Тейту не оставалось ничего другого, кроме как согласиться с ним. Купаться у него отпала всякая охота, а уж одеваться при постороннем тем более. По каким-то ему самому непонятным причинам он не мог оставаться обнаженным на людях. Не мог, и все тут. Это вызывало мурашки по всей коже и заставляло жутко напрягаться. Его обостренное чувство опасности просто вопило в такой момент, требуя немедленно скрыться с чужих глаз. Он чувствовал себя слишком беззащитным.

      Но просить здорового мужика отвернуться, словно он невинная девица, было слишком позорно для его положения. И потому Тейт молча, перебарывая себя и сцепив зубы, насилуя свои инстинкты, выбрался на берег и заставил себя неторопливо одеться.

      Повесив колчан за спину и натянув штаны, он обернулся к Кайрилу, который все это время, не стесняясь, разглядывал его.

      У Тейта возникло жуткое желание заорать: ну какого хрена? У меня на голове рога выросли?!

      Вперив в лицо мечника тяжелый хмурый взгляд, Тейт вскинул брови, бросая вызов. Есть что сказать? Ну так говори, уж я найду, чем тебе ответить! Он ни на секунду не сомневался, что Кайрил, этот скользкий тип, такой же любитель задниц, как и Его высочество. А к таким ненормальным мужикам у Тейта было только одно отношение — убивать. Без разговоров. Да только он не учитывал одного факта — что в таком случае ему пришлось бы перерубать к демонам весь королевский гарнизон. Нет, тут, конечно, были и молодцы, которые предпочитали тепло женского тела жесткому мужскому, но ведь солдаты не были виноваты в том, что лишь один взгляд на капрала сделал бы «любителем задниц», как мысленно обзывал их Тейт, даже самого отъявленного натурала. Было что-то в Кречете такое… Нет, не скажешь, что он был женственный. Отнюдь. Напротив. Типичный мужчина. Просто красивый, крайне притягательный мужчина. Смахивал он чем-то… на Зеленых Стрелков. Так в этих краях Дивный Народ называли, Перворожденных — эльфов.

      Неудивительно, что о заднице капрала мечтала половина гарнизона. Так за что же было их судить? Однако у Тейта имелось что сказать им всем на этот счет. Очень много чего имелось. И в первую очередь — сотня острых, смертельно разящих стрел. Он ненавидел всех этих — озабоченных, ненормальных, неправильных! — мужиков всей своей душой, хотя и сам не понимал, отчего их так ненавидел. Ну подумаешь, ну шлепнули по заднице разок, ну бросали жадные взгляды, ну капали слюной вслед, ну и что? Ведь это же не повод. Некоторым смазливым мальчишкам такое отношение даже нравилось. А вот нет, уперся капрал, и все.

      В ответ на его взгляд Кайрил по-прежнему спокойно молчал, глядя ему в лицо непроницаемым взглядом. Тейт уже начинал закипать. Если и эта тварь начнет смотреть так, словно жутко проголодалась, он точно нашпигует ее стрелами.

      — Может, мы все-таки пойдем? — процедил он, не выдержав.

      Кайрил лениво, с небрежной кошачьей грацией, поднялся с земли и стряхнул песок со своих штанов.

      — Вы как-то напряжены, капрал, — заметил он с улыбкой.

      Тейт покосился на него и промолчал.

      Всю дорогу до лагеря мечник пытался завязать разговор, но без особых успехов.

      — Что это вы такой нелюдимый, капрал? — поинтересовался он. — Друзей не завели, всех шугаете, по кабакам в соседний городок не ходите? Неужто человеческое общество вам так противно?

      — Меньше знаете — крепче спите, — процедил стрелок, упрямо глядя только перед собой.

      Кайрил вздохнул.

      — Да ладно вам, капрал… Я, может быть, просто пытаюсь наладить отношения.

      Кулаки стрелка опасно сжались, а тело напряглось, и почувствовавший это всеми своими инстинктами мечник поспешил продолжить:

      — Я имею в виду, не хотите ли в следующую вольничью в этом месяце сходить в Тирит и погулять? У меня там есть две хорошенькие знакомые…

      Тейт покосился на него теперь уже с недоумением. Хер поймешь их, этих любителей задниц…

      В это время они вошли в лагерь, который уже проснулся, и теперь люди сновали туда-сюда, каждый со срочным поручением. Двое часовых вытянулись, отдав честь, и снова замерли на своих постах.

      — Ну так как вам мое предложение? — чуть громче, чем следовало, спросил Кайрил, улыбнулся и руку ему на плечо положил.

      Тейта словно молнией прошибло. Дрожь отвращения пробежалась по всему телу, а глаза заволокло красной пеленой. В ушах появился отвратительный звон, который все нарастал. Захотелось выкрутить мерзкую руку, что осмелилась дотронуться до него, вырвать из сустава, располосовать на кусочки… Глубоко дыша, капрал попытался вернуть контроль над собой, уговаривая непослушные инстинкты, вопившие и кричавшие об опасности.

      «Это было всего лишь выражение расположенности и дружбы, — уговаривал он себя. — И Кайрил не собирается ничего делать. Он просто предложил погулять. Он же, демон тебя побери, сказал, что у него есть две знакомые! Все в порядке! Нужно успокоиться, успокоиться, успокоиться…»

      Отойдя на шаг, Тейт пробормотал что-то невнятное, смутно похожее на согласие, лишь бы поскорее избавиться от мерзкого прикосновения. Только бы Кайрил не заметил, что с ним что-то не в порядке.

      Встряхнув головой, он что-то произнес, сам себя не слыша, и быстрым шагом, почти бегом, кинулся к себе в палатку, чувствуя на себе жесткий, разъяренный взгляд. И Кайрилу он совсем не принадлежал…

      Кайрил остался стоять позади и скалиться в победной ухмылке.

  Первый шаг - партия

       «Тварь! Тварь! Демон проклятый! Да чтоб тебя все исчадия ада трахнули! Вздумал лапу на чужое положить, да я ж тебе глазки твои поганые да загребущие на жопу натяну! Куда руки тянешь, образина?!»

      В ярости сжимая кулаки, принц смотрел вслед уходящему Тейту, пытаясь сдержать себя от необдуманных поступков. Самодовольная ухмылка на роже Кайрила просто вгоняла в бессильную, постепенно нарастающую злобу. Хотелось убивать, и убивать долго и мучительно. С наслаждением наблюдая, как корчится в муках соперник, умоляя о пощаде. Ух, многое же принц отдал бы за его голову на золотом блюде или хотя бы просто за возможность собственноручно убить эту заразу.

       «Кастрирую», — мрачно пообещал сам себе Лес.

      В тот же день, став неслышной верной теню капрала, принц заметил, что тот находится в подавленном состоянии. Стрелок был рассеян и невнимателен, пару раз на учебных тренировках раскрывался, позволяя увидеть сопернику брешь в своей идеальной защите.

       «Ну все. Действовать пора. Без присмотра больше ни на секунду не оставлю, капральчик ты мой ненаглядный!» — мысленно прошипел сам себе Лес, скалясь в предвкушающей ухмылке и глядя на шагающего в свою палатку Тейта.

      Подозвав пробегающего мимо мальчишку-рассыльника, Лес сунул ему в руку несколько золотых монет, и у паренька глаза стали с эти самые монеты.