Пойдем, Царевич, я тебя накормлю, напою и офигенно ублажу!

— Есть не хочу, свинотки с дороги выпью, а насчет офигенно ублажу — так это завсегда с охотою.

Хлебнул Царевич свинячьего пойла, бдительность потерял, а красавица его на кровать уложила, та перевернулась и полетел он в яму.

— Ну и за что, сука? — спрашивает он красавицу.

— А так! Против гендерной дискриминации, — отвечает красавица. — Меня муж бросил, я теперь всем мужчинам отомстить пытаюсь. Там, кроме тебя еще народу хватает.

И правда полное подземелье обросших уродов, ползают, червей ловят, иногда друг друга жрут.

— Вот до чего развратные устремления доводят! — подумал Старший. — Зря я на красоту повелся. Надо было все честь по чести делать…

А младший доскакал до леса, видит, стоит избушка на курьих ножках.

— Избушка-избушка, встань к лесу задом, а ко мне передом!

Повернулась избушка, а оттуда баба-яга:

— Ой, чтой-то русским духом запахло!

— Не таким уж и русским, — ухмыльнулся Младший. — Моя матушка из Степи. Сам я свинячье пойло не пью, свинину не жру, не курю, за футбол не болею! Где ж тут русский дух углядели, Сударыня?

— А откуда такой бойкий? — интересуется Баба-Яга.

Рассказал ей все Младший, как на духу.

Говорит баба-яга:

— И яблоки в саду и водичка в колодце у племянницы моей Синеглазки. Она могучая богатырка. И у нее 12 подружек — все богатырки. Все спят чутко — сад стерегут. Ты, как проберешься, возьми три яблочка, и кувшинчик воды. Больше не бери. И коня своего оставь, твой не перепрыгнет стену сада, моего возьми.

Взял коня Младший, доскакал к ночи до сада, перемахнул через стену, набрал кувшин водички, сорвал три яблочка, но тут увидел Синеглазку-богатырку и офигел. Настоящая ЖЕНЩИНА! Спит, закинув руки за голову. А тело! Дас ист фантастиш! Не удержался Младший, подкрался к Синеглазке, схватил ее за бюст, поцеловал в губы, прыгнул на коня и крикнул коню: "Алга, Ат!"

Но отвечает ему коняга человеческим голосом:

— Зря ты ее за бюст хватал и в губы целовал. Теперь мне стену не перепрыгнуть.

— А какая связь? — удивился Младший. — Темнишь, животное!

И перетянул коня плетью так, что глаза у того чуть не вывалились.

Перемахнул он стену, но задел подковой. Тут проснулась Синеглазка, кликнула подружек, и помчались они в погоню.

Да младший особо-то и не торопился сваливать.

Догнала его Синеглазка и говорит:

— Давай биться! Ты украл мои яблоки и живую воду!

— Давай, отвечает Младший. Но раз на битве настаиваешь ты — оружие выбираю я. Идет?

— Идет! — в запальчивости отвечает Синеглазка.

— Биться будем голыми руками, босиком, а чтоб никто не видел нас — в шатре! А богатырки твои пусть ближе 100 метров не подходят.

Поставили шатер. Отошли богатырки. Посмотрел младший — Синеглазка на две головы выше, раза в полтора потяжелее.

Ну да мужчина всегда найдет способ совладать с женщиной. Если, конечно, это настоящий мужчина. Сначала боролись они. Не очень долго. Потом наслаждались. Ну это уже долгодолго. Слушали богатырки снаружи крики Синеглазкины, да завидовали.

Вылезли на следующий полдень из шатра Синеглазка с Младшим, обнимаясь и очень довольные друг другом.

И поехал Младший к царю с яблоками и живой водой и с молодой женой Синеглазкой красавицей и богатыркой.

Только царю ни молодильные яблоки не помогли, ни живая вода.

Они помогают только тем, кто и сам что-то делает. А ленивым да тупым ничто и никто не поможет.

— Это не живая вода! и не молодильное яблоко! — сказал Царь.

Младший молча бросил яблоко старому псу. Тот сожрал, да в щенка превратился, а водой полил засохшую ветку — зазеленела ветка.

А Младший поехал с Синеглазкой Старшего выручать. Долго ехали-останавливались часто. Наслаждались друг другом, никак насладиться не могли.

Приехали к терему. Выскакивает красавица и не знает, что делать.

Заикнуться Младшему о наслаждениях — Синеглазка ей голову откусит, предложить любовь втроем — не факт что поймут правильно.

— Ты, маньячка, сказал Младший, отсмотрев все вокруг, — а ну выпускай узников, не то я тебя к ним отправлю. Тебе будет сначала хорошо, потом плохо, или наоборот.

Испугалась она, выпустила узников. Вылезли одичавшие мерзкие злодеи и разбежались зло творить.

И Старший Младшего не признал, рыча, убежал в лес…

— Живи пока, — сказал Младший Красавице, но узнаю, что взялась за старое — огорчу. Поняла?!

Вернулись Младший с Синеглазкой во дворец. И жили долго и счастливо. Наслаждались друг другом постоянно. И растили детей.

Тут и сказочке конец, а кто понял, как себя вести с женщинами — МОЛОДЕЦ!

Жили-были старик со старухой и не было у них детей. Раз однажды нашли они в коровьей лепешке маленькую девочку с дюйм величиной. Долго думали, как ее назвать — Дюймовочка (по росту) или Дерьмовочка (по месту нахождения). Но когда проявила малышка свой характер, поняли они и назвали ее Дерьмовочка. Жила себе Дерьмовочка, портила настроение старику со старухой своими капризами. "Вот хотели доченьку, — говорили старик со старухой, — кто же знал, что она такая вредная будет.." Была Дерьмовочка жутко вредная, скандальная и с противным характером, никого ни во что не ставила, значение придавала только своим капризам. Но была она очень красивенькая, миниатюрненькая и внешностью своей здорово вводила в заблуждение. Прилетел как-то майский жук.

— ЖЖЖ! — прожжужал он. — Какая красивая маленькая девочка! Возьму-ка я тебя в жены!

— Пшел вон, мерзавец! — ответила Дерьмовочка.

Но жук, наплевав на возражения (к великому изумлению Дерьмовочки, которая привыкла, что все ее капризы исполняются), схватил ее лапами и, жужжа, улетел.

Притащил он ее к своей жучиной родне. Жучиная родня ее раскритиковала, и жук повелся на общественное мнение. Обратно тащить ее ему было лениво, и высадил он ее на берегу пруда. Сидела Дерьмовочка на берегу и горько плакала, вспоминала она, как критиковала ее жучиная родня: "Она уродина! У нее нет крылышек! У нее всего 4 конечности! Как ты мог на такое повестись!"

— Сами вы уроды! — плача, говорила Дерьмовочка. — Мутанты подлые!! Я самая красивая!

Но самооценка ее уже пошатнулась. Было ей жутко обидно и хотелось, чтобы все живые твари мира имели одну единственную рожу, в которую она, Дерьмовочка, с огромным удовольствием бы плюнула.

Но тут проплывал мимо Лягуш-Квакуш, и тоже повелся на дерьмовочкины прелести. Благо, несмотря на маленькие габариты, повестись было на что. Он давно уже не хотел учиться, работать, даже просто ловить насекомых в пруду, а хотел улечься на диване перед зомбоящиком, прихлебывая свинячье пойло и дымя табачным изделием. И чтобы жена вокруг него шуршала. Но Дерьмовочке такая участь нифига не улыбалась. И смылась она от этого Лягуша посуху. Убегая, провалилась она в нору. В норе ее встретил Крот. Был он совершенно слепой, но потрогав Дерьмовочку со всех сторон, решил, что ему в жены она вполне подойдет. Дерьмовочка пришла в ярость от такой гендерной дискриминации:

— Не так обидно, что во мне кроме самки эти уроды ничего не видят — сказала она. — Хуже всего другое: почему каждый говнюк считает себя достойным МЕНЯ?! Неужели они видят меня таким же говном, как они сами? Ну уж нет! Я докажу! При одном взгляде на меня они должны робеть, мямлить и заикаться.

Однажды, когда Крот уснул, Дерьмовочка открыла его нору и смылась. Она боялась, что ее подберет еще какая-нибудь сволочь, типа Жука, Лягуша, Крота или еще кого-нибудь похуже. Но наткнулась она на Эльфа.

— Кто ты, о прекраснейшая? — спросил маленький Эльф, ненамного больший Дерьмовочки.

— А с какой целью интересуешься? — осторожно спросила Дерьмовочка.