Отсмеявшись, Цирилла, посерьёзнев, отметила:

— Я вижу, у вас не все гладко. Не возражаешь против приватной беседы в кабинете? — Королева Цирилла направилась к выходу из галереи.

— Полагаю, ты приехала сюда не для того, чтобы мы молча смотрели друг на друга.

— Ты, как всегда, права.

Когда они достигли покоев Цириллы, к которым прилегал её небольшой кабинет для приватных аудиенций, королева подошла к столику с резными позолоченными ножками и расписной столешницей, располагавшемуся между двумя креслами песочного цвета, и подняла с него какой-то одинокий документ.

— Кэлен, — голос Её Величества совсем не понравился Матери-Исповеднице, — личный разговор откладывается. Тебе стоит это увидеть.

Мать-Исповедница сорвалась с места и стремительно подошла к своей сестре. Мурашки уже бегали по всему ее телу. И неспроста: свадьба Магистра Рала и Матери-Исповедницы была назначена на завтрашний день, и в этот же день планировалось составление и подписание документа, регулировавшего условия вхождения стран коалиции в состав Д’Харианской Империи. По крайней мере, таков был изначальный план и таков был договор Ричарда и Кэлен. Но, если прямо сейчас Мать-Исповедница взяла из рук королевы Галеи не условия вступления в коалицию, то что, во имя добрых духов, это вообще могло быть? Кэлен вчиталась в условия и почувствовала, каких великих усилий ей стоило не скомкать этот документ своими собственными руками. Ох, как жаль, что она не мужчина и не волшебник, чтобы спалить этот листок хорошей порцией волшебного огня!

Пока многочисленная свита королевы Галеи толпилась в дверях, Бердина и Рикка мрачно пытались продраться сквозь её плотные ряды, откровенно заявляя, что плевать они хотели на безопасность королевы. Между ними и Матерью-Исповедницей не должно быть препятствий. Вообще.

Кэлен, чувствовавшая, как в ее висках глухо стучало ее же бешено бьющееся сердце, начала читать вслух. Ее голос дрожал, медленно наполняемый жгучей яростью:

— Страны, присоединяющиеся к Д’Харианской Империи на добровольной основе, обязаны передать свои армии в подчинение главнокомандующему д’харианской армии в течение нескольких недель. Они также обязаны признать власть дома Ралов над вверенными им землями единственно законной, а свою — номинальной.

Бердина присвистнула, тряхнув темной косой. Кэлен, едва соображающая от злости и ненависти, обжигавших ее легкие изнутри, продолжила:

— Завоёванные Д’Харианской Империей государства обязаны выплачивать налог, превышающий общепринятый в пятикратном размере, в течение тридцати лет, в то время как страны, принявшие нейтралитет или выбравшие сторону Имперского Ордена, признаются врагами Империи. Лишь страны, добровольно подписавшие сие соглашение, имеют право занять своё место в Совете, который начнёт формирование с завтрашнего дня; на ведение свободной торговли внутри Империи, а также на защиту со стороны д’харианской армии в случае нарушения их суверенитета.

Кэлен швырнула бумагу на стол и развернулась. Если бы ее магию можно было видеть, всякий бы узрел, как над ее кожей летали смертельно опасные молнии. Даже морд-сит не рискнули остановить разъярённую Мать-Исповедницу, что уж говорить о свите Цириллы, мгновенно расступившейся, словно стадо напуганных овец. Телохранительницы развернулись на каблуках и направились вслед за Кэлен, как и королева Галеи. Всем было известно, на кого Мать-Исповедница хотела выплеснуть свой гнев, и все желали знать, чем это закончится.

Ричард знал, что его ждало, ещё до того, как дверь его кабинета открылась, явив ему самое злое и опасное создание в Новом и Древнем Мире: Мать-Исповедницу Срединных Земель. Он поднялся с кресла, чтобы оценить масштаб своих бед, и развернулся спиной к своему столу, упираясь бёдрами в его край. Он не скрестил руки на груди, не чувствуя необходимости в защите. Его самоуверенность была довольно опрометчива, и он сам понимал это, наблюдая за тем, как вокруг его будущей жены летали молнии — отражение её разбушевавшейся, плохо контролируемой магии. Её зелёные глаза были подёрнуты дымкой, которую он часто видел у женщин, обладающих огромными силами.

Но он не боялся её. Ничуть.

— Кто дал вам право выдвигать такие условия для вступления в коалицию? — руки упёрты в бока, тон лишь немного, совсем чуть-чуть повышен. Ричард был несказанно удивлён, что она ещё не кричала.

— Надвигающаяся война, — лаконично ответил он, даже не двигаясь с места. — Кто дал вам право врываться в мой кабинет?

— Ваша провокационная наглость, — отчеканила она в ответ, поражая его быстротой реакции. — Если вы хотите пережить эту войну, то я настоятельно рекомендую пересмотреть ваши условия, — угрожающе медленно проговорила она, подходя ближе на несколько футов. Их едва разделяло расстояние вытянутой руки. — Ни одна страна не согласится на подобное гнусное унижение!

— Унижение? — Ричард усмехнулся, снисходительно качнув головой — жест, уже бывший оскорблением для Матери-Исповедницы. Он не смел думать о ней, как об истеричной девчонке, на которую он мог просто закрыть глаза. Не смел. — Унижением было бы просить о меньшем.

— Ни одна страна Срединных Земель не перешла под власть Д’Хары даже во времена Великой Войны, и знаете, почему? Потому что один узурпатор не способен победить другого узурпатора. Срединные Земли — это коалиция, и она обязана оставаться коалицией, а не группой марионеточных государств. Иначе — конец, — ей было сложно удержаться от шипения.

— Десятки раздробленных государств со слабыми армиями — не помеха для Джеганя с его многотысячными войсками. Объединение — необходимая мера, если мы хотим выдержать его натиск, — он выпрямился перед ней в полный рост. Её макушка находилась где-то на уровне его рта, но Кэлен, Владетель бы побрал Ричарда Рала, была Матерью-Исповедницей! Тирану-новичку придётся сильно постараться, чтобы запугать такую женщину, как она. Вскинув голову, Кэлен снизошла и предоставила своему «жениху» возможность оправдаться. — Я не потерплю разногласий, не потерплю ваших излюбленных подковёрных интриг, не потерплю предателей и изменников. Мне нужна капитуляция, абсолютная и безоговорочная, чтобы я был уверен в каждом союзнике. Поэтому все будет так, как написано в этом документе — точка.

Зелёные глаза опасно потемнели в гневе, и, когда Мать-Исповедница в изумлении от такой непередаваемой наглости покачала головой, её черные как смоль локоны разметались в беспорядке крупными кудрями. Пальцы на талии сжались так, что побелели костяшки.

— Этого не будет — точка. Вы хотите не быть уверенным в каждом союзнике, а перекрывать ему воздух, чтобы он не посмел пойти против вас! Если этот документ не будет уничтожен до завтра, я немедленно покину Народный Дворец и отправлюсь в Эйдиндрил, чтоб поднять армии Срединных Земель в одиночестве, без помощи ваших д’харианцев.

— Блеф. Ваши нетренированные, захудалые армии, которые с трудом могут напугать даже детей? — Ричард рассмеялся. — Я видел, что стало с армией Галеи после резни в Эбиниссии. Пять сотен зелёных юнцов, которые чудом не погибли под натиском многотысячной армии — и это все, что от них осталось.

— Этим «чудом» была правильная военная стратегия, которая позволила им разбить неприятеля задолго до того, как туда пришли ваши непогрешимые и всемогущие солдаты!

— Стратегия, предложенная вами, без сомнения.

— Именно так.

— Тогда я могу лишь пожелать удачи в борьбе с Имперским Орденом и одновременно с правителями этих стран, которые постоянно будут вставлять вам палки в колеса ради своего драгоценного суверенитета. Только вот, чем их самостоятельность и независимость поможет лично вам? Какая от этого выгода?

— Я — Мать-Исповедница, и я обязана следить за соблюдением их прав и свобод. Я правитель, а не тиран — о какой личной выгоде вы смеете заговаривать?! Номинальная власть — это синоним её полного отсутствия у жителей Срединных Земель и красивое название для ваших безграничных полномочий, — отчеканила она.