Вдруг Интегратор начал содрогаться под ним, началась штормовая качка.

Мощные вспышки красного света заставляли Интегратора биться в конвульсиях.

Свет бил в бурлящую толщу не несколько метров ниже того места, где был заключен Эван с товарищами. Желтая масса начала таять и стекать вниз.

Красный луч света бороздил поверхность Интегратора. Громадные щупальца, клешни и лапы взметнулись над долиной, пытаясь закрыться от уничтожающего света, но их усилия были напрасны. Не понимая, что происходит, Эван молился, чтобы луч не попал в него.

Библиотека смог подать еле различимый сигнал в ответ на запрос Эвана:

— Не знаю, каков источник света, но он не причинит нам большего вреда, чем Интегратор, хотя лучше не попадать под луч.

— Это, похоже, баррин. — Эван прислушался, пытаясь понять, откуда исходит голос. Это говорил один из воинов. — Очень похоже на баррина, но намного мощнее.

— Что это такое, баррин?

— Это редкое существо, живущее отшельником, оно защищается от своих врагов ярким пучком света.

Эван почувствовал смущение всезнающего Библиотеки.

— Хотелось бы посмотреть на это. Хороший пример тот, как можно бороться с Интегратором.

Эван имел лучший обзор, чем его товарищи, но видел немногим больше.

Источник пучка сливался с восходящим солнцем, и в ослепительном сиянии рассмотреть что-либо было невозможно.

— Кажется, я кое-что вижу! — заговорил второй врач. — Он не больше баррина, но другой формы. Когда солнце поднимется выше, я смогу рассмотреть все как следует.

У Интегратора начались спазмы. Изрядный кусок откололся от него, медленно сползая по земле. Интегратор впал в неистовство. Щупальца и клешни всюду цеплялись за грунт, земля содрогалась. Отколовшаяся от

Интегратора часть пыталась подняться, но неумолимо сползала в долину.

Красный луч приблизился к Эвану, и он закрыл глаза. Если попадет в меня, думал Эван, смерть будет быстрой и легкой, это все же лучше, чем грозившее мне медленное потопление. Но смертоносный луч пощадил его, сфокусировавшись на желтой кремниевой массе. Вязкое вещество разжижалось и стекало. Луч был чертовски горяч, желтая масса вскипала и исчезала на глазах. Эван и его друзья оказались на свободе. Ноги, бывшие в долгом заточении, затекли, Эван упал.

У его товарищей не было таких проблем, и они поспешили к нему на помощь. Два бойца схватили его за руки и потащили подальше от агонизирующего Интегратора, мучимого недосягаемым противником, и уже не обращавшего на них внимания.

На полпути к вершине холма, когда Эван уже пытался встать на ноги, послышался голос со стороны восходящего солнца, уверенный и четкий.

— Быстрее поднимайтесь и уходите. Если Интегратор очухается, вам не будет спасения.

Это был голос человека.

— Я — Мартина Офемерт. Быстрее уходите.

Значит, каким-то образом ей удалось избежать порабощения, и у нее даже есть оружие, лазер или что-то более мощное. Эван изо всех сил заставлял идти свои затекшие ноги, ковыляя вверх. За ним двигались Эже и остальные, жадно направляя свои рецепторы на солнце. Эван полз и бежал, спотыкаясь, взбирался по крутому склону, цепляясь за колючую растительность, не обращая внимания на возникавшие на лице царапины.

Прозрачная пленка на торсе и скафандр на нижней половине тела защищали от повреждений все, кроме лица.

Наконец, они вскарабкались на вершину и оглянулись. В долине оранжевый кремниевый океан бился в судорогах.

— Спасибо тебе, — Эван искал глазами фигуру посреди солнечного сияния, — мы били близки к гибели, ты спасла нас от смерти.

— Теперь вы в безопасности. — До Эвана дошло, наконец, что голоса

Мартины он не слышал, а принимал ее сигналы через устройство, вживленное в его мозг, как принимал сигналы от Эже, библиотеки и врача. Как Мартина смогла это? Призма добавила еще одну загадку к нараставшему с каждым днем скопищу нераскрытых тайн.

— Вы свободны, члены Ассоциативы. А этого гада я убью. — Эван вдруг с ужасом понял, что речь идет о нем. Он не знал, что и сказать на это.

Мартина продолжала:

— Я не хотела предоставить это удовольствие Интегратору. Я хочу увидеть, как ты будешь трепетать перед смертью, но сейчас я не могу увидеть, каким будет твое лицо, когда придет твоя смерть. Я дождусь, когда увижу его, и тогда убью.

Эван почувствовал, что может разрыдаться.

— Что ты сделал в лагере, подлый, жалкий ублюдок? Ты прошел на маяк, я так и думала, я молилась, чтобы это случилось. Ты ведь не мог успокоиться, не доведя свое дело до конца.

Прикрыв рукой глаза от солнечного света, Эван лихорадочно высматривал невидимую потенциальную убийцу.

— За что ты хочешь убить меня? Я не сделал ничего плохого на станции.

Я шел спасать тебя. — На всякий случай он спрятался за некое подобие бревна. Красная смерть была рядом, пока он говорил с Мартиной. Но вдруг она отодвинулась. Голос единственной из оставшихся в живых на станции

Призмы сказал смущенно:

— Так ты не Гумула? Где же Гумула?

Эван сел, продолжая всматриваться в лес. Даже его модифицированные глаза с трудом выдерживали яркие блики солнечного света.

— Кто такой Гумула? Это имя мне ничего не говорит. А, кажется, вспомнил! Арин Гумула, это техник со станции?

— Арам, а не Арин, — поправила Мартина. — Да, так его зовут. Я думала, что это ты привел своих тварей прикончить меня, довершить свое дело.

Эван вздохнул с облегчением.

— Наш разговор был бы более осмысленным, если бы ты объяснила мне кое-что. Я Эван Орджелл, из компании «Аврора» с Самстэда. Я послан сюда выяснить, почему со станции нет вестей вот уже несколько месяцев.

— Они послали тебя одного? — недоверчиво спросила она.

— Нет, со мной был МВМ, самая новая модель, лабораторный образец. Но он оказался плохим.

Женщина хихикнула:

— Для Призмы это, что слону дробина!

— Я решил искать твой маяк. Мне повезло, по дороге я встретил друзей,

— он махнул в сторону Эже и товарищей, счищавших с себя желтую гадость. -

Когда чудовище изорвало меня, они спасли мне жизнь, и даже усовершенствовали мое тело. В это трудно поверить, но… — Он почувствовал на себе пристальный взгляд. — Они отлично сработали. Врачи Ассоциативы — настоящие кудесники. Они революционизируют весь курс нашей медицины. Я шел на твой маяк, и он привел меня сюда. — Эван кивнул на долину. Интегратор уже казался лишь прошедшим дурным сном.

— Интегратор пытался поглотить и меня, но это оказалось не простым делом.

— Но ты вооружена, а я безоружен.

— Да, у меня есть неплохое оружие. Интегратор хотел меня использовать, но я сама решила использовать его. Я подарила ему маяк, зная, что Гумула пойдет на его сигналы. Вместо Гумулы, к сожалению, попались вы. Я подумала, что это он пришел, и не могла понять, почему рядом с ним члены Ассоциативы. Неужели вы нигде не встречали Гумулу?

— Я нашел его мертвым, как и все остальные на станции. Разве ты не знала об этом?

— Я знала, что убиты все, кроме меня, но не знала, что Гумула тоже мертв. Как он умер?

Эван пожал плечами.

— Я не знаю подробностей. Он убит Призмой.

Она долго молчала.

— Призма лишила меня удовольствия убить его, но я не жалею о этом. Я присоединюсь к вам. У тебя крепкий желудок, Эван Орджелл?

Он нахмурился. Какого черта она спрашивает об этом?

— Как ты думаешь, сюда послали бы слабака?

— Не знаю. Теперь я не уверена, что компания способна набирать стоящих людей.

Силуэт вышел из зеленых кристаллических зарослей и направился к

Эвану, подойдя, протянул правую руку. Из кончиков пальцев блеснул красный смертоносный свет. Эван прыгнул в сторону, уклоняясь от опасности.

Стоявшие за ним товарищи разбежались в стороны. Но луч целил не в них и, пройдя мимо, угодил прямо в пару длинных щупалец, взбиравшихся по склону холма.

— Здесь опасно. Интегратор упрям. — Рука опустилась и красный свет погас. — Теперь на некоторое время он оставит нас в покое, но лучше уйдем отсюда, поговорим в другом месте. — Мартина улыбнулась ему полуулыбкой. У нее была только половина ее прежнего лица. Эван смотрел на красивое лицо и хорошую фигуру. Но лишь левая половина ее тела была из мяса и костей, да и та местами в заплатах. Цвет заплат был приятен, но все же эти куски искусственной кожи бросались в глаза. Вся правая половина была сделана из голубого кристалла, вместо правого глаза — линза. Эван подумал о том, какая часть мозга у нее сохранилась.