Дженни, не поднимаясь с колен, показала рукав префекту:

— Это Эрика! Эрика, понимаете? Его рубашка…

На рукаве можно было различить темные разводы — следы крови. Других вещей — пуговиц, клочьев материи, поясов и пряжек — Дженни не признала. Вероятно, это принадлежало разбойникам.

— Как это трогательно, — заметил Крысиный Король. — Дева плачет по своему возлюбленному! Мир полон страданий и наслаждений, и одно всегда связано с другим.

— Это вещь ее брата, — уточнил префект. — Есть ли что-то еще, что поможет нам в поисках ответов? Боюсь, я отнял у вашего величества слишком много времени, и не уверен, что моя благодарность будет достойной такой щедрости великого монарха.

— М-да, конечно, моя щедрость… нет, я не жду платы, я помогаю бескорыстно. Добрые отношения, говорю я вам, люди и гоблины с поверхности! Добрые отношения ценятся превыше монет.

— Истинно так, — пробормотал Морко.

— Монеты, которыми я велел облицевать стены, свидетельствуют о том, что деньги не самая великая ценность в моем королевстве, — с видимым удовольствием заметил Король. — Если будет случай, вы вспомните о моей бескорыстной помощи и окажете ответную услугу, если же нет… пускай! Меня согреет воспоминание о совершенном добром деле.

Король поежился и плотнее завернулся в халат.

— Признаться, вспоминания греют душу, но не тело. Возвращайтесь в свой мир, мои славные друзья, а я займусь согреванием этого несчастного стариковского тела.

— Вот теперь лучше поторопиться, — шепнул Морко Дженни, присаживаясь рядом с ней над рассыпанными уликами.

Они сгребли барахло в кучу, завязали мешковину и распрощались с Крысиным Королем, торопливо отвешивая поклоны. Старик, похоже, был очень неравнодушен к подобным знакам почтения, и Дженни старательно выполнила все поклоны и книксены, на какие оказалась способна и какие подсказала ей фантазия и опыт актрисы. Она устала, но чувствовала, что вот-вот отправится домой, нужно только напоследок постараться, и это придавало прыти.

— Прекрасно, прекрасно, — пробормотал Крысиный Король, — эта милая и вежливая дева просто прекрасна, когда вот так отставляет попу… Моей прислуге есть, чему здесь поучиться. Удивительное изящество!.. Благодарю, дорогая, за это удовольствие! Да, и вот еще одна мелочь: во время недавних беспорядков… ну, помните, когда объявили войну Погонщикам Ветра? Так вот, одиннадцать моих подданных исчезли. Молоденькие ребята, любопытные, неопытные. Тел мы не нашли.

— Может, они воспользовались суматохой и сбежали, чтобы увидеть мир? — подал голос Морко. — Наши частенько так поступают.

— Возможно, возможно. Только они не были одной компанией, так что вряд ли могли сговориться. Если услышите о наших мальчиках, дайте знать. А не услышите… что ж. Значит, так тому и быть. Хвала Великой Ночи, мои подданные плодятся быстрее, чем дохнут.

Он громко хлопнул в ладоши, двери Монетного зала распахнулись, и навстречу уходящим гостям ринулся шуршащий попискивающий поток молодых самок, чьей обязанностью было согревать дряхлое королевское тело.

***

Обратный путь проделали в молчании. Гостей охраняла стража — полдесятка ратлеров в броне, и никто не пытался напасть на пришельцев из верхнего мира. Если бы Дженни была в состоянии соображать, она бы увидела здесь еще одно доказательство того, что нападение было подстроено с ведома Крысиного Короля. Но она была не в состоянии. Она брела за Морко, который бодро помахивал узлом с уликами, и прижимала к груди драгоценный рукав рубашки Эрика, словно священнейшую реликвию. Брела и роняла слезы. Поэтому так и не заметила, как они проделали весь обратный путь.

Вооруженная свита остановилась, лязгнула сталь, и огни фонариков, горящих на шлемах, качнулись, словно плюмажи. Дженни торопливо вытерла мокрые щеки. Спутники могли делать вид, что не замечают ее слез в темноте, но сейчас-то они вернутся в нормальный, хорошо освещенный мир.

— Счастливого пути, люди и гоблин, — напутствовал командир, указывая лапой в недавно прорытый проход, — вот дорога.

Еще минута, и Дженни оказалась в знакомом подвале.

— Теперь ты понимаешь, почему мы не пользуемся погребом, — заявил Морко, оглядываясь. — Люди живут там, наверху и не подозревают, как легко ратлеры могут добраться к ним снизу. В любой дом, в любой! Представляешь, если это произойдет ночью, когда обитатели спят? Но ратлеров не замечают. Их никто не боится. А зря! Уж мой-то народ помнит, на что они способны.

— В сущности, не будь Крысиный Король так миролюбив, мог бы держать в страхе весь город, — согласился префект. — Исключая обитателей Вулкана, конечно. Те живут над каменной толщей, их не так-то просто взять снизу.

Когда они выбрались из подвала, и Морко запер тяжеленный люк, Дженни заново осмотрела свою добыче. Сомнений быть не могло, она отлично помнила рубаху, от которой оторвали рукав.

— Это Эрика! — повторила она. — Ну почему мы сразу не обратились к ратлерам! Уже давно бы знали, кто в ответе за мою семью.

— Не так быстро, Дженни ниоткуда, — устало улыбнулся Квестин. — Король так легко стал сотрудничать с нами по той лишь причине, что мы сами назвали ему достаточно много фактов. И время, когда к нему свалились трупы, и число убитых. Он просто опасался, что мы знаем куда больше, чем говорим, вот и поспешил прикинуться другом.

— Это верно, — поддакнул Морко. — Ведь история мутная, а он теперь к ней причастен.

— А по-моему, он был очень мил, — сказала Дженни. Она устала, и ей не хотелось спорить. — Разве что спектакль с нападением… вот это зачем, ума не приложу!

— Как раз это очень просто объясняется. Если к его величеству можно попасть запросто, то у него покоя не будет от просителей. Нет, этого он не допустит. Он показывает, как тяжело добраться в его чертог, чтобы реже беспокоили. Только по крайне важному поводу.

— И платы с нас не взял за помощь…

Дженни не спорила, она говорила просто потому, что не могла остановиться. Эрик жив, жив, жив — вот что ее переполняло! Она быстренько убедила себя, что рукав относится к той части вещей из свертка, что сбросили из Башни Безумия позже, чем мертвецов. Он жив, и ему сейчас нелегко. Значит, спасти его нужно как можно быстрее. Главное, он жив, и Дженни знает, где его искать!

— Платы не взял, это как раз плохо, — рассудительно объяснил Морко. — Значит, потребует что-то серьезное, когда захочет, и господин Квестин не сможет ему отказать. Но что мы будем делать теперь? Наведаемся в эту самую Башню?

— Терпение, друзья мои, терпение! — объявил Квестин. — Лично я намерен отправиться спать. Скоро рассвет, а мне на службу!

Они остановились на кухне, гоблин зажег лампу, и Дженни только теперь поняла, какая она грязная, оборванная и растрепанная.

— Морко, Башня Безумия принадлежит лорду Мариану, — припомнил префект. — Он есть в твоем списке?

— Нет, — угрюмо процедил сквозь зубы дворецкий. — Но что это меняет?

— Какой еще список? — зевнув, спросила Дженни.

— Перечень тех, кого моя банда успела ограбить, — бросил дворецкий. — Мариана там нет, но есть его брат. Хорошо, вам угодно не спешить? Как пожелаете. Но завтра вечером я наведаюсь к северному склону Вулкана и погляжу, как бы добраться от подножия горы к Башне, минуя посты охраны. А днем схожу в долину Сотни Храмов.

— Я тоже, — Дженни зевнула еще раз, в этот раз зевок вышел более продолжительным.

— Ну а я отправлю кое-что из наших трофеев, — Квестин указал на сверток, подаренный Крысиным Королем, — в Вексет. Может, что-то признают?

— Не надо бы нам светиться, — встревожился Морко. — Мало ли кто услышит об этой истории с вещами убитых? Тайная стража и так слишком хорошо осведомлена.

— Отправлю Кубера, он все равно посвящен в наши дела. Дорога в Вексет займет около часа, сержант отправится с утра. К обеду вернется, не привлекая ничьего внимания. Я велю ему быть осторожным.

Дженни не стала дослушивать их спор и отправилась в ванную комнату. Для нее, как и для Морко, все было ясно и понятно. Эрик жив, его держат в башне. Какая разница — лорд Мариан или его брат? Нужно проникнуть в Башню Безумия… Бр-р, название какое! Проникнуть туда и увести брата. Вот и все.