Джиб снова лег на подушку и закинул руки за голову. — Я всегда знал, что ты талантливая женщина, — сказал он, радуясь тому, что она была по-настоящему счастлива. Он даже почувствовал некоторую гордость за нее, как будто ее успехи имели какое-то отношение к нему самому. — Доктор был бы необыкновенно рад за тебя.

Глаза Джулии приобрели задумчивое выражение. — Я тоже подумала об этом, — сказала она. Затем Джулия подняла лампу и осмотрела Джиба. — Ты себя чувствуешь нормально?

— Нет проблем, — коротко ответил он.

Она улыбнулась. — Я тоже пойду сейчас спать. Уже почти четыре часа утра.

Он положил свои руки ей на колени и похлопал по ним. — Спи крепко, принцесса.

Джулия отправилась в свою комнату, все еще поглощенная размышлениями о Рут и ее младенце. Она никогда не забудет эту драматическую ночь. Все присутствующие беспрекословно выполняли ее указания. А как они затаили дыхание, когда она вынула ребенка на Божий свет.

Джулия подумала о всех тех женщинах, которые умерли в прошлые века во время родов. Как все-таки замечательно, подумала Джулия, что мы живем в век современной медицины.

Она уже была в постели и хотела было задуть лампу, когда ее взгляд упал на деревянный ящик, стоявший у стены. Она быстро встала и подошла к нему. Когда она открыла крышку и увидела пластинки негативов, она отпрянула назад.

Господи, фотографии и негативы!

Сперва она не могла понять, почему они оказались в ее комнате. Затем она вспомнила слова Джиба, сказанные им в полдень. — Я верну их тебе, — сказал он тогда.

И он действительно это сделал. И сделал это сегодня вечером, в то время как должен был лежать в постели и отдыхать.

Джулия была охвачена смешанными чувствами. С одной стороны, она не могла не чувствовать облегчения от мысли, что ей уже никто не будет угрожать. А с другой — некоторое неудовольствие тем, что Джиб нарушил постельный режим. Ведь он подвергал себя страшной опасности. Он нарушил ее указание. Она должна хорошенько отчитать его за это. Но первое чувство было более сильным и подавляло чувство недовольства. Он все-таки достал эти фотографии и тем самым уберег ее от скандала и грязных сплетен. Она будет навечно в долгу перед ним.

Она встала на ноги и пошла в противоположную сторону холла, где находился Джиб. Остановившись у двери, она осторожно прошептала его имя.

— Я все еще здесь, — послышался ответ.

— Ты принес эти фотографии?

— Да, — сказал он из темноты. — Хьюгз не мог больше ждать, чтобы вручить их мне.

Она вошла в комнату и присела на его кровать. Затем она наклонилась к нему и поцеловала его в щеку. — Спасибо, Джиб.

Он погладил ее волосы и взял ее лицо в свои руки. Потом он отыскал своими губами ее пышущий жаром рот. Вначале он целовал ее нежно и осторожно, затем все энергичнее, пока не ощутил непреодолимое желание страсти. Джулия сообразила, что происходит, отпрянула назад, опасаясь нежелательных для него последствий.

— Ложись рядом со мной, — сказал он. — Я расскажу тебе, что произошло сегодня ночью.

Джулия не знала, что ей делать. Она покраснела, а ее сердце готово было выскочить из груди.

Пальцы Джиба погрузились в ее волосы. — Не волнуйся, принцесса, — сказал он. — Я не собираюсь делать ничего такого, что поставит нас в затруднительное положение.

Она свернулась калачиком возле Джиба и положила голову ему на плечо. Затем она выслушала его длинный рассказ о Хьюгзе, о мошенничестве на шахте, о том, как Чарли Сун уговорил Ли Чанга пропустить его в здание офиса.

— Но ты об этом ничего не знаешь, — строго предупредил ее Джиб. — Ни слова о китайцах.

— Ни слова, — прошептала она, пораженная предательством Гарлана и его желанием рассказать всем о фотографиях.

— Там у них настоящая золотая жила. Там столько хорошей руды, — сказал Джиб, — что шахта «Континентал» может работать еще много лет. Вот почему Хьюгз хотел, чтобы ты вложила свои деньги в его шахту. Он знал, что если акции компании подскочат в цене, ты станешь еще богаче. А чем богаче вдова, тем лучше будет жена.

— Я бы все равно никогда не вышла за него замуж, — сказала Джулия.

Джиб погладил ее щеку тыльной стороной ладони. — Он с помощью шантажа заставил бы тебя это сделать. По крайней мере, он попытался бы.

Когда он закончил рассказывать о стычке в офисе Хьюгза, Джулия уже дрожала от страха и негодования. Джибу удалось немного успокоить ее подбадривающими словами и шутками, но когда он уснул, она продолжала плакать, думая о том, что легко могла потерять его.

Джиб сидел в Пиккексе, потягивая кофе и просматривая последние номера газеты «Сентайнел». Слава Богу, думал он, что кафе сейчас опустело. Его так часто прерывали знакомые, что он потратил почти час, чтобы докопаться до сути статьи Джулии о проблемах воспитания и развития детей.

Уже прошло два дня после праздников, а Стайлз все еще обсуждал скандал на шахте «Континентал» и арест Хьюгза. Начальник полиции уже отослал телеграмму в Сент Луи, и оттуда в город уже направился представитель компании для дальнейшего расследования этих событий.

Что же касается самого Джиба, то к нему стали относиться, как к герою. К нему на улице подходили совсем незнакомые люди и пожимали ему руку. Его окружали знакомые в Пиккексе, Бон Тоне и других общественных местах. Даже Деллвуд стал проявлять к нему больше уважения, хотя скорее всего его хорошее настроение объяснялось тем, что городской совет разрешил в его заведении карточную игру «фараон». Наибольшее впечатление на Джиба произвела Гэрриэт Тейбор, которая отвесила ему легкий поклон при встрече на главной улице.

Джиб свернул газету «Сентайнел» и развернул последний номер журнала «Инженерное и горное дело». Пока он просматривал статью о ценах на серебро и золото на крупнейших биржах, ему пришла в голову мысль поехать в Ратлинг Рок и повидать Отиса. Хотя, конечно, он не спешил оставить Джулию. Когда-нибудь он поговорит с ней относительно их дальнейшего будущего. Но сейчас он боялся поднимать этот вопрос. Он все еще был не уверен в том, что она уже простила ему все прежние грехи.

— Бут!

Джиб поднял голову и увидел Маккьюига, направлявшегося к нему по залу кафе. — Тебе пришла телеграмма, — сказал он и бросил на стол лист бумаги. Затем он жестом попросил официанта принести ему чашку кофе. — Я случайно оказался в здании телеграфа, когда они получили ее.

— Очень мило с вашей стороны, господин шериф — вежливо сказал Джиб. Маккьюиг был еще одним человеком, полностью изменившим отношение к Джибу. В течение всех последних дней он был необыкновенно дружелюбен.

Джиб развернул бумагу и прочитал послание. Внутри у него все похолодело: — «Состязания горнопроходчиков. Друзья направляются в Стайлс. Будь осторожен. Уилл Крайчфилд.»

— Боже мой! — подумал Джиб. Ведь результаты состязаний были опубликованы во всех газетах. Вайли и Трэск уже направляются сюда.

— Какие-нибудь проблемы? — участливо спросил Маккьюиг.

Джиб встал и бросил на стол несколько монет. Крчфилд прислал телеграмму из Бата. Значит, эти негодяи могут появиться здесь с минуты на минуту.

— Похоже на то, — ответил он Маккьюигу. — Я зайду к вам, чтобы забрать свой кольт.

Маккьюиг стал нервно теребить усы. — Могу ли я чем-нибудь помочь?

Джиб оказался перед выбором: либо остаться здесь и столкнуться с Вайли и Трэском, либо снова удирать от них куда-нибудь подальше. Другими словами: столкнуться с прошлым с риском для жизни, или сбежать и потерять свое будущее. Ему хватило половины секунды, чтобы принять решение.

— Это мое личное дело, — сказал он начальнику полиции. — Если меня здесь будут разыскивать, один в длинном плаще, а другой с разорванным ухом, скажите им, что я нахожусь в горах, в Ратлинг Роке. Мы решим все наши проблемы там, вдали от города. — Джиб направился к двери. Ему нужно было еще разыскать Джулию.

— Послушай, Джиб, — сказал Маккьюиг и вскочил на ноги. — У меня есть в участке винтовка «Винчестер» и двенадцатизарядный «Гриннер». Они в полном порядке — почищены, смазаны, протерты. Ты можешь взять их. А Вилливер только что получил новую партию патронов. Ты можешь зайти к нему и взять себе один ящик.