Когда группа некронов прошла в открывшийся проход, огромные двери медленно закрылись позади, ограждаясь от вопящих ксеносов и остальной части пробуждающегося мира-гробницы.

Шагающие в ногу фаланги скелетоподобных воинов продолжали отступать всё дальше в сужающуюся теснину, слоистые серовато-коричневые стены которой свидетельствовали об эпохах, прошедших, пока келрантирцы спали. Вскоре войска упёрлись в каменный тупик, где работали учёные некроны и помогающие им конструкции. За горной породой местами уже проглядывала обсидиановая поверхность.

Анракир оставил фронтовую линию и помчался к усердно трудящимся криптекам.

— Где мои легионы? — требовательно спросил он.

— Мы ещё копаем, мой лорд, — ответил ведущий криптек.

— Тираниды наступают мне на пятки и совсем скоро одолеют нас, так что «ещё копаем» — совсем не тот ответ, которого я жду.

Ведущий криптек покорно склонил голову, будучи достаточно умным, чтобы не сыпать извинениями перед Анракиром Странственником.

Актиничная вспышка распорола небо, и мощный грохот пробился через слой облаков. Тиранидские корабли — омерзительные порождения биомеханики — исчезали в расширяющихся пламенных шарах, очевидно, образованных возгоранием внутренних газов. Однако Анракира затронуло совсем другое — сфера зелёного света, которая означала, что его флагман и флотилия сгинули в пустоте по вине тиранидов. Такого провала он никогда не прежде не знал. Сколько ресурсов он потерял? Как далеко эта неудача отодвинула его мечты о воссоединении Империи Некронов?

Его звездолёты, его наследие — уничтожены. Владыку закачало; внутренние процессы пытались компенсировать внезапный всплеск негативных эмоций. Активировались гасители, чтобы стабилизировать его психическое состояние, но наносекундами позже они взорвались, утонув в огромной воронке тьмы. Отчаяние охватило центральные процессы Анракира, снедая его, терзая. Пронзительный вой вырвался из вокализаторов, а после сменился раздражительным шипением. К этому звуку примешались гнев и злость из-за уверенности в том, что какой-то важнейший аспект его сущности исчез, улетел вместе с тахионной стрелой.

Личность? Память? Осознание того, что некая неопределимая частица его «я» пропала, вызывала где-то в глубине дрожь. Именно по этой причине он редко пользовался данным оружием. И всё же его эффективность нельзя было отрицать, поэтому в прошлом Анракир неоднократно подумывал о том, чтобы поставить его какому-нибудь своему подчинённому, однако он никак не мог заставить себя проявить к кому-то такое доверие.

Разумные некроны без лишней команды удвоили свои усилия на передовой, поскольку никому не хотелось сейчас попасться Странственнику под руку. Никто не желал стать объектом его гнева. Уж лучше было биться с тиранидами.

— Приготовьтесь отразить нападение абордажных групп, — через каждые тридцать секунд повторял спокойный искусственный голос, вещающий на весь содрогаемый фрегат «Золотое обещание».

На мостике горели красные огни и звучали аварийные сирены. Бормочущие сервиторы докладывали о повреждениях, а в это время снопы искр били прямо из взорванных консолей, выведенных из строя обратной реакцией. Воины Хатьеля держали в руках заряженное оружие и настраивали себя на неминуемое сражение.

Настенные картины, изображающие грандиозные космические баталии, отъехали в сторону на пароприводных петлях и обнажили стойки со сверкающими и запечатанными в пластек дробовиками и лазерным оружием малой мощности. Их никогда прежде не доставали, поэтому они так и оставались в оригинальных упаковках.

Второстепенные члены экипажа получали комплекты укреплённой брони и штатное оружие. Винтовки по списку полагались офицерам, которые, однако, до сих пор сидели на своих боевых постах, следя за ходом продолжающейся битвы, и были полностью сосредоточены на том, чтобы уничтожить как можно больше тиранидских абордажных капсул, прежде чем они пробьют обшивку «Золотого обещания».

— Ваши артиллеристы нанесли чужим весомый урон, — сказал Хатьель. — Весьма достойное достижение. Примите мою похвалу, капитан. О большем нельзя было и просить.

Корбел стойко приняла слова сержанта, хотя в этот момент на её бледном лице читалось немалое напряжение.

— Это была честь, мой господин, — сказала она, словно уже прощаясь.

Впрочем, Хатьель и сам прекрасно понимал, что они находятся в критической ситуации. Достаточно было взглянуть на любой экран, чтобы понять это. Главные батареи не переставали посылать снаряды в приближающихся тиранидов, но их было слишком много. Небольшие башенные установки, расположенные на корпусе, тоже беспрестанно поливали огнём вездесущих тварей.

Оба сердца до того бешено колотились, что Хатьель ощущал пульсацию позади глаз, нечто вроде жуткой мигрени. Давление продолжало нарастать и нарастать. Четыре барабанные перепонки вибрировали одновременно с биением сердец. Во рту пересохло, и скопилась кислотная слюна. Из-за перспективы скорой битвы на передний план постепенно выходила «красная жажда».

Наблюдая за сражением через экраны панорамного купола вместе с остальными тремя космодесантниками, Эмудор первым заметил:

— Они прорвутся посередине корабля, — невозмутимо заявил он по каналу связи отделения.

Звездолёт дико затрясся. Гравитационные генераторы вышли из строя, и смертные пристегнулись ремнями к своим креслам. Хатьель видел, как они периодически бросают беспокойные взгляды на громадные адамантиевые двери, закрывавшие вход на мостик.

— Капитан, — начал сержант, поднимая к верху свой болтер, — мы выпроводим чужаков с этого корабля. — Слова звучали бесстрастно, даже отстранённо. — Кассуэн, ты остаёшься охранять мостик.

Молодой Кровавый Ангел едва заметно кивнул.

— Капитан Корбел, желаю вам умереть благородной смертью, — напоследок произнёс Хатьель.

Роскошные усыпальницы правящей верхушки демонстрировали забытую славу цивилизации некронов. Если остальная часть мира-гробницы находилась в упадке, то здесь всё выглядело идеально. Склеп сохранял первозданный вид.

Золото перемежалось обсидианом и другими драгоценными материалами. Волнующиеся шторы из металлических цепей разделяли просторные помещения, формируя сложные руны, которые говорили о величии тех, кто спит за ними. Их прекрасный вид служил хорошим напоминанием о технологиях и знаниях, которыми владела её раса и которые стали для неё обыденными.

Глубокую тишину нарушал только шум, создаваемый некронскими конструкциями, которые всюду мельтешили, прилежно выполняя свои задачи. Пока гравитационные импульсы поднимали накопившуюся пыль, снующие туда-сюда скарабеи хватали в воздухе раздражающие частицы и уносили.

Длинное помещение было построено в форме иероглифа, обозначающего Келрантир. Тот же превосходный символ украшал оболочку Валнир и её лич-стражей. Смысл подобного послания был предельно ясен: всё отмеченное этой руной принадлежало Келрантиру, а значит, служило правящим династам.

Длинный коридор с множеством ответвлений, каждое из которых вело к нише, где покоился член царской семьи, тянулся до другого конца зала. Мягкие зелёные огни бежали по стене, становясь ярче в местах скопления иероглифов, которые рассказывали историю планеты. На месте неаккуратно вычеркнутых слов восхваления К'тан зияли пустоты.

В меньшие комнаты, расположенные ближе к вратам, проникнуть было легче всего. Их построили первыми, ещё когда мир-гробница служила некрополем для усопших, вследствие чего им недоставало художественного исполнения, с каким были созданы остальные помещения. Их облик выдавал принадлежность к ранней, более примитивной эпохе. В этих усыпальницах дремали «лженекроны» — существа, чьи личности приблизительно воспроизводил искусственный интеллект. Их сознание не было перенесено из живого тела, поэтому его имитировали продвинутые программы, показывающие некронтир такими, какими, говорили, они были. Оболочки состояли из того же живого металла, что использовался в телах Валнир и истинных некронов, однако ими управлял вовсе не живой разум. В их глазах читался искусственный интеллект.