Девушка поудобней устроилась на постели и постаралась расслабиться, обрести покой и очистить свой разум от всего постороннего. Это несложно, нужно лишь несколько минут посидеть спокойно и постараться не заснуть. Лили направляла свое сознание внутрь тела, пытаясь воззвать к своему внутреннему миру, к той границе, которая разделяет её ментальное и физическое начало. Результаты проявились уже совсем скоро. Внутренним зрением Лили смогла разглядеть внутри себя знакомый пульсирующий овал - её физическая проекция.

Черное основание было испещрено яркими светящимися нитями - токами жизни. Они пронизывали его насквозь, питая каждый участок, каждую частичку её тела. В прошлый раз они были разбросаны хаотично, словно кто-то размотал клубок и небрежно бросил его. Сейчас всё иначе. Большая часть токов теперь стекались в центр проекции, образуя яркое сверкающее пятно, которое сияло как тысяча солнц. Лили невольно залюбовалась этой чарующей красотой и мощью. Ничего подобного здесь не было ещё совсем недавно! Неужели это и есть её ребенок? Так выглядит новая жизнь? Он питался её жизненными силами, но почему-то Лили не испытывала от этого никаких негативных эмоций. Какой же он сильный и живой! Хотелось питать его всем, что необходимо этому малышу. Пусть берет столько, сколько нужно, ей не жалко.

На глазах Лили её собственные жизненные токи меняли направление движения, перестраивались, вызывая рябь, проходящую по всему телу.

«Так вот, отчего мне тошнит по утрам» - пронзила её догадка. - «Это организм подстраивается под нужды ребенка, чтобы ему всего хватало».

Налюбовавшись физической проекцией своего ребенка, Лили вернулась в сознание. Перед глазами так и стояло нечеткое, но ярко сияющее пятно. Начало жизни. Начало нового человека, который растет в её чреве. Отдельного человека. Как же она сможет его убить? При мысли о том, что пора пить снадобье, данное Гарольдом, из низа живота вновь распространилась волна, но на этот раз не теплая, а горькая и даже немного соленая.

Обида. Боль. Казалось, кто-то внутри неё готов заплакать от осознания того, что его хотят вытравить. Лили тут же положила обе руки на живот, успокаивая себя и малыша.

- Ш-ш-ш... - прошептала она, поглаживая низ живота. - Всё будет хорошо, не плачь. Всё будет хорошо.

В ответ на это Лили захлестнула всеобъемлющая чистая любовь. Настоящая, сильная, беззаветная и самая искренняя на свете. Это было так невероятно, так красиво и чувственно, что трудно было сдержать слезы радости. Есть ли на свете кто-то, кто любит Лили так же сильно, как этот малыш, которому всего несколько недель от зачатия? Может, когда-то так любила её семья, но сейчас, как бы она не старалась это отрицать, Лили осталась одна. Гарольд ослеплен похотью и ревностью, Рейнар понятия не имеет о том, в кого влюблен, а больше и нет никого близкого. Кроме этого ребенка. Девушка чувствовала, что внутри неё растет что-то невероятно доброе и сильное настолько, что сможет соперничать даже с Рейнаром. Уже сейчас он учит уму-разуму своего биологического отца. Сможет ли она отдать ему этого ребенка? Разделить со своим врагом радость родительства? Ответ пришел сам собой - нет, а малыш не возражал.

- Ты мой, - прошептала Лили, накрыв ладонью живот. - Ты только мой. Я есть у тебя, а ты у меня, и больше никто нам не нужен.

Вскоре эмоции от ребенка затихли, и Лили поняла, что он заснул. Впервые в жизни она почувствовала себя воровкой. Она украла у Рейнара этого удивительного малыша, плоть от его плоти, наследника его трона.

Странно, но угрызений совести не было и в помине. Он отнял у неё семью, она заберет у него первенца. В парах, наделенных магией, первый ребенок всегда рождается наиболее одаренным, тем более, в императорском роду. Лили не мола припомнить случая, чтобы первенцем у них рождалась девочка... Всегда первым был именно мальчик.

Лили вынула из декольте маленький пузырек, несколько глотков из которого могут лишить её этого удивительного крошки, к которому она уже начала потихоньку привязываться. Она без раздумий вылила все его содержимое в туалет и тщательно вымыла руки. В эту ночь Лили спала крепким сладким сном, не думая ни о Рейнаре с его обидами, ни о Гарольде. Впервые за долгое время она почувствовала себя счастливой.

На следующее утро Лили вновь мучила тошнота, но теперь она воспринималась ею намного спокойнее, как нечто неизбежное и необходимое. Ребенок никак не проявлял себя, и девушка решила прогуляться по утреннему саду. Он встретил её свежим прохладным воздухом и едва раскрывшимися бутонами цветов. Этот влажный воздух, наполненный запахом земли, росы и утреннего солнца, притупили неприятное ощущение тошноты, и Лили полегчало. Всё же физически беременность давалась её тяжело, но этот малыш словно зажег в неё солнце. С лица девушки не сходила легкая улыбка, да и вся она преобразилась, принимая этого ребенка и примеряя на себя непривычную пока ещё роль матери.

В глубине сада, на одной из неприметных и узких аллеек, уходящих в дальний и малопосещаемый участок, Лили заметила знакомую фигуру. Подойдя ближе, она неловко присела рядом с Габи, которая сидела, низков опустив голову. Под её красивыми глазами залегли синяки, будто она мало спит и часто плачет. Компания Лили никак её не волновало, принцесса пребывала где-то в собственных мыслях.

- Как вы? - нарушила молчание Лилианна, с сочувствием смотря на бедняжку. - Император что-то решил?

- Да, - слабо отозвалась она, пристально рассматривая распускающийся тюльпан. - Рейнар не казнит Рагора.

- Так это же замечательно! - воскликнула Лили, беря Габи за руку. - Почему же вы расстроены?

- Он не казнит его, - продолжила принцесса, - но вышлет далеко, в одну из приграничных провинций на севере. Там очень холодно, тяжелые условия, велик риск погибнуть от болезни. Можно сказать, мой брат решил заменить казнь ссылкой. А я выйду замуж, - с легким смешком произнесла она. - В четвертый раз. И больше никогда его ни увижу...

Лили даже не знала, что ей ответить. Конечно, это хорошо, что Рагора не казнят, но вот почему-то от этого не легче. Габи выглядит так, словно теперь её жизнь кончена. Она сидит, опустив плечи, голова низко опущена,  простая коса вместо изысканных сложных причесок, который она всегда носила. Лили стало её безумно жаль, но ничего поделать она не могла. Никто на свете, кроме Рейнара, не сможет отменить эту свадьбу, а он свою позицию обозначил четко и ясно.

- Принцесса, но ведь надежда умирает последней, - пролепетала Лили, но девушка пропустила её слова мимо ушей.

- Оставь меня, - произнесла она, отворачиваясь. - Хочу побыть одна.

Ничего не оставалось, кроме как подчиниться и уйти. После прогулки по саду остался неприятный осадок на душе, словно Лили оказалась замешана в чем-то интимном и глубоко личном. Даже представить страшно, как Габи переживет всё это.

Удивительно, но на свежем воздухе тошнота прошла, зато пробудился зверский аппетит.

После обеда её неожиданно вызвал к себе Император. Лили устало закатила глаза, приготовившись к очередному скандалу и упрекам. Он вроде говорил, что на этой неделе будет занят по горло, так почему вдруг зовет её в разгар рабочего дня?

- Госпожа, - виновато промямлила Ателика, втянув голову в шею. Лили сразу поняла: она в чем-то провинилась. - Простите, я не хотела вам расстраивать, но...

- Что? - насторожилась Лили, впившись в служанку подозрительным взглядом.

- Вчера вечером Повелитель приказал подготовить ему наложницу на ночь. Не вас, - специально уточнила она, а Лили так и застыла, не зная, как реагировать на такие новости. Ревновать? Но это глупо, ведь она собирается его убить... И даже ребенок не изменил планов девушки. Скорей Лили испытала досаду и горькое разочарование оттого, что этот мужчина после первого акта неповиновения с её стороны потребовал себе в постель другую. - Но он выгнал её!

- Как? - опешила Лили, подняв на служанку круглые как блюдца глаза. - Рейнар?!