Никто ему не ответил.

На экране, с трудом узнаваемом сверху, промелькнула арка у входа в заповедник. Бауэр снял скорость, и, снизившись к самой крыше лаборатории, диск повернул к серой путанице ветвей — к лесопитомнику.

Посреди поляны стоял вездеход. Крышка люка была открыта настежь. Бауэр опустил диск еще ниже, и тот завис над открытым люком. Вездеход был пуст.

Бауэр, не отпуская пальца с кнопки управления, обернулся к капитану.

— Покружи над землей, над самой землей, — сказал Загребин.

Около вездехода не было следов. Трава стояла прямо, будто люди покинули вездеход по воздуху. Каждая травинка была видна на экране ясно, словно под увеличительным стеклом.

Нет, кроме следа гусениц — следа самого вездехода, никаких других следов к машине не вело.

— Мистика какая-то, — вздохнул Бауэр, когда диск завершил второй круг над вездеходом.

— Никакой мистики, — ответил капитан, — пройдись диском по следам гусениц.

Цепочка следов, оставленных рубчатыми подошвами, различалась кое-где поверх следа гусеницы.

— Все ясно, — сказал капитан. — Смотрите, как стоит машина. Она уткнулась в кусты, в откос. Дальше хода нет. Раньше она стояла посреди поляны. Потом что-то случилось со Снежиной и Кори, и случилось это уже в кустах. Тогда Антипин подвел машину к кустам, выскочил, пробежал несколько шагов обратно по гусеничным следам и тоже свернул в кустарник. Все это произошло так быстро, что он не успел или не счел нужным выйти на связь. Теперь проверим. Ага, видите, следы ведут к кустам.

Диск сначала летел над проталиной в кустах, и следы были ясно видны сверху. Потом кусты сомкнулись. Сквозь голые ветви капитан первым разглядел маленькую колонию голубых цветов. Некоторые ветви вокруг были обломаны.

— Ясно. Они с поляны увидели цветы и пошли к ним.

— А Антипин наблюдал за ними с вездехода.

Диск снова поплыл над переплетением ветвей. Свежие обломы указывали путь биолога и Снежины; они вышли к маленькой поляне, на которой тоже росли цветы. Правда, здесь цветы были вытоптаны, и следов было великое множество. Они вели к расщелине среди скал и исчезали на щебне.

— Вызови Павлыша, — приказал капитан Бакову. Павлыш прибежал на мостик через полминуты. Можно было подумать, что он ждал вызова у самой двери.

— Слава, — сказал капитан, — приглядитесь к следам. Похожи на те?

— Да, — сказал Павлыш. — Это они.

— Готовим большой катер, — решил капитан. — Командир катера Баков, команда — Павлыш, Цыганков, Лещук, Райков, корона Аро. Из местных жителей — Девкали. За вооружение и защиту корабля отвечает Баков. За ходовую часть — Лещук. Подготовка и сборы — пятнадцать минут. Приступайте.

Когда Баков ушел, капитан сказал Бауэру:

— Глеб, подними диск повыше, на полкилометра или еще повыше. Может, наши увидят.

— А вы уверены, что похитители — жители этой планеты? — спросил Бауэр, глядя, как уходит вниз и уменьшается домик лаборатории на экране.

— Вот это новая идея. Уверен. А что?

— Уж очень это невероятно. Живые люди здесь, после всего, что произошло.

— Нельзя спрятать на планете звездный корабль, — сказал Загребин, отвергая версию Бауэра. — После тебя на вахту выйдет Кудараускас. Вместо Бакова.

— Я не устал, Геннадий Сергеевич.

— Мы не знаем, сколько продлятся поиски.

— Надеюсь, с ними ничего плохого не случилось?

— Не знаю, — сказал капитан. — Не знаю! Кто может знать? Такая тихая планета! Ни одной живой души!

Катер выкатился до половины из распахнувшегося грузового люка.

— Что-то сегодня наши друзья очень активны, — сказал патриций.

— Да. И взяли с собой Девкали, — ответил Ранмакан, который давно уже почувствовал неладное.

Не сходить ли ему, пользуясь давним знакомством, к Кудараускасу? Но вдруг Кудараускас не на борту? У других спрашивать не хотелось. Ранмакан был немного обижен на своих соотечественников за то, что они не избрали его в Совет. Он имел на это все права — он был первым человеком на планете. Вернее всего, это интриги капитана и особенно Бауэра. Бауэр простить ему не может тот выстрел. А сам капитан? Может ли он простить? Нет, придется отказаться от надежд на карьеру.

— Ранмакан, — сказал шахтер Ренци, из новых начальников, принадлежавший к самой низкой касте.

Еще совсем недавно он ни за что не осмелился бы обратиться к Ранмакану просто так. Он должен был сказать: почтенный Ранмакан. Все-таки две касты разницы. Но теперь он — власть.

— Что? — спросил Ранмакан как можно равнодушнее.

— Сегодня твоя очередь идти в город с грузовым роботом. Ты помнишь, надо взять из хозяйственного магазина госпожи, как ее там звали…

— Госпожи Вапрас, «Торговля привозным товаром».

— Да, ты должен взять все по списку. Список у тебя?

— Может, сегодня и не надо будет идти?

— Как так не надо? — Шахтер сложил на груди сильные большие руки. — Ты же сам вызвался. Нам нужна посуда и нужна большая плита. У нее должна быть.

— Может, они не захотят, чтобы я ехал. — Ранмакан кивнул головой в сторону «Сегежи».

— Почему? Договорились еще вчера. Робот ждет.

— Все-таки сходили бы на мостик и спросили.

— Мне незачем из-за всякого пустяка ходить на мостик. Я не имею привычки зря крутиться на корабле.

Последнее содержало в себе намек на визиты Ранмакана к Кудараускасу, которыми тот оправдывал свои частые отлучки. Шахтер не любил Ранмакана. Но Ренци отлично понимал, что таким чувством, как нелюбовь члена низшей касты к мелкому чиновнику, места быть не может. Понимал, но не любил. Все равно.

— Скафандр в тамбуре. Знаешь где. — Ренци отошел.

— Придется ехать, — сказал всегда готовый улыбнуться и, если надо, посочувствовать патриций. — Хотите, я составлю вам компанию?

— На тебя ни один скафандр не налезет, — сказал Ранмакан. Этого патриция он и за патриция не считал. Ранмакан решил все-таки зайти в большой дом и оттуда связаться с мостиком — можно ли ехать?

Капитан взял в каюте у Снежины пачку сигарет. Он курил и чувствовал, как кружится с непривычки голова, и злился на себя, что оказался слабее, чем сам предполагал и чем предполагали члены экипажа.

— Ранмакан говорит, — сообщил Бауэр. — Спрашивает, не отменен ли визит в город за какой-то плитой.

— А что, договаривались?

— Да. Мы еще вчера выделили для этого грузового робота-тележку.

— Пускай едет. Это ведь недалеко? Мы никого ему не можем дать в сопровождающие?

— Больше нет свободных скафандров. Осталось только по одному на членов экипажа. Запасные надели Девкали и Кори.

— Найди-ка мне шахтера Ренци. Он знает. Если он не возражает, пошлем. В конце концов, мы здесь для них, а не они для нас.

Шахтер Ренци сказал, что сам только что напомнил о поездке Ранмакану. Пускай займется делом. Магазин за два квартала отсюда. Связью Ранмакан пользоваться умеет.

— Добро, — сказал капитан, которого в тот момент куда больше волновала проблема Горного сада.

Ранмакан выслушал все переговоры, кликнул грузового робота-тележку, снабженную тремя парами членистых рук и чем-то вроде головы спереди, и пошел к выходу из купола. Тележка послушно покатилась в шагах трех сзади. Она остановилась перед тамбуром. Ранмакан открыл люк в кладовку со скафандрами и тут вспомнил, что робот в тамбур не пролезет.

— Чего стоишь? — спросил он его. — Разве не знаешь, что тебе в грузовой тамбур надо? Первый раз, что ли?

Тележка ничего не ответила. Она вообще не могла говорить. Кроме того, она привыкла получать приказы, а приказа пока не было.

— Ах ты, тьма тебя раздери! — возмутился Ранмакан. — Отправляйся к грузовому люку, выезжай наружу и жди меня там.

Тележка дала задний ход. Ранмакан закрыл за собой крышку люка. У выхода из купола Ранмакан вскарабкался на тележку, к ней он привык, а пешком ходить не любил, если не было к тому крайней необходимости, и поехал.