— Сумасшедшая ведьма, зачем ты это сделала? — зло зашипела она сквозь зубы.

— А ты зачем побежала? — опускаю свою пятую точку на пол и проверяю все свои щиты, мало ли что ей в голову взбредет.

— Ты свое лицо видела? У тебя в глазах жажда крови горела такая, какой упыри позавидуют! Вытащи меня! — взвизгнула она.

— Ну, нет, милая, сначала ты мне расскажешь, чем вчера на меня влияла, — улыбаюсь и наклоняю голову на бок.

— Не понимаю о чем ты! — возмутилась она. Зря. Я слишком хорошо ее знала, что бы поверить. Она слишком хорошо знала меня, что бы думать, будто я настолько наивна. И ее честные глаза и искрящаяся правдой аура здесь не помогут.

Протягиваю руку к ее ноге и сдавливаю уже опухшее место перелома. Она взывала. Из комнат начали выглядывать постояльцы. Волной воздушного заклятия захлопываю обратно приоткрывшиеся двери. Сломанную конечность я так и не выпустила из своих загребущих лапок. Аранда уже не выла, она улыбалась.

— Ты опять пыталась меня приворожить? Зачем? Ты же знаешь, что на меня это не действует! Я думала, ты успокоилась, — устало вздыхаю я.

— Теперь ты смотришь на меня, да? Только теперь, когда поняла, что я пыталась на тебя влиять? Ты всегда такая! Пока не заденешь тебя чем-нибудь, ты меня не замечаешь! У меня была такая возможность, я все просчитала, все продумала. И вот, наконец, подвернулся случай, а ты опять все испортила. Пошла с этим драконом. Зачем? После всего, что они тебе сделали! — она не на шутку завелась.

— Давай без демагогии. Мне твои слезливые истории не интересны. Лучше расскажи, как ты умудрилась меня одурманить. Духи. Я правильно понимаю? — она тяжело дышала, ее лоб покрыла испарина. Сломанная конечность — это не шутки. — Но это лишь часть зелья, я права?

— В духах был мощный дурманящий ингредиент моей разработки, который действует в качестве возбудителя лишь в сочетании с кровью горной змеи и вытяжкой цветка стоглава, — улыбалась она.

— Мое успокоительное зелье на крови и яде той самой змеи, а цветочное вино, что ты подсунула, как раз имеет в компоненте нужный цветок, — я не знала, смеяться мне или крушить все до чего дотягиваются руки. — Как же просто и легко. Ты же знала, что я буду проверять все, что тяну в рот. Я буквально сама сотворила этот дурман.

— Ты была прежней, такая необузданная, — ее рука потянулась к моему лицу, но не достав цели рухнула безвольно на пол. Она все так же лежала на животе, опираясь локтями на доски, и смотрела на меня. — Но он забрал тебя у меня. Я пыталась к вам прорваться через окно, но его упырева магия не позволила мне. Ненавижу!

— Ты даже не представляешь, что натворила, Аранда, — я устало вздохнула. Думай Сана, думай! Дурман, дракон, вчерашняя ночь. — Мне нужен рецепт. Вчера мне было не больно, вдруг это поможет стать нормальной?

— Тебе понравилось с драконом? Для него тебе нужно зелье? — зло прошипела она.

— Нет, хватит с меня драконов. Хочу эльфа, — мечтательно улыбнулась я.

— Нет! — крикнула она. — Я дам тебе рецепт, если ты вернешься к нам. Шер любит тебя почти так же как я. Он будет рад, если ты вернешься к нам. Нравятся тебе мужчины? Шер с радостью выполнит любое твое желание. А потом ты привыкнешь ко мне. И мы, наконец, будем все вместе. Мы будем семьей, любимая! — Меня скоро тошнить начнет от этого слова. — Ты же подарила мне ребенка.

Вот что она несет? Какая семья? Какая к упырю семья у МЕНЯ? Даже такая безумная, какую предлагает эта сумасшедшая. Я вновь начала злиться.

— Нет, — был ей короткий ответ.

— Будь ты проклята! — она начала плакать, терпеть не могу сырость. — Ты не получишь этот рецепт! Я не для какого-то дракона столько над ним работала. И не для кого-то другого!

Она не понимала, что своими словами доводила меня до края. Я могла сорваться в любой момент. Жажда убийства росла с каждым звуком издаваемым ею.

— Бред, — рыкнула я. Все происходящее чистый бред. Вчерашняя ночь. Утро. Метка-татуировка. Слова Аранды. Все. Бред.

Иду по коридору в сторону лестницы, ее я оставила в том же положении. Злость моя, временами, принимает форму необузданных магических завихрений вокруг моего тела. Этакое магическое поле хаотичного действия. Вот и сейчас я направлялась в общий зал и пыталась унять свои эмоции, а на пути моего следования срывало двери и тушило факелы. До такого состояния меня доводила только одна ведьма. Что бы со мной не происходило, в каком бы критическом положении я не находилась, спокойствие никогда не покидало меня. Оно лишь окрашивалось в тона любопытства, негодования, удовольствия и ехидства. Исключениями были моменты, когда меня охватывала ярость, и когда Аранда становилась причиной той или иной моей неприятности.

Я сама не заметила, как набрала приличную скорость передвижения, когда влетела в общий зал. Наверное, мои ранние побудки становятся закономерностью. А то, что я обнаруживаю на утро после буйного веселья, становится традицией. Разруха царила в зале. Заштукатуренные стены в следах от магических игл и фаеров, как они вообще стоят после таких атак? Недалеко от лестницы, на которой я стояла, пролегала выжженная полоса, покрытая копотью. Целой мебели я найти не смогла. Над потолком в магической сети запутались пьяные феечки, почему то маги в своем подпитии испытывают нежность к этим весьма противным созданиям. Столы и лавки были в непригодном для использования состоянии. К одному из несущих столбов был привязан тот самый полукровка, которого гоняли вчера близнецы. Кстати где они? Нашла. Спят на груди довольно безобразной бабищи. Хочу посмотреть на их рожи, когда они очнуться. Оборотень как верный их друг обнимал во сне замученного чем-то гнома. Еще несколько посетителей валялись то тут, то там.

Я не до конца успокоилась, и сила моя до сих пор бушевала. Вокруг меня летали обломки лавок и другой мусор. Вот феечка пролетела.

— На помощь! Бешеная ведьма! — пропищала эта крылатая зараза.

— Молчи. Пока я еще добрая, — резко выбросив руку вперед, я поймала маленькое тельце. Маленькая, размером с мою ладонь, с фиолетовыми волосами, но ужасно разящая перегаром. Феечки очень красивы, но жить без алкоголя не могут.

— А ну отпусти меня! — приказала эта мелкая пьянь. Чуть сдавливаю ее тельце. Так хочется раздавить ее, но я сдерживаюсь. Нельзя убивать. Ларик всегда говорил, что для убийства может быть только две причины, защита и милосердие. О равновесие, как же хочется причинить кому-нибудь такую же боль, какую часто испытываю я. Но не этой беззащитной мелочи. Только равному по силе. Равному по ярости. Тому, кто виноват.

— Пощадите, нариль, — сдавлено пропищала она. Я очнулась, и чуть ослабила хватку.

— Что здесь произошло? — чуть хрипло спросила я.

И феичка рассказала. И по мере ее рассказа, я осознала, какую глупость совершила.

Когда дракон увел меня наверх, за нами кинулся Диль. Но с ним сцепился Ас, не пуская его к нам. На помощь эльфу пришел Алак. Рэйка, поняв, куда они рвутся, встала на сторону крылатого. К тому времени те постояльцы, что могли ходить или ползти уже скрылись с поля брани. Зар, заметив драку, полез их разнимать, но услышав причину столь буйной реакции ушастого, ринулся в поддержку командира и остроухого. И даже в таком количестве они были не способны противостоять дракону. Но пьяный мозг не желал осознавать опасности, не желал понимать абсурдность ситуации. И в момент, когда у Асандера уже почти кончилось терпение, в драку вступили близнецы. Они раскидали стеной огня разгоряченных магов. Навешали тумаков ушастому и командиру. Оборотня же окатили ледяной водой, по мне так их всех надо было водичкой полить. Мужчины поняв, что им не удастся попасть наверх, откопали среди обломков хозяина сего заведения и отправились в погреб за добавкой спиртного. Итог всего этого: Рэйка сумела соблазнить Алака. Диль, жестоко набравшись, дрыхнет в погребе на бочке с элем. Ну а остальное я и сама видела. И как только таверна устояла? Проверила здание на наличие заклятий. Так и есть, укрепляющее и защищающие плетения. Магия странная. Незнакомая.