Уж, не знаю врожденная ли эта способность или благословение от Святой Елены, но скорость с которой усваивались новые для меня сведения, была и вправду поразительной. За полгода я успел пролистать почти половину библиотеки, и это учитывая что общеимперский был для меня чужим языком. Неплохая компенсация за переезд из одной реальности в другую. Хотя может раньше я был еще умнее, а сейчас наоборот немного поглупел? Да, наверное, не стоит благодарить богов или вернее богиню преждевременно.

Пребывание в богоугодном месте накладывало свой отпечаток на быт. Приходилось учиться окромя важных вещей вроде того же общеимперского или арифметики таким сомнительным предметам как чтение святых писаний и учение молитв и ритуалов. Учитывая, что большинство текстов были написаны на других наречиях приходилось еще и дополнительные диалекты осваивать. Я явно не был религиозен, но дабы не рушить свою легенду приходилось не выбиваться из толпы и усердно восхвалять Святую Елену как минимум на трех языках.

Окромя общего с троицей сирот образования Родерик видя что знания, я поглощаю в неуемных количествах стал чаще давать мне частные занятия. Уж не знаю откуда у меня такое недоверие, но поначалу я подозревал святого отца в скрытой подоплеке подобного предложения. Но Родерик никаких поползновений в мой адрес не совершал, так что я успокоился. Просто учитывая ситуацию в мире, нахождение пятерки так нужных мужчин на отшибе цивилизации вызывало некоторые подозрения. Что мы тут забыли?

На одном из занятий я прямо задал вопрос священнику и получил прямой ответ. Родерик просто хотел вырастить сирот подальше от мирской суеты, которая могла негативно сказаться на мировоззрении парней. Складно. Вот только явно он что-то скрыл и посчитал, что мне пока не стоит знать об этом. Можно было бы конечно, и свинтить от добрых священнослужителей от греха подальше, но останавливало несколько причин.

Во-первых, я не знаю окрестностей. Куда идти? Вокруг монастыря покуда хватало взора, тянулись лишь зеленые холмы с редкими сосенками. Ни дороги, ни деревушки захудалой. Одни поляны изгибающиеся своим травяным ковром. Можно спокойно умереть с голоду не дойдя до обжитых мест, или что еще хуже хищники сожрут. А они тут есть. Сам видел стаю волков пробегающих к озеру на водопой. Тут хоть стены высокие и ворота сталью обитые.

Во-вторых, не стоит пока спешить с выводами. Да Родерик и его служка явно что-то утаили, но пока они не давали повода усомниться в них. Может это просто разыгравшееся воображение и паранойя? Все что у меня есть это лишь догадки. А они ведь меня спасли и отходили. Могли запросто выставить за дверь, как только на ноги встал, но нет, приняли в свою маленькую семью. Да и не похоже это на тюрьму и заточение в ней. Как только мы смогли более менее нормально общаться первым делом Родерик расспросил у меня про близких и дом. Я не соврал и сказал, что ничего не помню. Его это устроило и больше мы к этому вопросу не возвращались. Думаю, если бы завтра память вернется, то никто не станет меня задерживать здесь. Наверное.

Так что выход в свет откладывался на неопределенный срок. По крайней мере, пока не будет уверенности, куда держать путь или святой отец не окажется не тем, кем прикидывается. Благо пока книги в библиотеке не кончились и есть чем себя занять. Да и дыру в крыше конюшни надо бы заделать…

— Ты уже прочитал Откровения Иваны Богослова? Не ожидал, что так быстро справишься со святым писанием. Обычно ты растягиваешь книги по теологии чуть ли не на неделю. — Родерик, сидя за своим столом в келье ничуть не скрывал удивления.

— Так получилось. — не объяснять же старику что за неимением более интересной литературы пришлось читать взахлеб наставления давно почившей дамочки возведенной в статус святой.

— Х-ммм… Ну ладно. Завтра перескажешь мне суть прочитанного. — священник мягко улыбнулся довольный прошедшим занятием.

— Святой отец? — последнюю неделю меня мучил единственный вопрос. Когда-то я думал, что монастырь не тюрьма, но спустя пару месяцев мнение об этом кардинально изменилось. Каждый гребанный день был похож на предыдущий. Одни и те же стены, одни и те же дела. Казалось, что попал в день сурка без начала и конца. И если до этого момента я еще не сошел с ума, то пребывание в божьей обители грозило исправить это. — Я не знаю, как начать, поэтому скажу прямо. Вы хоть как-то контактируете с остальным миром? Или ваш обет запрещает вам общение с другими людьми окромя воспитанников? Просто я уже на грани. Ничего не помню о своем прошлом и сижу здесь, а ведь возможно где-то есть мои родные, которые меня ищут.

— Сын мой, молодец, что не стал держать все в себе. — Родерик, облокотился локтями о столешницу и пригладил седую бороду. — Конечно, мы ездим в близлежащий городок. Аугсбург. За продуктами и необходимыми вещами чтобы переждать зиму. Людей в монастыре немного, поэтому нам хватает пары поездок в год. И так уж вышло, что скоро мы туда отправимся снова. Я не хотел подвергать тебя опасности, потому что мы до сих пор не знаем, как ты очутился в озере и не стал бы брать с собой, но видя твою жажду знаний и успехи в науках стоит, наверное, все же показать тебе город. Возможно, это как-то поможет твоему душевному спокойствию.

— Благодарю святой отец. Это очень хорошие новости…

Это чертовски хорошие новости. Уж не знаю, каких богов благодарить, но умозаключения священника отлично легли на мои планы. Пора двигаться дальше. Я не могу всю жизнь просидеть в этих глухих местах. Может хоть в городе удастся разжиться информацией о том, в какие края занесла меня нелегкая и отыщется тот, кто поможет с памятью. А то в монастыре ни лекаря толкового, ни книг по географии или карт захудалых не нашлось. А на все прошлые вопросы по поводу мест обитания что Родерик, что Мартин отвечали скупо и мало чем могли помочь. Все что я узнал за 8 месяцев так это только то, что нахожусь в Империи Света, а именно в ее северной провинции Готландии. Маловато для понимания, куда идти случись что.

Уж не знаю, как мне удалось прожить оставшиеся несколько дней до отправки в город. Так всегда происходит, когда чего то ждешь, время, будто замирает и минуты кажутся вечностью, а если же ты наоборот занят чем-то, то время неуловимо пролетает с огромной скоростью. Несправедливость бытия.

Поднявшись еще до восхода солнца, я быстро умылся и умчался во двор готовить наш транспорт. В Аугсбург отбывали на старенькой скрипучей телеге, которую тянул ослик. Мартину пришлось остаться, чтобы присмотреть за троицей проказников, и он был крайне недоволен этим. Видимо хотел сам скататься в обжитые места, но я занял его место. Так ему и надо может, будет меньше задирать нос. Погрузив нехитрую поклажу, мы с Родериком тронулись в путь. По словам священника, дорога должна была занять почти неделю. Да уж далековато он забрался от мирской суеты.

— Святой отец, а есть ли рядом какие-нибудь другие селения? — несмотря на не самые приятные условия для путешествия хорошее настроение меня не покидало уже третьи сутки. Да приходилось спать на холодной и жесткой земле, днем было душно как в печи, а ночью холодно, словно в леднике, постоянно надоедала мошкара, стремящаяся тебя покусать в любую открытую часть кожи, но все же мы едем к другим людям и это одновременно, и волновало и радовало.

— Ты уже спрашивал меня об этом сын мой. Месяц назад, неделю и даже вчера. Повторю вокруг Аугсбурга много деревень. Крестьяне выращивают там скот и овощи для продажи на рынке города. Но в дневном переходе от них ты больше никого не встретишь. Места тут красивые, но в то же время и дикие. — Родерик, правил повозкой и уже в который раз выдал мне те же самые сведения, что я уже слышал.

— Простите святой отец. Просто стараюсь узнать как можно больше об окружающем. Авось что вспомню.

— Ничего сын мой. Приедем в Аугсбург, и я отведу тебя в Церковь Святой Елены. У них есть карта Империи. Довольно подробная чтобы ты постарался отыскать знакомые тебе места. Терпение это благодетель. Не напомнишь, кто это сказал?