— Ладно, — примирительно сказал он. — Счастье твое, что дверь примерзла к косякам, а то бы тебе не поздоровилось.

Проклиная всю заячью породу, кот побежал дальше.

«Надо добраться до Волка, — думал он, прибавляя ходу. Он знал, что Волк лежал в своем логове, в замерзшем болоте, глядел сквозь бурелом на луну и выл от голода. — Пообещаю ему добыть ягненка, он и пустит».

А погоня между тем добралась уже до лисьей норы.

— Ах, уберите, пожалуйста, свою собаку, — сказала Лиса, когда Алеша постучал к ней. — Вот так. И пусть она не подходит ближе, я ужасно боюсь собак… Здравствуйте, кумушка, — обратилась она к своей елочной сестрице. — Как вам живется в городе? А у вас в городе, я слышала, нас перекрашивают в черно-бурых. Ты, милая, должна знать, где это делается.

— Ну как же, кумушка, отлично знаю, — отвечала елочная Лиса.

И они затараторили про свои лисьи дела так бойко, что и слова нельзя было вставить в их разговор.

— Р-р-р, гав! — прикрикнула на них издали Собака. — Перестаньте болтать о пустяках. Я чую, здесь был кот Мордан. Ты не пустила его в нору?

— Что вы, что вы, уважаемая Собака! — испугалась Лиса. — Разве я осмелилась бы пустить его! У меня порядочный дом. Мордан побежал к медвежьей берлоге, я сама видела.

— Вперед! Нельзя терять ни минуты, — заторопил Алеша свой отряд, и они побежали дальше по следу Мордана.

Собака первая подскочила к медвежьей берлоге и принялась громко лаять, чтобы разбудить хозяина. Медведь только что задремал и теперь взмолился, едва не плача:

— Бедный я, несчастный, старый Медведь! Я проспал всего навсего тридцать три дня и тридцать три ночи, я устал, я не выспался. У меня нет сил даже рассердиться как следует. Ну что вам нужно от бедного старого Медведя?

— Извините, пожалуйста, — сказал Алеша. — Мы преследуем разбойника кота Мордана. Вы случайно не пускали его в свою теплую берлогу?

— За кого вы меня принимаете? — обиделся Медведь. — Никогда в жизни не имел дела ни с какими разбойниками… Кроме… гм… пчел. А Мордана, когда он сунулся ко мне, угостил хорошей затрещиной. И уж если он не валяется возле моей берлоги, то наверняка побежал к Волку. Это волчье дело — путаться с разбойниками. А теперь прощайте и не вздумайте опять разбудить меня, а то я, кажется, могу рассердиться по-настоящему.

— Спокойной зимы! — пожелал ему Алеша, и отряд снова поспешил вслед за Собакой.

Кот услышал за собой погоню, когда был уже недалеко от волчьего логова.

«Ну, нет! — сказал он самому себе. — Меня не так-то легко поймать».

Он распушил свой хвост, выпачканный в саже, мазнул им по ясному месяцу, по ярким звездам, и в лесу стало так темно, что Паяц затрясся от страха и застонал:

В городе в это время тоже стало темным-темно, так что некий Иван Иванович, который все еще не дошел до дому, споткнулся и упал в сугроб.

— Я ничего не вижу, — сказал Алеша. — Наши фонарики догорели, а мы даже не можем ориентироваться по звездам.

— Друзья, вы забыли про меня, — сказал стеклянный Месяц.

Он вынул из-за щеки стеклянные звезды и всплыл вместе с ними в небо. И в лесу стало светлее прежнего.

А кот в это время уже стучался у волчьего логова.

— Послушай, Волк, — сказал он, — хочешь, я помогу тебе утащить ягненка? Пусти только меня обогреться в твоем логове.

— Э-э-э, братец, — усмехнулся Волк. — Всем уже известно, за каким делом ты шляешься по лесу. Никто тебя не пустит. Один я могу пустить, потому что я такой же разбойник, как и ты. Мне наплевать на снежную девчонку, делай с ней, что хочешь, — только одного ягненка мне мало. Давай торговаться.

— А сколько ты хочешь? — спросил кот.

— Подожди, подумаю. — Волк помолчал немного и сказал: — Ладно, хоть и нечистое это дело, а есть хочется. Добудешь пяток?

— Хорошо, — согласился кот. — Мы сделаем так. Пойдем на колхозную ферму, сторож спросит: «Кто идет?» А я отвечу: «Кот Мордан». И стану к нему ластиться да мурлыкать. Пока он от скуки будет со мной возиться, ты тем временем хватай ягнят, сколько тебе нужно. Согласен?

— Ладно, входи. Только если обманешь, с самого шкуру спущу. Мне все равно — баран или кошка, — предупредил Волк. — Бросай девчонку сюда, этот угол потеплее.

Но логово Волка было такое холодное, что Снегурочка даже в самом теплом углу таяла очень медленно. С нее и трех капель не упало, как уже примчался Алешин отряд.

— Здесь, — сказала Собака, едва переводя дыхание.

— Хлопушки к бою, — тихо приказал Алеша. — Огонь!

Грянул дружный хлопушечный залп. Волк вообразил, что к его логову пришли охотники, поджал хвост и скрылся в буреломе.

— На штурм! — закричал Алеша.

Собака тотчас же нырнула в логово и вытащила оттуда сначала полуживую Снегурочку, а потом — злобно ощетинившегося кота Мордана, которого тут же связали елочной канителью.

Снегурочка была в глубоком обмороке. Ей потерли виски муравьиным спиртом, и она очнулась.

— Дайте ей для подкрепления мороженого, — сказал Алеша.

Дед Мороз тотчас же положил перед ней целую груду самого лучшего мороженого, но она была так слаба, что почти не притронулась к нему и съела только пять эскимо, три порции клубничного и два пломбира с изюмом.

Потом ее посадили на Лошадь и повезли домой. А Паяц, распевая веселые стихи, шел всю дорогу пешком и совсем не жаловался на свои тряпичные ноги.

Небесные звезды и месяц умылись набежавшим облачком и опять засияли над всей землей.

В городе некий Иван Иванович, выбираясь из сугроба, очень дивился тому, что некоторое время на небе было два месяца, а потом опять стал один.

Дома игрушки устроили над котом Морданом суд.

— Пусть он умрет позорной смертью! — кричали они. — Утопим его в помойном ведре.

Но Алеше стало жаль его; ведь они так долго прожили вместе.

— Нет, — сказал он. — Не надо топить его в помойном ведре. Давайте простим его. Я помню, он когда-то был очень добрым и ласковым котом, а злым стал, должно быть, от безделья. Пусть он займется полезным делом, поймает, например, сто мышей, и тогда, конечно, исправится. Согласны?

Все закричали:

— Согласны! Согласны!

А Мордан заплакал от раскаяния и пошел в чулан выслеживать и ловить сто мышей. И все видели, что, проходя через кухню, он совсем ничего не стянул.

В это время старые стенные часы простуженно захрипели, готовясь пробить полночь. Паяц залез на стул и продекламировал:

Игрушечные слоны, медведи, мартышки, белки, жирафы и зайцы заплясали вокруг спасенной Снегурочки.

— Тише! — крикнул вдруг старый мудрый Дед Мороз. — Алеша уснул.

И тогда все заняли свои места на елке и тоже заснули, как будто и не случилось ничего необыкновенного.

Некто Иван Иванович… Впрочем, уснул и он. И только Дед Мороз не стал спать.

Он взял свою суковатую палку и ушел за подарком для Алеши, потому что кто же принесет детям подарки, если все Деды Морозы будут спать в новогоднюю ночь. Но прежде чем уйти, он снял свою ледяную рукавицу и спрятал в нее спящую Снегурочку, чтобы она не растаяла…

Может быть, не все этому поверят, но было именно так, а не иначе.