Поданные скорее теплыми, чем горячими и дымящимися, как принято в Греции, кусочки меч-рыбы на вертеле, зажаренные с помидорами и луком — главное блюдо, — были очень вкусны, но сейчас Зои не могла в полной мере наслаждаться едой.

— Вам не нравится хифия? — мягко осведомился Алексис, наблюдая за тем, как она возится с очередным блюдом. — Может, хотите что-нибудь другое?

— Нет-нет, очень даже нравится! — заверила она его. — Просто я не особенно голодна.

— Вы нездоровы?

В ответ она посмотрела на него долгим твердым взглядом, и в ее глазах мелькнули искры недовольства.

— Осознание потери работы не улучшает аппетита, кирие.

— Верно, — согласился он. — Так же, как возвращение домой, где ты узнаешь, что твой авторитет пошатнулся… это тоже не улучшает настроения. — Алексис помолчал. — Я теперь понимаю, что вы сами действовали из лучших побуждений и вашей вины здесь нет.

Зои во все глаза уставилась на него. София тоже уловила изменение в интонации голоса брата и взглянула на него с вновь воскресшей надеждой.

— Вы хотите сказать, что, возможно, еще подумаете насчет того, увольнять меня или нет? — спросила напрямую Зои.

Последовала легкая улыбка.

— Скажем, я решил дать вам испытательный срок, чтобы вы могли показать себя.

— Алексис! — София была восхищена и не скрывала этого. — Спасибо! Ты даже не знаешь, что это значит для меня!

— Это значит только то, что мисс Сирстон пока остается, — ответил он, — а не то, что вся твоя жизнь в один день переменится. — Его взгляд возвратился к Зои, которая все еще пыталась осмыслить столь крутой поворот в своей судьбе. — Я хотел бы, чтобы вы никуда не ездили и не делали ничего без моего одобрения.

Она встрепенулась.

— Конечно, само собой.

— Да? — Алексис иронически улыбнулся. — Я и не предполагал, что вам свойственно беспрекословное послушание.

Зои постаралась сделать приветливое лицо.

— Если вы можете идти на уступки, кирие, то почему не могу и я?..

— Вы будете называть меня Алексис, — сказал он, еще раз удивив ее. — Слишком строгое соблюдение формальностей может наскучить.

— Кто сказал, что леопард не может изменить расцветку? — в замешательстве подумала Зои. Перед ней был совсем другой человек, нежели тот, с которым она впервые встретилась всего несколько часов назад. Сейчас он уже не казался таким жестким и неумолимым, в нем обозначились признаки человечности. По ее спине прошла легкая дрожь. Раньше ей не доводилось встречать подобных людей, если уж на то пошло.

— А как же кирия Таунсенд? — спросила Зои.

— Я уже перезвонил ей и сказал, что нет необходимости приезжать.

— Криста, наверное, удивилась, — заметила София.

Широкие плечи ее брата приподнялись.

— Скорее, осталась довольна, что ее уловка в конце концов сработала. — И, обращаясь к Зои, он добавил: — Моя сестра, по-видимому, очень высоко вас ценит.

— Если бы это было не так, — с достоинством ответила та, — то кирия Таунсенд, полагаю, не стала бы приглашать меня сюда. Она переживает за благополучие Софии не меньше вас.

— Я никогда еще не была так счастлива, как сейчас! — произнесла София, бросая благодарный взгляд на своего брата. — Теперь, когда у меня есть настоящий друг и компаньонка, я не буду возражать, если тебе придется уехать.

— Я пока не собираюсь никуда уезжать, побуду здесь некоторое время, — сказал Алексис. — После пасхальных праздников хочу зафрахтовать яхту и отправиться к островам навестить наших родственников. Ты не прочь поехать?

— О, да! — Ее лицо просияло. — Я так давно их не видела! Зои могла бы поехать снами, правда?

— Конечно. — Карие глаза встретились с зелеными, однако по их выражению трудно было что-либо понять. — Вы любите море?

— Очень! — искренне ответила Зои. — Хотя у меня нет опыта в морских путешествиях.

? «Хестия» управляется мотором и может вместить экипаж из восьми человек, — сухо продолжал Алексис.

— Нас будет только трое? — спросила София, и ее улыбка тотчас погасла: брат отрицательно покачал головой.

— Нет, конечно. Там будут и другие пассажиры. Мы займем только три каюты.

— Как интересно! Я никогда не плавала на яхте! — произнесла с восторгом Зои.

— Круиз вокруг островов — звучит заманчиво, хотя она, в качестве оплачиваемой компаньонки, вряд ли будет соответствовать уровню приглашенных гостей. Но это препятствие Зои надеялась преодолеть уже на яхте, исходя из обстановки. Сейчас важно то, что она едет с ними!

Тиропитта[3], подаваемый на десерт, выглядел как мечта и был одним из любимых греческих блюд Зои. Крошечные чашечки густого и крепкого кофе завершали трапезу. Алексис и София пили кофе с большим количеством сахара. Зои пришлось в течение нескольких дней убеждать слуг, что она предпочитает скето — кофе без сахара, — и теперь ей подавали именно такой.

Артемиса, добродушная домоправительница семьи Теодору, подшучивала над Зои, говоря, что ей нужно нарастить побольше мяса, чтобы стать более привлекательной для мужчин, которые предпочитают округлые формы. И кажется, пожилая женщина неусыпно хлопотала о прибавке дополнительных фунтов к весу Зои.

У греков трапеза — длительный процесс. По крайней мере в доме Алексиса Теодору этой традиции свято придерживались. В этот вечер температура была подходящей, чтобы обедать на террасе, и Зои радовалась этому несказанно: трапезничать под звездами было истинным наслаждением для нее, выросшей в замкнутой атмосфере английского быта и редко позволявшей себе такую свободу.

Пошел одиннадцатый час, когда они встали наконец из-за стола. Алексис сразу же удалился к себе, пожелав всем спокойной ночи.

События прошедшего дня, двойное потрясение, пережитое Зои, не давали ей заснуть. Она легла около полуночи, но долго ворочалась в постели, обдумывая свое положение. Ей был назначен испытательный срок. Один промах — и Алексис может аннулировать соглашение. Он и так сделал большое одолжение, позволив ей остаться. Зои не хотела, чтобы он пожалел об этом. В то же время у нее не было намерения раболепствовать. Не в силах уснуть, она снова встала, надела брюки и легкий свитер. Лучше выйти на свежий воздух и прогуляться, чем ожидать сна, который не приходит.

Луна была полной и озаряла все вокруг волшебным светом. Зои вышла через дверь, ведущую на террасу. В воздухе стоял густой аромат, в котором преобладал запах эвкалипта. Было прохладно по сравнению с дневной температурой. Зои пошла вдоль бассейна по дорожке между клумбами с кустами гибискуса. В дальнем конце сада виднелась круглая беседка из белого камня, подпираемая статуями античных богов. Ее шаг замедлился, когда она увидела там фигуру сидящего человека. Алексис уже услышал ее шаги и смотрел в ее направлении — не было смысла пытаться спрятаться в кустах. Зои медленно пошла к нему.

— Извините, — сказала она, — я не хотела беспокоить вас. Просто не могла уснуть и подумала, что прогулка окажется полезной.

— Ничего, — ответил он. — Погуляем вместе.

Худшего и не придумаешь! Алексис Теодору смущал ее, его мускулистая фигура вызывала какую-то внутреннюю дрожь во всем ее теле. Зои не могла придумать объяснение такому своему состоянию.

Пока они шли по дорожке, посыпанной гравием, через заросший сад, он хранил молчание. В своих домашних тапочках она едва доставала ему до подбородка. Ширина его плеч заставляла ее особенно остро чувствовать свою хрупкость. Оранжевое зарево над центром Афин освещало небо, скрывая звезды.

— Я должна поблагодарить вас, что вы позволили мне остаться, — проговорила она на одном дыхании. — Это не будет слишком настырно с моей стороны, если я спрошу, что повлияло на перемену вашего настроения?

Алексис чуть пожал плечами и ответил:

— Может быть, осознание того, что София уже больше не ребенок и у нее есть собственные желания. Было нелегко все эти годы выполнять волю отца.

Зои метнула на него быстрый взгляд.