— А ну-ка, поподробнее?

— Ну, смотри, сначала нас никуда не отправляли, как будто бы решали, стоит ли нас отправлять в Кундуз или нет. Может, вообще не туда, а в последний момент все переигралось. Затем нас всё-таки отправили в Афган, хотя с авиацией сейчас плохо. Прибыв на место, мы поняли, что нам тут не особо рады. Шевцов это хорошо продемонстрировал. Как будто бы мы тут лишние. Может, он чего-то испугался? Знаешь, я не знаю, как правильно выразиться, но… Вот прямо само по себе напрашивается мнение, будто командир батальона решил избавиться от нас, чтобы скрыть следы какой-то незаконной деятельности. Ну вроде как, прибывшая на место выполнения задания неопытная группа, плохо организовала засаду, совершила массу ошибок и погибла в полном составе. Итог — боевая задача не выполнена, виноватых нет. А мутные секреты комбата как бы в порядке. Что если нас намеренно послали именно в Кундуз, чтобы решить эту проблему? Что если Шевцов давно под прицелом и все это время его просто разрабатывали? А? Всё просто же…

— Возможно, ты и прав, — согласился я. — Но это задача не для таких, как мы. Этим контрразведка должна заниматься. Или кто там в КГБ такими делами занимается… Хотя, чего им тут делать?

Конечно же, такой вариант я тоже рассматривал, он был наиболее вероятен из всех. С различными вариациями.

Миновав большую часть пути, мы вновь остановились и осмотрелись — по-прежнему никого. Духов здесь не было, а если и были, то очень хорошо прятались. Правда, в этом не было никакого смысла — если сажать наблюдателей на протяжении всего маршрута, попросту не хватит людей. А ведь это может быть не один десяток километров. Может даже и в пару сотен.

Не стану скрывать, в голову напрашиваюсь два момента, либо идущий навстречу караван небольшой, либо его вообще может не быть и весь наш боевой выход — просто фикция. Слишком все как-то неправильно. Чего-то не хватало. Мы, как будто бы работали вслепую. Возможно, это некое отвлечение внимания от чего-то, иного, может даже, более важного.

Связавшись со своими и доложив, что всё чисто, мы быстро и аккуратно, продолжили путь до конечной точки. Ущелье было уже совсем недалеко. Добрались примерно минут через двадцать пять. Здесь действительно пролегало неглубокое извилистое ущелье, на дне которого были видны следы дороги, которой пользовались нечасто. Сверху было хорошо видно, что с пути убраны крупные камни — кто-то прошелся тут заранее. Видимо, в караване будет колесная техника — смысл расчищать дорогу перед ишаками?

Вообще, душманы всегда очень грамотно организовали не только засады, но и свои собственные караваны. У них всегда было достаточно много вооружённой охраны, которая вполне себе могла защитить ценный груз. А при необходимости, к месту схватки стекались все, кому не лень. Русских тут не любили, а правительственных сил здесь попросту не было. Соответственно и местное население помогать Советскому Союзу, было не намерено.

Именно поэтому засады организовывались заранее, порой аж за несколько суток до прохождения самого каравана. Бывало, что участвовали две группы сразу. Но это только в случае совсем крупных поставок, с большими силами противников.

Всё это время бойцы должны были готовиться к встрече «гостей». По сути, сидеть тише воды и ниже травы, никак не выдавая своего присутствия здесь. И это тоже было нелегко, потому что спать приходилось прямо на земле, пить тёплую, а порой и горячую воду из алюминиевых фляжек, а питаться исключительно содержимым сухих пайков. Часами напролет лежать и ждать. Можно и спать, но обязательно сразу с несколькими наблюдателями.

Быстро извлекли из переносной сумки радиостанцию.

— Пчела, это Сургут! Прием! — начал Шут, включив нашу «Малыша». — У нас всё чисто, противника не обнаружено. Можете выдвигаться, ждём вас на месте.

— Это Пчела, понял вас, Сургут! — раздалось из наушника. — Выступаем, ожидайте. Конец связи.

В этом ущелье, да и в округе, было тихо. Лишь где-то в низине свистел ветер, гоняя рыжую пыль. Где-то левее, где-то в вышине, протяжно кричала какая-то темная птица, отдалённо похожая на стервятника. Раскинув большие крылья, она нарезала круги, словно видела свою добычу, но не торопилась спускаться к ней. Радовало, что летала она не над нами.

— Макс, как думаешь, когда караван подойдёт? — поинтересовался Корнеев.

— Сложно сказать. Часов через пять-шесть, если он вообще будет. Времени организовать засаду предостаточно, у нас для этого есть всё необходимое. Зря, что ли мы столько взрывчатки с собой тащили?

— Не-а, не зря! — ухмыльнулся Шут, потирая руки. Ему не терпелось устроить несколько громких и смертоносных сюрпризов для тех, кто будет идти по этому ущелью. Но решать, как организовывать засаду и где именно, должен был командир группы.

Примерно через двадцать минут, к нам присоединилась и остальная группа.

— «Зет» в полном составе! — брякнул Урду. — Даже Шаман по пути ничего не сломал.

— Это потому, что там ломаться нечему! — добавил Шут. Оба разведчика засмеялись. Бурят Рыскулов наградил их безразличным взглядом — он на такие наивности даже не реагировал.

Майор Игнатьев быстро осмотрел в бинокль все ущелье в обе стороны, на предмет удачного места для размещения засады. Лучше всего было организовать её на участке, сразу после поворота, справа от нашего местоположения. Моё мнение было точно таким же. Если грамотно распределить на пути противника мины направленного действия, а также определить стрелкам и пулемётчикам удачный сектор обстрела, раздолбать гостей будет проще простого — это обычная тактика советских «охотников за караванами».

— Ну, за работу! — приказал Кэп. — У нас мало времени! Шут, Герц, Гром… На вас МОН-ки, установите их так, чтобы можно было накрыть как можно больше живой силы противника. Шаман, Самарин, займите позиции с пулеметами там, и там. Действуйте в паре. Шут, как закончишь, позиция для снайпера там — более менее. Найдешь лучше, скажешь. Остальные, оборудуем огневые точки, работаем над своей маскировкой. Если нужно, выливайте воду из фляг в пыль и обмазывайтесь грязью. И аккуратнее, помните, бинокли и оптика дает блики на солнце, а это сами знаете, чем чревато. Ни одна собака не должна нас заметить раньше времени. Все, работаем!

Майор Кикоть был выписан из госпиталя раньше, чем требовалось.

Едва покинув стены лечебного учреждения, он сразу же явился на службу.

И уже там он с удивлением узнал, что его документы на перевод к новому месту службы, что находилось на территории Республики Афганистан, уже были готовы. Со всеми подписями и печатями.

— Ты смотри, а… — проворчал он, забирая папку. — Времени зря не теряли!

Даже эта ситуация с нападением на сотрудника КГБ СССР, не повлияла на то, чтобы его начальник полковник Афанасьев, поменял свое решение — вероятно, «на самом верху» уже всё решили, окончательно и бесповоротно списав майора со счетов. Им он тут был не нужен. Конечно, неприятно было создавать, что от некогда ценного и добросовестного сотрудника избавились таким вот безжалостным способом, но делать было нечего. В конце-то концов, перевод на новое место службы, пусть и туда где шла война, это ещё далеко не конец, а быть может наоборот, новый виток жизни.

Виктор Викторович отнёсся к этому философски.

За прошедшие две с половиной недели, что майор провёл в госпитале, к нему никто не пытался проникнуть, никто не пытался выяснить какую-либо информацию или свести с ним счеты. Казалось, что двойной агент Алекс всё бросил и попросту ушёл на дно. Ну и вполне вероятно, что там его могли найти те, на кого он «работал». После такого серьёзного прокола, вряд ли Александру позволили бы работать дальше, такого человека проще устранить и завербовать нового. Более толкового и удачливого.

Конечно же, такой опытный и осторожный сотрудник КГБ как майор Кикоть, имел при себе не только догадки и предположения, а потому, с недавних пор, был начеку. Однако время шло, но никто не пытался завершить начатое. Про него, как будто бызабыли — что серьезно сбивало его с толку.