— Ничего, — ответил он.

— Нет, все-таки что-то случилось, — сказала мама.

Папа некоторое время смотрел на дорогу, потом наконец произнес:

— Ну если уж вам так интересно, то продавцы в магазине стройматериалов сразу поняли, где мы поселились. Они все прекрасно знают Дайсон-коттедж. И говорят, что мы сошли с ума. Утверждают, что не стоило и думать об этом. По их словам, дом насквозь прогнил и на его ремонт понадобится уйма денег, и одному человеку такая работа не под силу.

— Но ведь мы с тобой, — сказала Рози негромко.

— Наверное, они ошибаются. Правда, милый? — спросила мама. — И у нас все получится.

— Я им так и сказал. Они меня не на шутку рассердили. Знаете, что заявил один из них?

— Не знаем. Ведь нас с тобой не было, — огрызнулся Уильям.

Мама обернулась к нему, смерила сердитым взглядом и прошептала:

— Я еще с тобой разберусь.

— Так вот, он говорит: «Вы связались с этой развалюхой себе на голову. Ее давно пора взорвать и больше на этом месте ничего не строить». Я спрашиваю: «Что вы имеете в виду?» А он отвечает: «Скоро узнаете».

Повисло напряженное молчание. Через некоторое время показались ворота, и мама снова вылезла, чтобы их открыть. Машина поползла в гору, и впереди замаячил Дайсон-коттедж. Его симметричный фасад по-прежнему напоминал неприветливое лицо, будто бы желавшее прогнать новых жильцов.

Но, конечно, они его не послушались. Подрулили к входной двери и стали разгружаться. Уильям помог отцу вытащить из прицепа складную лестницу и прочие стройматериалы.

— Девчонки, идемте, — позвала мама. — Сейчас нажарим картошки и приготовим грандиозный салат с ветчиной.

Когда они принялись мыть овощи, Рози сказала:

— Каких ужасных вещей наговорили папе.

— Не обращай внимания, — ответила мама. — Продавцы вечно несут сами не зная что.

— А если работы действительно окажется слишком много?

Мама повернулась к ней, и Рози вздрогнула. За последние дни она будто бы постарела на десять лет.

— Не говори так. Нам некуда деваться. Мосты сожжены. И придется сделать всю работу, какой бы та ни была.

Рози стала молча мыть латук. Вскоре появились мужчины, и вся семья принялась за ленч. Долгое время они жевали молча, наконец папа сказал:

— Сейчас я поднимусь на крышу. Там работы совсем немного. Вот только не знаю, как обстоят дела с трубой. Кто-то должен стоять под лестницей и подавать мне черепицу.

— Прямо сейчас? — спросил Уильям, и стало ясно, что это ему совсем не нравится.

— Не думай, что придется просто стоять и глазеть по сторонам, — ответил папа. — Если лестница заскользит и упадет, я могу разбиться насмерть.

— Я займусь огородом, — сказала мама. — Сегодня такой чудесный день, поэтому нужно сажать семена.

Рози поняла — все стараются увильнуть от мрачных мыслей. Посмотрев на брата, она увидела, что тому не терпится что-то сказать. «Интересно, что?» — подумала она и тут же узнала.

— Мы не нравимся этому дому, — произнес мальчик. — Поосторожней на крыше, папа. Может быть, он постарается нарочно тебя сбросить.

День выдался ясным и теплым. Дети могли бы чувствовать себя на улице чудесно, если бы не мрачные мысли. «Это совсем непохоже на летний день, — думала Рози. — Сейчас бы лежать на пляже, где-нибудь на побережье Корнуолла или Франции».

Она помогла папе установить тяжелую алюминиевую лестницу, и тот взобрался наверх. Тогда Рози подала ему первую черепицу, и он стал пристраивать ее на крыше.

— Слава Богу, здесь все держится крепко, — сказал папа.

Он уложил первую плитку рядом с трубой. Потом взобрался на самый верх, едва держась на носках, и внимательно осмотрел все плитки, окружавшие трубу.

— Да, все действительно хорошо, — сообщил папа. — И щелей нет.

Он спустился вниз и продолжал:

— Если черепица держится прочно, то все не так уж плохо, как утверждали те продавцы. Кстати, кто-то здесь уже работал, и не так давно.

— Но там сейчас безопасно? — спросила Рози.

— Конечно, безопасно, как и должно быть в доме. И откуда у Уильяма такие странные мысли, будто мы не нравимся дому? Ну ладно, готовься подавать черепицу.

Теперь уже папа забрался на крышу надолго. Он искал разбитые плитки и спускал их вниз, потом брал у Рози новые и укреплял. Методично спускался и поднимался, каждый раз передвигая лестницу. Рози не приходилось скучать — она то подавала, то принимала черепицу и постоянно проверяла, твердо ли стоит лестница и хорошо ли опирается на крышу. Прежде ей доводилось видеть, как строители заново перекрывают кровлю. Казалось, будто они просто ходят по ней, уверенно балансируя. Конечно, руки у папы росли откуда надо, но все-таки он был лишь любителем. И может быть, продавцы правы — эта работа окажется слишком тяжелой для него.

А вдруг прав Уильям?.. Если дом действительно их невзлюбил, то сейчас не должно ничего получаться. Но папа казался даже счастливым.

— Медленно, но верно, правда? — сказал он после шестнадцатой плитки, спускаясь отдохнуть. — Мне даже начинает нравиться такая работа.

— А теперь я поменяюсь с Рози, — раздался за спиною мамин голос.

На заднем дворе дела шли вовсе не так хорошо.

— Как это утомительно, — пожаловалась Луиза.

Дети работали совками, пытаясь извести все сорняки, повылазившие в щелях между камнями. И, похоже, им удалось не так уж много.

— По-моему, это бесполезно, — заметила Рози. — Их корни под камнями, и нам до них не добраться.

— Помолчала бы, — невесело отозвался Уильям.

Рози совсем не хотелось оставаться с ним, тем более что папа еще не покончил с черепицей.

Мама стала разглядывать деревья в саду.

— Ну что, я возвращаюсь к лестнице? — спросила Рози с надеждой.

— Тебя и здесь ждет большая работа, — произнесла мама твердо, но, похоже, не совсем уверенно. — Посмотри лучше, что можно сделать в саду. А меня сменит Уильям.

И пришлось снова заняться бесконечной травой и мелкими кустарниками.

— Ты сказала, что траву можно косить, — напомнил Уильям.

— Но ведь у нас пока что нет косы, — ответила мама. — И не думай, что мы ее тебе когда-нибудь доверим.

— Ну вот, вы мне никогда ничего не доверяете, — проворчал мальчик.

Они проложили себе дорогу в сад. Рози увидела высокую траву, услышала жужжание насекомых. Потом заметила пчел, кружившихся над крошечными цветочками, которых она прежде не встречала, и позвала маму.

— Никто не занимался этим садом уже много лет, — ответила та. — И возможно, что здесь сохранились редкие растения. Пожалуй, не стоит их выкапывать.

— Но мы собираемся разводить огород, а не ботанический сад, — возразил папа, услышав их разговор издалека. — Все это придется выкопать. Ладно, так и быть, оставим уголок живой природы, — помолчав, добавил он.

Рози двинулась через высокую траву, достававшую до пояса, потом остановилась и сказала:

— Здесь когда-то была тропинка.

Действительно, у нее под ногами виднелись остатки дорожки, выложенной кирпичом, скрепленным цементом. Уильям обогнал старшую сестру и зашагал вперед, а Луиза осталась позади.

Дорожка неожиданно исчезла в зарослях.

— Итак, она проходит через кусты, — произнесла Рози.

— Но должна же она куда-то вести? — спросил Уильям, пытаясь раздвинуть ветки.

— Не ходи туда! — закричала Луиза. — Мы же не знаем, что там. А вдруг что-то опасное?

Уильям посмотрел на нее с вызовом. Впервые с тех пор, как семья переехала сюда, он хоть чем-то заинтересовался.

— Я пойду вперед, — заявил мальчик. — Конечно, без ножа это будет трудно, но все же попробую.

Он стал раздвигать ветки, но те вырывались и царапали ему лицо.

— Они не хотят меня пропускать, — сказал Уильям. — Точно так же, как и дом. Но я все равно пройду.

Через несколько минут ему все же удалось пробиться сквозь кусты. Они оказались такими плотными, что девочки сразу же потеряли брата из виду. Но его голос и треск ломающихся веток раздавались совсем рядом.