А вот Дэй ходила никакая. Несмотря на все усилия магов, восстановление шло медленно. Полученная энергия должна была прижиться в теле, а осознание того, что она попала под власть чужих чар, когда ее главным девизом было никогда не сдаваться, еще более растравляло душу, не давая покоя ни ей самой, ни ее телу, ни вновь приобретенной энергии.

Друзья ходили вокруг нее кругами, боясь оставить хоть на миг. Та еще сильнее злилась, но летать в одиночестве больше не порывалась. Долго так продолжаться не могло, и Ива решила провести воспитательную работу.

Как-то, глядя на сумрачную физиономию подруги, знахарка собрала в кулак все свои силы, подошла к гаргулье и обняла ее:

– Дэй, ну хватит грустить. Давай уже возвращайся в нормальную жизнь!

Та передернула плечами, сбрасывая руки травницы.

– Все нормально, – сквозь клыки бросила она.

– А я слепая и ничего не вижу! – выразила знахарка свое отношение к подобному утверждению.

Гаргулья хотела уже огрызнуться, но слова застряли в горле. Держать это в себе уже не было сил.

– Я просто… – голос изменился до неузнаваемости, – скучаю…

Ива с открытым ртом смотрела на гаргулью, не представляя, что сказать на такую глупость.

– Дэй, ты что, совсем сбрендила?! – Зато когда слова пришли, то полились просто потоком: – Это была жалкая, подлая тварь! Убийца! Монстр без души и сердца! И ты ему была до гоблина! Он просто жрать хотел!!! Пойми это и забудь! Как плохой сон! Забудь!

Дэй покачала головой и направилась вон из комнаты.

– Ты опять ничего не поняла, – бросила она. И уже около самой двери остановилась и чуть вполоборота бросила: – У него в сердце пел тот же ветер…

– Мы заблудились! – приходилось кричать, чтобы спутники услышали хоть что-нибудь. Дождь безжалостными плетьми рабовладельца хлестал по спинам, и теплые зимние плащи совсем не спасали. Ветер врывался под них как руки насильника. А холод давно и прочно поселился где-то на уровне костей. Погода, в конце осени и так не баловавшая людей солнечными денечками, совсем обозлилась. Впечатление было такое, что она мстит за все причиненные ей обиды и, судя по тучам, затянувшим небо, решила их все припомнить с самого сотворения мира.

– Проклятье, мы заблудились!!! Грым, гоблин твою мать, ты же говорил, что знаешь эту местность!!!

Лучшая пятерка факультета Земли пробиралась какими-то неведомыми (несмотря на все уверения тролля) тропами под ураганным дождем и ругалась на чем свет стоит.

– Нет, ну небеса только знают, как я не хотела ехать по этой твоей «короткой дороге»!!! Как знала!

– Да прекрати же, Ива! – не выдержал наконец Грым. – Я действительно знаю короткую дорогу, только… кажется, что мы где-то не так свернули! Она давно уже должна была вниз пойти, а она все вверх и вверх… – Даже нос тролля – а это единственное, что высовывалось из капюшона, – выглядел обескураженно.

– Так развилка же с час назад была, – подал звонкий голосочек Калли. Все с удивлением воззрились на него. Даже проливной дождь и сильнейший ветер не могли испортить красоту и поколебать невозмутимость представителя племени светлых. Эльф прямо сидел в седле с таким видом, будто ураган его совсем не беспокоит.

– Что ж ты не сказал?! – возопила гаргулья. Вот ей было холодно и мокро, так как каменное обличье она принять не могла из-за лошади – или испугается, или просто не дотащит подобную тушу, а крыльями махать по такой погоде никакой охоты не было.

– Да откуда же я знал?! – возмутился эльф. – Грым прет вперед и прет. И вид у него самый что ни на есть уверенный. Что я влезать буду?

Разумеется, только острые глаза эльфа смогли разглядеть развилку, никто больше и намека на нее не заметил.

– Странно… – Грым почесал что-то под плащом. – Раньше около нее огромный такой валун лежал, пропустить невозможно было.

– Ну так что, поворачиваем? – Ива продрогла так, что у нее в голове кроме злости могла уместиться только мечта о камине, теплом, сухом одеяле и кружечке чего-нибудь горячительного.

– А что вон там? – спросил Златко, указывая на нечто темное почти на самой верхушке холма, на который они так давно и, как оказалось, напрасно взбирались.

– Здание какое-то, – вгляделся Калли.

За одним холмом высился другой, причем больше первого и какой-то уж больно темный, так что разглядеть предмет в деталях было невозможно. Даже зоркие очи светлого не справлялись.

– Не помню тут никаких зданий, – пробурчал тролль.

– Ты и дороги этой не помнишь, и валун тебе не там стоит, – явно придерживая более крепкие высказывания, ругнулась знахарка.

– Давайте там переночуем, все равно уже слишком темно назад ехать! – Дождь ударил с новой силой, и вновь пришлось перейти на крик, срывая и без того уже неприятно хрипящее горло. Златко мотнул головой и направил коня в сторону здания.

– Не нравится мне оно! – возмутился Грым. Видимо, из чувства противоречия.

– Предложи вариант лучше, – буркнула гаргулья.

Здание и вправду выглядело донельзя подозрительно. Похожее на небольшой закрытый храм с весьма потрепанными временем и непогодой стенами, почти невидимое за пеленой дождя, оно казалось обиталищем злых духов или на худой конец логовом злокозненных некромантов. Только кладбища рядом не хватало. Впрочем, никто не мог поручиться, что его и в самом деле нет, – по этой погоде вообще ничего не видно.

– Калли, проверь на проклятия! – распорядился Златко.

Эльф тут же приступил. Как адепту направления Жизнь ему легче было это сделать. Ребята пока слезали с лошадей, безмерно осчастливив их этим.

– Есть такая-то магия, но спящая и вроде неопасная, – через пару минут отрапортовал светлый.

– Вроде? – скривилась Дэй.

– Что за магия? – поинтересовался более конструктивный Бэррин, сдерживая своего дурноватого жеребца, рвущегося в укрытие.

– Что-то вроде остаточного колдовства в храме, – пожал плечами эльф. – Точнее не скажу. Но об опасности ничто не говорит.

Поскольку остальные вообще ничего не чувствовали, решение было принято в пользу замерзших и уставших тел. Группа быстренько ввалилась в здание. Оказавшись под крышей, Златко, кивнув Грыму, вытащил меч, и они отправились на разведку – опыт показывал, что вот такие помещения очень жалуют всякого рода твари из отряда человеколюбивых… в смысле – на обед. Или поздний ужин, как сейчас. Дэй и Иву оставили охранять вход и лошадей, а Калли – девушек, о чем, разумеется, тем не было сообщено, иначе не избежать бы ссоры, а то и потасовки с гаргульей. Пользуясь где магией, где глазами и прочими органами, ребята с преогромнейшим удовольствием выяснили, что здание совершенно необитаемо. Вплоть до отсутствия крыс и пауков.

А остаточная магия, которую почувствовал эльф, вскоре нашла свое объяснение в самой большой зале: на стенах кое-где еще остались рисунки и фрески. Здание и правда оказалось заброшенным храмом. Разглядеть что-либо удавалось с трудом, да и, если честно, все религии для друзей были похожи одна на другую. Калли поклонялся звездам и каким-то своим эльфийским божествам. У гаргульи была вообще совершенно отличная от остальных религия. Грым оными не интересовался, разве что Хагрому – богу всех воров, шпионов, тайных замыслов авантюристов, тех, кто занимается делом по ночам с его помощником Крадущимся Странником – монетку кинул, Ива, правда, иногда слышала, как он поминает каких-то странных богов, н, поскольку звучало это уж очень непотребно, у девушки были большие сомнения в их божественной сущности. Сама знахарка верила больше в силы Природы, а Бэррин, как истинный дворянин, признавал только традиционных богов, мало интересуясь другими.

Вернувшись к друзьям, Златко и Грым поделились сведениями, все облегченно повздыхали и принялись расседлывать коней и устраиваться на ночлег. Для оного была выбрана следующая зала. Не очень большая, зато здесь почти не было мебели, которая в других помещениях сохранилась в виде рухляди и обломков, а пыль выдули магическим способом. Камина предусмотрено не было, поэтому костер решено было развести прямо на полу.