Именно в этот момент я осознал, что, думая о «Нет Коп», стал употреблять местоимение «мы», а не «они», как делал прежде. Я почувствовал себя неотъемлемой частью компании и, надо признаться, стал лучше понимать Арта и его особое отношение к «Био один».

Рабочий день близился к завершению, когда открылась дверь кабинета и Джина, обращаясь к Крэгу, объявила:

— Пришел сержант Махони. Он желает с тобой поговорить.

— Скажи ему, что я буду через минуту, — затем, вопросительно вкинув брови, он спросил у меня: — Что я должен ему говорить?

— О Джоне Шалфонте и Фрэнке сержанту известно. Это мне сказал Джон.

— Плохо! Да, кстати. Я узнал еще кое— что об этом парне. Сержант активно сотрудничал с НОРЕЙД. Думаю, что и сейчас продолжает сотрудничать.

Это мне не понравилось, хотя и не удивило. НОРЕЙД в течение многих лет собирал средства для ИРА, и активист организации вряд ли мог испытывать теплые чувства в отношении английского офицера, служившего в Северной Ирландии.

— Желаю удачи, — сказал я.

— Спасибо. А ты пока можешь расслабиться за чашкой кофе.

Я вышел из кабинета Крэга и тут же узрел сидящего на стуле рядом с дверью Махони.

— Вот уж не ожидал вас здесь встретить, мистер Айот, — сказал он иронично, но все же достаточно дружелюбно.

— «Нет Коп», как вам известно, — одна из компаний, с которой я имею дело.

— Да, да, конечно. Насколько мне помнится, именно в связи с ней у вас возникли некоторые разногласия с мистером Куком. Я не ошибся?

Оставив без ответа этот вопрос, я отправился на поиски человека, с которым можно было бы сгонять пару партий в настольный теннис. Столы для игры находились в готовой принять новых сотрудников компании, но пока пустой комнате. На грифельной доске была изображена большая таблица с результатами встреч. Судя по ней, здесь постоянно проходили внутрифирменные соревнования. Крэг мечтал о настоящем спортивном зале, однако компания пока была слишком мала для того, чтобы оправдать его существование.

Махони проторчал в «Нет Коп» довольно долго. За время его пребывания я успел проиграть три партии. Эти шифровальщики здорово поднаторели в игре в пинг-понг. Меня занимал вопрос, о чем могли говорить Махони и Крэг. Сержанту и его ребятам приходится довольно много работать ногами. Интересно, нашли ли они еще какие-нибудь улики против меня? Если так, то арест не за горами. Оставалось уповать на то, что Крэг не снабдит их новыми «доказательствами» моей вины.

Наконец я услышал, как уходит сержант. В зал заглянул Крэг, чтобы увести меня в свой кабинет. По пути мы заскочили в кухню, где Крэг сотворил для себя огромную кружку каппучино, естественно без кофеина. Я же налил себе чашку чая.

— Как все прошло? — поинтересовался я.

— Ты был прав. Увидев меня, сержант первым делом спросил, действительно ли я тот самый человек с фотоаппаратом, которого видели на болоте. Я это подтвердил. Какой смысл врать, если они смогут без труда это установить?

— О чем еще он тебя спрашивал?

— Что я там делал, вооружившись камерой?

— И как ты ему ответил?

— Сказал, что следил за Фрэнком, так как тот отказался поддержать «Нет Коп»; что надеялся обнаружить факты, которые можно было бы использовать в качестве рычага воздействия.

— И он тебе поверил?

— Не сразу. Поначалу сержант пытался убедить меня в том, что я прикончил Фрэнка. Говорил он об этом, естественно, не прямо, но намекал достаточно прозрачно. Одним словом, мне пришлось все повторять несколько раз с начала до конца и с конца до начала. Однако я ни разу не сбился. Кроме того, я объяснил ему, что не настолько туп для того, чтобы убить Фрэнка. Мне нужно было, чтобы он поменял свою позицию, а в случае смерти его «нет» осталось бы навсегда. Что, собственно, и произошло. Разве я не прав?

— Ты сказал, что видел там меня?

— Да. И эта информация ему страшно понравилась.

— А о том, что видел Джона Шалфонта, тоже сообщил?

— Да. Поскольку полиции уже все известно о Джоне и Фрэнке, скрывать это не имеет смысла.

— Он просил передать ему фотографии?

— Да. И я ему их отдал. Включая негативы.

— Там были и мои изображения?

— Само собой. Я сфотографировал твое прибытие.

— А отъезд?

— Я же говорил тебе, что уехал вскоре после твоего появления.

— Очень мило.

— Извини, Саймон.

Я с трепетом ожидал появления Дайны. Бар был до отказа заполнен недавними выпускниками университета и состоятельными студентами, решившими хорошенько оттянуться вечером в пятницу. Ко мне это не относилось. В какой-то момент я даже вознамерился отменить встречу, но потом решил, что это не имеет смысла. Объяснения с Дайной мне все равно не избежать.

Она пришла минуты через две после меня.

— Привет, — бросила Дайна и, склонившись, чмокнула меня в щеку. Аромат духов мгновенно заставил меня вспомнить уютную квартиру, музыку, виски и её.

— Привет, — хрипло ответил я, поскольку мое горло почему-то вдруг пересохло.

— Как дела?

— Был страшно занят. Носился по городу, пытаясь установить, кто убил Фрэнка.

— И насколько в этом преуспел?

— Трудно сказать. Почему-то получается так, что чем больше я узнаю, тем больше вопросов возникает.

— А как копы?

— Они, похоже, куда-то продвигаются. Всё ближе и ближе к тому, чтобы меня арестовать.

Дайна сочувственно улыбнулась и прикоснулась к моей руке. Это было всего лишь легкое прикосновение, но мне показалось, что мое тело поразил электрический разряд.

— Ну и достается же тебе, — сказала она.

Я в ответ лишь кинул.

— Лайза вернулась?

— Нет, — ответил я, убирая руку. — Но я очень этого хочу. Мне её так не хватает…— Набрав полную грудь воздуха, я продолжил: — Я очень сожалею, о том, что произошло во время нашей последней встречи. Едва не случилось то, чего я очень не хотел… Нет, не так. Я, как это ни печально, очень этого хотел. Просто с самого начала я не должен был позволять себе думать об этом. Я очень хочу, чтобы Лайза ко мне вернулась, и подобной ошибки больше не совершу.

Я внимательно следил за реакцией Дайны. Некоторое время она молчала, а потом спокойным, рассудительным тоном произнесла: