Здесь следует сделать небольшое отступление, чтобы немного заглянуть в будущее этого персонажа. Уолсли заработает себе прозвище "архитектора современной британской армии" и "образчика современного генерал-майора", станет одним из самых значимых военачальников Британии. Он ни разу не возглавит войска на большой войне, но его вклад в так называемые "малые войны", да и в целом вся его и разнообразная и успешная карьера, являются практически уникальными в военной истории. Через несколько лет после описанных событий он, имея всего 500 солдат, разобьет короля ашанти Коффе и завоюет эту страну. А ведь Ашанти, если верить тому, что учат американские школьники в 21 веке — вершина африканского гения и самое сильное государство "Черной Африки". Далее он пленит предводителя зулусов Кетчвайо; в Египте разобьет Араби-пашу при Тель-эль-Кебире и возьмет Каир; в Судане лишь немного не успел дойти до Хартума, чтобы спасти своего старого друга по Крыму и Китаю, Гордона. За это Уолсли сделают виконтом, а позже возведут в чин фельдмаршала.
Прежде всего, Уолсли запомнится потомкам автором военной реформы и создателем современной английской армии. Будучи свидетелем и жертвой традиционных устоев, которые, хотя и приводили в большинстве случаев к успеху, оставались неизменными в течение столетий, а также являясь убежденным радетелем положения рядовых, генерал сумел прочувствовать необходимость перемен в стремительно модернизирующемся военном мире. Он разглядел первую "современную войну" в конфликте между Северными и Южными американскими штатами (Уолсли лично встречался с генералами южан Ли и Джексоном Каменная Стена), и его реформы, встреченные резко в штыки в то время, подготовили британскую армию к новой эре в военном искусстве. Уолсли был обладателем многих талантов: опытный чертежник и картограф, генерал прекрасно рисовал, написал несколько книг, включая знаменитую "Карманную книгу солдата", биографию Мальборо, роман, а также свои воспоминания о китайской кампании.
В его представлении новым Армагеддоном обещает стать грядущее столкновение между Китаем и Соединенными Штатами, "стремительно занимающими место самой могущественной в мире силы. Хвала Небесам, что в Америке говорят на английском". (См. Уолсли "История жизни солдата".) Справедливости ради, приведу и другое его высказывание, где он явно попал пальцем в небо: "Англия, никогда не отдаст ни одной пяди земли, будет ли во главе ее консервативное, либеральное или радикальное министерство".
Его требовательность, сделает выражение "Это сэр Гарнет!" синонимом современного восклицания "По высшему разряду!". Уолсли всегда добивался максимума: он даже кампанию старался выбрать такую, где имел противника, способного сразиться с ним на равных.
Главное дело сэра Гарнета (позднее виконта) Уолсли, где он подтвердил свою репутацию первого солдата Британии, будет в 1882 г. подавление мятежа египетской армии против хедива. Восстание возглавлял Араби-паша, ярый националист и антиевропеец. После того как в Александрии перерезали более сотни белых, английский флот подверг бомбардировке портовые форты, и в Египет был введен экспедиционный корпус Уолсли силой до 40000 штыков. Уолсли установил контроль над Суэцким каналом, а когда 28 августа его авангард был остановлен Араби-пашой под Кассасином, египетская пехота была обращена в бегство ночной атакой английской кавалерии, во время которой особо отличились Лейб-гвардейский конный и Синий полк Королевской конной гвардии ("оловяннобрюхие", называемые так в честь их кавалерийских касок). Сорокатысячная армия Араби расположилась на хорошо укрепленных позициях под Тель-эль-Кебиром, но после выдающегося ночного марша в полной тишине, войска Уолсли предприняли на рассвете сокрушительную атаку, которую возглавила Гайлендерская (шотландская) бригада, овладевшая окопами египтян. Обороняющиеся потеряли около 2000 человек, против 58 убитых и около 400 раненых и пропавших без вести у англичан. После форсированного перехода был занят Каир, Араби-паша взят в плен и сослан на Цейлон, восстание оказалось подавлено за 25 дней.
Услышав справку секретаря, Дизраэли обиженно поджал губы и недовольно произнес:
— Уолсли эгоист и хвастун. Нельсон был таким же.
— Молчи уже, а то самого тебя пошлю в Южную Африку войсками командовать, вот и посмотрим, чего ты на самом деле стоишь- прервал его сэр Эндрю.
Дизраэли обиженно замолчал. А Монтегю удовлетворенно произнес:
— Прекрасно, вот и договорились, пошлите полковнику Уолсли новое назначение, пусть заберет с собой 200 солдат и спешно едет в Кейптаун, там он сменит Кроули. Откуда там вообще в южной Африке новый ветер дует?
Секретарь еще раз покопался в своих бумагах и вытащил пару копий донесений агентов:
— Сэр, пока еще не все понятно, но некоторые указывают на какого-то нового поляка в тех краях, некого Кшиштофа Квасневского, который может и вовсе не поляк.
— Нашли мне проблему, нет человека — нет и проблемы, — возмущенно замахал руками сэр Эндрю. — У нас в Англии самые лучшие охотники и самые меткие стрелки. Даже сюда, в Лондон, дошла из Индии слава знаменитого охотника на тигров двадцати восьми летнего капитана Морана. Пусть он послужит своей стране и прокатится в Южную Африку. Пора подтверждать свое мастерство.
(Знаменитый в конце 19 века полковник Джон Себастьян ("Тигр Джек") Моран, известный в свое время охотник на тигров, будет использован в качестве литературного персонажа у Артура Конан Дойля в его рассказе "Возвращение Шерлока Холмса". Там Моран был задержан Уотсоном и Холмсом при покушении на убийство последнего (Холмс изготовил манекен, послуживший приманкой). Мотивом Морана служила месть, так же как и страх, что Холмс может идентифицировать его как убийцу достопочтенного Рональда Адэра, которого Моран застрелил несколькими днями ранее. Якобы, Моран, после отставки из Индийской армии, использовал свой исключительный талант стрелка, станет наемным убийцей у главного врага Холмса, профессора Мориарти).
ГЛАВА 15.
В Ледисмите царила суета и суматоха, внезапно этот город стал настоящей столицей северного Наталя. Я, от греха подальше, перебазировался в форт и теперь обитал там, хотя и метался все время из угла в угол, как обалдевший от скуки тигр. Коос де ла Рей потихоньку и полегоньку вербовал местных буров для нас, и уже в наши дружные ряды вступило полтора десятка добровольцев. С оружием в Натале было все не так плохо, как в свободных бурских республиках, но все же кое-кому из новичков приходилось менять оружие на английские винтовки, захваченные нами в форте. Впрочем, современных скорострельных винтовок на всех желающих все равно не хватало. Чернокожих работников с английских ферм мы мобилизовывали без стеснения, но жалование им платили. С местным же бурским правительством я старался свести теперь свои контакты к минимуму. Извините, ребятки, Вы сами меня не поддержали в нужный момент. Эти земли, конечно, жирный кусок, но мне их не забрать, подавлюсь.
Пару караванов из города с пленными, их ценным имуществом и скотиной мы уже отправили, но мои летучие отряды постоянно пополняли нам контингент английских сидельцев. Мои прииски — самое подходящее место для этих глупых кретинов, у которых пантера Багира в книге Киплинга будет мужского рода. Правда, Книга Джунглей еще пока не написана, хоть самому ее пиши. С одним из вождей местных чернокожих лала, на этот раз настоящего, с кольцом на голове, я все же встретился. Если он выберет мою сторону, то всемогущие духи его вознаградят, но если он выберет сторону англичан, то пусть идет до конца этой дорогой, на которой всех их ожидает только смерть. Выбор за ним, но пусть помнит, что в день отмщения духи захотят его крови! Естественно, что он тут же выбрал мою сторону. Хотя вождь и обязался поставить мне всего 70 человек своих соплеменников для различных работ, то все равно, как первому клиенту, я обещал ему золотой соверен. Только не нужно ему водить дружбу с англичанами.
