Не больно-то патриархи семейств охотно на такое разбазаривание пашни идут. Поди ещё допросись, докажи что тебя можно на выселки выделить.

Теперь уже небольшой первоначально установленный для всех процент от добычи не казался парням столь малым, как по первости. Народ воспрял духом. Фургонов под вывоз добычи было в достатке.

А тут, на этих старых руинах — одна лишь тупая копка. И ничего более. Оставалось надеяться только на предвидение и знания руководства. Пока же утешало одно: и того, что уже добыли — уже было хорошо.

А если ещё немного поискать по соседним озёрам, на предмет поиска притопленного на дне разнообразного военного имущества, так глядишь, кое-что и ещё найти можно будет. Не зря поисковая группа водолазов тщательнейшим бреднем прочёсывает все подряд озёра по соседству. Глядишь, ещё чего интересного нароет.

К тому ж, немного утешали слова начальника, что там внизу, куда они уже более полутора недель никак не докопаются, что-то интересное должно быть. Да что-то плохо в то верилось. Итак уже закопались под землю чуть ли не на десять метров, разбирая старые заваленные коридоры с проходами. Да что-то до сих пор так ничего и не нашли.

— "Боже мой, за что? За что этот паразит Ганс опять во сне мне явился. Поговорить. Которую ночь. И говорит-говорит-говорит… зараза. Задолбал. И что ему неймётся в его призрачном существовании? Стал уж призраком, так сиди и не дёргайся. По крайней мере — молчи, падла! Нет! Ему немедленно подавай экзорцизм и новое воплощение, гад какой неугомонный. Жить ему, видите ли, хочется нормальной человеческой жизнью, как все люди. Реинкарнацию ему подавай, скотине такой. А за такое ему даже жемчуга своего, укрытого от других, не жалко.

— Так и лезет, так и лезет под руку. Возьми, да возьми. Почему не берёшь?

— А не хочу!

— Тем более, когда так настойчиво предлагают. Даже, я бы сказал — навязчиво предлагают. Ясно же что ему нужны должники. А вот быть кому-то должным, совершенно не хотелось. Тем более какому-то бывшему оккупанту. Пусть даже он вроде бы как и неплохой парень".

Димон отчётливо понимал что весь этот бред, что вертится у него в голове, не стоит и выеденного яйца. Ну что сейчас ругаться. Раньше надо было думать, до того как давали слово помочь. Ведь никто же насильно за язык не тянул и не принуждал. Сами дали слово помочь, сугубо добровольно. А потом ещё и жемчуга дорогущего три рюкзака нахаляву хапнули. И даже то, что потом просрали тот жемчуг, так и не сумев его толком использовать, не имеет значения. Брал? Брал. Помочь обещал? Обещал. Так что, хош, не хош, а помогать придётся.

Наверное поэтому этим утром он проснулся в самом омерзительнейшем настроении. Потому как отчётливо понял. Всё! Тянуть дальше с помощью призраку нельзя. Надо вплотную браться за дело. Только вот с какого боку к нему подобраться и за что тут ухватиться, чтоб клубочек проблем призрака хотя бы постепенно начал разматываться, он совершенно не представлял. Надо было серьёзно думать.

Только вот думать, как раз и не хотелось. Вообще-то, это у них Сидор был по всяким таким вот думам придумкам.

— "Правильно, — внезапно пришёл он к чёткому пониманию путей решения проблемы. — Надо брать Сидора за яй…, то есть — за то самое пикантное место, и заставить наконец-то заняться призраковой проблемой. Нефиг! Хватит ему хвататься за всё подряд, кроме того что у них на шее вот уже сколько лет висит. И вообще, это у него мозги с вывертом, вот пусть он и придумает что-нибудь такое — этакое, неординарное.

Он вообще на подобные выдумки горазд. А вот он, Димон то есть, так уж и быть, возьмёт на себя практическую реализацию Сидором придуманного. Это как раз лучше получается у него. Вот так будет правильно".

Проснувшись внезапно среди ночи, Димон ещё некоторое время лежал с закрытыми глазами, вслушиваясь в тихие шорохи спящего лагеря. Открывать глаз не хотелось. На душе у него было удивительно спокойно, словно он что-то для себя правильное решил и наконец-то встал на правильный путь.

Самое удивительное, что точно такое же состояние у него было всегда, когда он что-то делал так как следует. Давным-давно он для себя отметил этот момент, а после каждый раз, когда случалось нечто подобное, старался тщательно отследить именно вот это состояние души, когда он ощущал нечто подобное.

— "Ну, вот, — Димон открыл глаза. Высокое ночное небо над головой буквально сияло огромным количеством звёзд на ночном небосводе. Было состояние удивительного умиротворения. — Скоро что-то должно случиться, что подтолкнёт меня на верный путь. И старые долги нам будут только мешать.

Хм, хотелось бы знать заранее, что произойдёт. Точнее, что им ещё попадётся.

А что попадётся — в этом Димон уже ни секунды не сомневался. И что будет нетто грандиозное, это уже можно было понять по навязчивости призрака.

Тому явно не понравилось что группа Димона до чего-то докопается. До чего-то настолько ценного, перед чем все его жемчужные подарки померкнут.

Что это могло бы быть, Димон даже не представлял. Что? Очередные никому нахрен не нужные пушки? Хотя, вообще-то пушки со снарядами как-то, ну, никак не коррелируются с призраком. Иначе бы тот ну никак не стал бы вот так навязчиво отводить их от этого, ничем не примечательного места.

А раз так, то что же всё-таки скоро произойдёт? — даже во сне Димон серьёзно задумался над проблемой.

— Ох, не дай Бог, опять будут проблемы. Чует, чует моя пятая точка. Достанется скоро ей, ох, достанется".

Странно необычный, мертвящий холод вдруг закрался Димону под спальник.

— Картина Репина "Не ждали", — едва слышно прошептал Димон. — Те же и некая инфернальная, хорошо нм знакомая сучность.

Прямо перед ним в воздухе материализовалось едва видимое в ночном сумраке слегка светящееся облачко, чем-то отдалённо подобное человеческому лицу.

— Ну, привет, — вяло поприветствовал Димон призрака. — Говорить здравствуй, не буду. Ты труп, чего тебя здравствовать. Тем более что ты и сам стремишься поскорее разобраться с делами мирскими и свалить из дольнего мира туда.

Димон вяло закатил глаза, как бы показывая призраку, куда тому надо было бы свалить поскорее, чтоб тот так его не раздражал.

— "А вот тебе, здорово, Димон, — прошелестели у него в голове неслышимые другими слова бестелесного существа. — Вот, пришёл поговорить".

— "Опять! Ну и о чём в этот раз? Вроде бы всё давно сказано и всё давно определено. О чём говорить то?"

— "Давно спросить хотел, — вдруг лицо призрака нависло прямо над лежащим на земле Димоном, буквально в паре сантиметров над ним. — Чего за жемчугом больше не приходите?"

— "Долгов много, потому и не приходим", — мрачно буркнул Димон, про себя.

— "Это как? — изумился призрак. — Вроде бы всё наоборот должно быть. Есть долги, есть возможность рассчитаться по ним новым жемчугом, потому как старый, как даже я слышал, вы просрали. И вы сами отказываетесь получить шальные деньги?"

— "Ну, да, — вяло принялся пререкаться с призраком Димон. — Сами. И что такого".

— "Не понимаю, — потряс головой призрак. — Деньги — это же хорошо".

— "Хорошо, когда ты их сам заработал, своим трудом. И никому ничего не должен. Когда все наоборот, благодарят тебя за твой труд. А не вот так, как с тобой. Халява! За которую надо расплачиваться. И непонятно как, и непонятно чем, и неясно когда. Ничего непонятно.

Вот и выходит, что халява — это плохо, — тяжело вздохнул Димон. — Халява всегда кончается какими-нибудь проблемами. И чем больше халява — тем большие проблемы. А я проблем не люблю. Очень не люблю. Потому мне и не надо халявы. Понял?"

— "Нет, — мотнул головой призрак. — Не понял. Какая-то у тебя извращённая, вывернутая наизнанку логика".

— "Это у тебя мозги наизнанку вывернуты, — огрызнулся Димон. — А моя логика такая — какая есть, — раздражённо буркнул он. — И раз непонятно, то и валил бы ты отсюда, надоеда. Достал уже. Будет решение твоих проблем — приходи, обмозгуем. Нет — отвали. И без тебя дел полно, чтоб ещё и по ночам не спать. Завтра встану снова как варёный, и всё из-за тебя, падла. Отвали, сказал".