Да.

Раньше он был совершенно уверен в том, что всегда сможет начать сначала, но не теперь. Ему была невыносима мысль о том, что он подвел ее.

– Ненавижу! – услышал он свой голос.

Так он сказал матери. Он всегда думал, что именно эти слова довели ее до отчаяния. Разве мог он так поступить с Эстель?

Как он мог оторвать ее от любящей семьи, увезти, оставить жить с ним, человеком, который неспособен любить?

А ведь он любит ее. И она его любит.

Он сделал все, что мог, чтобы этого не произошло, установил столько правил, а любовь все равно победила.

Он не хотел ее любви, не хотел этого бремени, не хотел отвечать за ее сердце.

Она будет с ним, Рауль знал это, но последствия будут тяжелыми. Империя разделилась. Он чувствовал запах гари от грядущих пожаров и не хотел втягивать в это Эстель.

В кармане завибрировал телефон. Рауль не стал отвечать, потому что знал: если он увидит на экране ее имя, он поддастся слабости.

Рауль оглядел танцпол и увидел проститутку. Он заказал ей выпить и жестом пригласил ее подойти.

Он достал деньги и попросил ее:

– Lapiz de labios. – Он указал на свою шею.

Ему не пришлось долго объяснять; она выполнила его просьбу, прижалась губами к его шее, как он и просил.

– Perfume, – приказал он, и девушка достала флакончик дешевых духов и брызнула на него.

– Gracias.

Вот и все.

Рауль поднялся и пошел домой.

– Аманда! – Эстель старалась говорить как ни в чем не бывало.

– Я звонила тебе на сотовый.

– Прости… – Эстель принялась рассказывать что-то о забытом в Сан-Себастьяне зарядном устройстве, о каких-то еще неважных вещах, но вдруг осознала, что впервые Аманда не старалась быть оптимистичной. – Что случилось?

– Я пыталась дозвониться до Рауля, хотела, чтобы он передал тебе новость.

Сердце Эстель поледенело.

– Мы в больнице. Врач сказал, что оперировать будут завтра.

– Она набрала вес?

– Наоборот, похудела, – ответила Аманда, – но если они не сделают операцию завтра, мы ее потеряем.

– Я еду домой.

– Не стоит…

– Как Эндрю?

– Он сейчас с ней. Держится молодцом. Он уверен, что она справится.

– Конечно справится.

– Вряд ли, – призналась Аманда. Она всегда была такой жизнерадостной и сильной, но теперь казалась разбитой.

Эстель, как могла, приободрила Аманду, но знала: это всего лишь слова, ей нужно быть со своей семьей.

– Давай закончим разговор, я забронирую билет, – сказала Эстель, – и постараюсь наладить телефон.

– За телефон не беспокойся, – ответила Аманда, – просто приезжай.

Эстель схватила чемодан и принялась бросать в него вещи. Нужно было поскорее попасть в аэропорт, успеть на рейс, но, подумав о Сесилии, такой маленькой и слабой, которую ждали тяжелые испытания, Эстель разрыдалась. Она знала: лучше выплакаться сейчас, а перед Амандой и Эндрю быть сильной.

Войдя в номер, Рауль сразу же услышал ее рыдания.

– Эстель… – Он увидел чемодан и понял, что она уходит.

– Не волнуйся, – не глядя на него, сказала Эстель. – Я плачу не из-за тебя. Сесилию снова положили в больницу. Больше откладывать нельзя… – Она снова представила себе племянницу, такую крошечную, представила, как будут горевать Аманда и Эндрю, если потеряют ее, и слезы снова брызнули из ее глаз. – Мне нужно к ним.

– Я все улажу. – Рауль обнял Эстель. Он не мог больше бороться с собой, ведь он любил ее. – Поедем сейчас же.

– Нет!

– Эстель, я наломал дров, но теперь я знаю, чего хочу, знаю…

И тут она почувствовала этот горький дешевый запах, ощутила, как он вползает в ее ноздри. Эстель отстранилась и внимательно посмотрела на Рауля, почувствовала запах виски, увидела помаду на шее.

– Это не то, что ты думаешь, – произнес он.

– Будешь мне рассказывать о том, что я думаю, да? – Ему не нужно было учить ее ругаться по-испански. – Ты победил, Рауль! – На лице Эстель застыла гримаса отвращения. – Я ухожу!

Она отвернулась и продолжила собирать чемодан.

– Эстель…

– Рауль, не трудись. – Она даже не повысила голоса.

– Хорошо, не сейчас, но в самолете мы поговорим об этом.

– Ты со мной не полетишь.

– Твой брат заподозрит неладное, если я не поддержу тебя.

– Поверь, голова Эндрю занята мыслями поважнее. – Она посмотрела на Рауля с презрением.

Он подошел к ней, хотел взять за руку, остановить ее.

– Не прикасайся ко мне!

В этом выкрике Рауль услышал ее боль, не только боль от того, что происходило с племянницей. Он услышал агонию, вызванную его предательством.

– Ты не можешь уехать вот так. Ты расстроена…

– Я расстроена из-за моей племянницы! Я бы никогда не стала так рыдать из-за мужчины, который не любит меня. Я не твоя мама, Рауль, и не стану убиваться и бросаться с утеса только потому, что я замужем за бабником. Я сильнее. Я просто хочу быть дома с племянницей.

Рауль потерял ее. Он знал это. Если он станет с ней ссориться, делу это не поможет.

– Я позову водителя и сообщу пилоту.

– Я могу сама о себе позаботиться.

– Если ты полетишь на моем самолете, то доберешься домой быстрее, – сказал он.

Да и от него она улетит гораздо быстрее, прежде чем даст волю слезам и расскажет ему о ребенке.

Только поэтому она и согласилась.

Рауль снова оказался в тишине.

Тишину он ненавидел больше всего на свете. Тишина была его кошмаром.

Только на сей раз он сам создал эту тишину.

В его ноздри просачивался запах. Пахло не бензином и смертью, а дешевыми духами и отсутствием Эстель.

Он хотел побежать за ней, но ехать следом он не мог, ведь его водитель вез ее в аэропорт.

Рауль вызвал такси, но, даже садясь в машину, он был уверен в том, что Эстель не захочет полететь с ним. Он знал, что только задержит ее, не даст вовремя попасть домой. Они миновали здание «Де ла Фуэнте холдингс». Рауль посмотрел вверх, стараясь представить себе будущее компании без отца и Анхелы, когда во главе будет Лука, но будущего он не видел.

Рауль заметил свет в окнах и попросил водителя остановить машину.

– Рауль!

Анхела старалась не показывать удивления, когда он вышел из лифта, растрепанный, потерянный. Он был небрит, глаза воспалены, на шее помада…

Такого Рауля она знала очень хорошо.

– Что ты делаешь здесь в это время?

– Увидел свет в окнах, – ответил он. – Племянница Эстель болеет.

– Это грустно. Где Эстель?

– На пути в Лондон.

– Тогда ты должен быть с ней, черт возьми! – Анхела не выбирала выражения.

– Она не захотела, чтобы я поехал.

– И ты пошел по клубам и снял шлюху?

– Нет.

– Не лги мне, Рауль, – сказала Анхела. – Твоя жена никогда не станет душиться такими дешевыми духами.

– Я бы не изменил ей, не смог бы.

Анхела помолчала. Доказательства были налицо, но все же она знала Рауля лучше чем кого-либо. Он говорил правду. Он никогда не пытался оправдать те поступки, оправдания которым не было.

– И что же случилось?

Он закрыл глаза, ему было стыдно.

– Я не устаю задаваться вопросом: есть ли у тебя совесть?

– Я тоже, – признался он. – Она стала мне слишком близкой.

– Так всегда бывает, если вы пара.

– Я не изменял. Я хотел, чтобы она подумала, что я изменил.

– Теперь она так и думает, – посмотрела на него Анхела. – И теперь она осталась одна, в одиночку переживает трудности, выпавшие на долю ее семьи.

Анхела увидела, как на глаза Рауля навернулись слезы. Он рассказал ей о том, что случилось, о том, что наделал, и она поверила ему.

– Ты отталкиваешь всех, кто любит тебя. Чего ты боишься, Рауль?

– Вот этого, – ответил он. – Боюсь сделать другому больно, боюсь отвечать за любимого человека…

– Каждый из нас в ответе только за себя, – сказала Анхела. – Я совершала ошибки, теперь я за них расплачиваюсь. Мне нужно покинуть офис до утра… Твои дядя и тетя отвернулись от меня. Но я бы повторила все то же самое из любви к твоему отцу. Конечно, в каких-то ситуациях я бы поступила иначе, но я повторила бы все то же самое.