолютно все: что Дамиан говорил, какая музыка играла, сколько раз он улыбнулся? Как дышал, чем пах, какие на ощупь его плечи? Пробегали ли мурашки, пока держал за талию? А если не пробегали, то почему? Может корсет слишком плотный, не дал прочувствовать весь спектр ощущений?

Я старалась отвечать подробно, понимая, что для Маруси это важно. Заодно упомянула про библиотеку.

— Ты ее нашла?! Запомнила расположение? — кошка вскочила на лапы. — Расскажи, а лучше начерти! В чемодане должен быть блокнот. Если все получится, то уже завтра мы перенесем твое родное тело сюда! И будут в академии две одинаковые Викки Вэлларс, здорово, правда? Всегда хотела иметь близнеца.

Ричи нашел меня через пятнадцать минут.

— Ты где пропадаешь? — прошипел он, стоя на пороге. — Гости ждут, а невесты нет!

— Проклятье… совсем забыла…

Я, действительно, забыла о помолвке! Обернувшись на Марусю и шепнув одними губами «Жди, скоро вернусь», бросилась вслед за женихом.

Большой зал оказался наполнен людьми. Они чинно расположились вдоль стен, ожидая официального объявления. Господин Дамиан стоял вместе со всеми и о чем-то тихо переговаривался с герцогом. Причем, судя по выражению герцогского лица, тот был явно недоволен разговором.

Бабушка сидела на прежнем месте. Остановив, проходящего мимо лакея, она о чем-то спросила и, услышав отрицательный ответ, сдвинула седые брови.

Ричи крепко взял меня за руку и повел в самый центр. Гости оживились. Даже герцог разулыбался и, отмахнувшись от ректора, направился к нам.

— Госпожа Вэлларс, как вам празднество? — поинтересовался он. — За весь вечер у нас так и не нашлось минутки для беседы, но уверен, потом мы сможем пообщаться, так сказать, на законных основаниях. Рад, что вы выразили желание со временем войти в наш род и стать верной супругой для Ричи.

Слова герцога звучали достаточно дружелюбно, какая-нибудь мечтающая о браке дурочка могла бы в них поверить.

— Давайте поскорее закончим с помолвкой, — сказала я. — Не будем заставлять людей ждать.

— Приятно видеть такое рвение.

Герцог обернулся к гостям и начал громогласную речь.

Ричи, так и не выпустивший моей руки, придвинулся ближе.

— Вэлларс, ты же не откажешься в последний момент?

Хотела бы, да не могу. Нам еще записи искать. Вот если бы мы сначала все нашли, а потом помолвку проводили, тогда да… А пока придется потерпеть. Да и про два желания забывать не стоило. Обязательно попрошу что-нибудь эдакое, чтобы на всю жизнь запомнил, как портить жизнь девушкам.

— Не откажусь, — заверила я, прислушиваясь к герцогу.

От восхваления именинника он постепенно переходил к другому значимому событию вечера.

— … и вот, мы готовы сообщить прекрасную новость, — наконец, сказал герцог. — Мой наследник Ричи и достопочтимая госпожа Вэлларс решили объявить о помолвке! Надеюсь, они заключат брак в самое ближайшее время!

— Ну уж нет! Пусть потянут со свадьбой, как можно дольше, нечего торопиться, — вдруг раздался голос бабушки. Она поднялась с места и, помахивая сборником законов, двинулась в нашу сторону. — А лучше совсем отменят. Не уверена, что моя внучка жаждет стать герцогиней.

— Но, госпожа Слоун, — Ричи шагнул к старушке. — Мы с Викки любим друг друга!

— Правда? То-то я вижу, как она «любяще» вытирает руку, которую ты только что так страстно сжимал.

Ричи обернулся, а я поняла, что и в самом деле, вытирала ладонь о платье. Вот ведь, даже не заметила…

Герцог поморщился.

— Может, позволим госпоже Вэлларс самой решать? — предложил он.

— Полагаешь, я одна против? Уверен, что в твоем роду все согласны? — бабушка усмехнулась. — Господин Томаш, ну-ка идите сюда, молодой человек. Хотите, чтобы Викки была невестой вот этого смазливого хлыща?

Томаш из толпы выходить не стал, но головой покачал и даже выдавил, что-то похожее, на «нет, не хочу».

Интересно, как старушка это провернула? Зельем правды, что ли, напоила молодца? Вряд ли он пошел против герцога по своей воле.

Госпожа Слоун деловито открыла книгу и прокашлялась.

— Если кто-то из принимающей стороны не дает согласия, то помолвка откладывается до устранения препятствий, — громко прочла она. — А Томаш ваш дальний родственник, не так ли? Стало быть, тоже принимающая сторона.

Ричи побледнел и обернулся на дядюшку.

— Этим законом не пользовались больше шестисот лет! — сказал герцог.

— Но, тем не менее, его не отменили. Согласись, грех было упускать лазейку, не могла отказать себе в удовольствии, — бабушка обвела присутствующих довольный взором. — Иди за мной, Викки, — велела она. — Надеюсь, у хозяев на первом месте будет совесть, а не обида и нас не выгонят до утра. Не хотелось бы возвращаться по темноте.

— Конечно, можете остаться на ночь, — пробормотал герцог.

Госпожа Слоун стукнула его по плечу.

— Да не переживай ты так, Райвис! Ну, подумаешь, не получилось, с кем не бывает. Вот устранишь препятствия, как сказано в законе, тогда и продолжим разговор.

— Устраню, — мужчина кинул взор на рыжего родственника. — Обязательно устраню.

— Только не убей, — старушка сунула ему в руки свод законов. — Хватит с тебя дуэлей.

Госпожа Слоун приходилась Викке бабушкой по материнской линии, хотя об умершей дочери отзывалась весьма пренебрежительно. Впрочем, о погибшем пять лет назад зяте, тоже.

Заявив, что не намерена позволять мне разрушать жизнь, она проинспектировала спальню, пристально осмотрела ошалевшую от такого внимания Марусю и, в конце концов, удалилась.

— Что это сейчас было?! — прошептала Маруся, когда за бабушкой закрылась дверь.

— Отмена помолвки, — призналась я. — Госпожа Слоун решила, что Ричи нас не достоин.

— Что значит «она решила»? А если это любовь? Давай вернемся и скажем, что мы согласны!

— Даже не думай.

Маруся не желала делать так, как велит бабушка, а я, наоборот, была ей благодарна. Надо же, так все провернуть! Правда, про исполнение желаний можно забыть, но зато одним выстрелом мы убили двух зайцев: и на ночь в доме остались, и девичью свободу не потеряли.

— Все-таки госпожа Слоун гениальна, — восхищенно призналась я.

— Она деспот!

— Нет, она просто не боится говорить людям правду. Бабушка единственная твоя родственница, ближе никого нет. А семья — самое ценное, что может быть у человека. Цени ее!

Маруся насупилась и отвернулась. Больше к этой теме мы не возвращались.

Три часа ночи — идеальное время для любой затеи.

Глубокая ночь, все спят: и слуги, и хозяева. Только мы с Марусей, тихим шагом, пробираемся в сторону библиотеки.

Не смогла отпустить ее одну. Хотела, но совесть не позволила. Во-первых, что она будет делать, когда понадобятся человеческие руки, чтобы взять книгу, например, или перевернуть страницы? Во-вторых, если разделиться, то нужные документы в два раза быстрее искать. В-третьих — это же Маруся! Не то, чтобы я не верила в ее способности, но… лучше буду рядом, просто так, на всякий случай.