Увидел Дэнба возле грядок с капустой травинки, воткнутые в землю, остановился и даже петь перестал.

— Как-то не пойму, чем ты занимаешься, уважаемая Царонг: мотыгой лишнюю траву уничтожаешь, а руками снова сажаешь.

Рассказала ему женщина все как было и пожаловалась на свою горькую долю.

А дядюшка Дэнба, не говоря ни слова, подошел поближе и выдернул из земли все травинки, которые успела воткнуть за несколько дней Царонг.

— Что ты наделал, дядюшка Дэнба, — в ужасе закричала крестьянка. — Теперь Живой Будда меня запорет!

— Не бойся, уважаемая Царонг. Когда Живой Будда спросит тебя, сколько раз ты взмахнула мотыгой, спроси его, в свою очередь, сколько ли он проехал сегодня на своей лошади. А теперь прощай! Хочу обрить голову да собрать вещи. В монастырь ухожу.

С этими словами он пошел дальше, лукаво улыбаясь и напевая какую-то песенку.

«В какой монастырь? И почему вдруг дядюшка Дэнба решил побриться в ламы?» — терялась в догадках Царонг. Пока она так размышляла, к ней подъехал на лошади Живой Будда.

— Ты почему не работаешь? — гневно закричал он. — Сколько раз ты сегодня взмахнула мотыгой? Ну-ка, отвечай! Сколько, я спрашиваю?

Поклонилась женщина Живому Будде и, робея от страха, не осмеливаясь поднять глаза, будто во сне, проговорила:

— А не скажет ли мой господин, сколько ли он проехал сегодня на своей лошади?

Живой Будда, которого боялась вся округа, никак не ожидал услышать столь смелый ответ. Он хотел было уже приказать слугам выпороть женщину ременными плетями, да осекся…

«Что-то здесь неладно», — подумал он, а вслух сказал: — Скажи, почему ты не задала мне этот вопрос три дня назад? Кто научил тебя? Отвечай, кто он, твой умный советчик?

— Дядюшка Дэнба, — еле слышно ответила женщина.

— Дэнба! — воскликнул Живой Будда, а про себя прошептал: — И как это я раньше не додумался взять его к себе в услужение? То-то мне станут завидовать в других монастырях! С таким советчиком я стану самым богатым на земле.

Живой Будда хитро улыбнулся и, забыв про Царонг, воскликнул:

— Эй, слуги! Бегите в деревню и передайте Дэнба, что я велю ему немедленно явиться ко мне на службу!

О том, что было дальше, расскажет следующая сказка.

Давно мечтал дядюшка Дэнба проникнуть за толстые монастырские стены и насолить ненавистному Живому Будде. И вот наконец случай подвернулся: Царонг ему помогла. Прибежали слуги Живого Будды в дом, где жил дядюшка Дэнба, торопят его, помогают в путь-дорогу собираться.

— Своих дел хоть отбавляй, но так уж и быть, послужу я Живому Будде, — говорит дядюшка Дэнба. — Передайте только главе монастыря, что пешком ходить я не привык, пусть лошадь за мной пришлет.

Стремглав бросились слуги в монастырь, доложили все, что велел передать дядюшка Дэнба.

Выполнил Живой Будда просьбу дядюшки Дэнба, прислал за ним откормленного рысака.

— В монастырь я, конечно, пойду, но для этого следует в новую одежду переодеться. Не хочу я позорить Живого Будду своим старым тряпьем!

Побежали слуги в монастырь, передали все слово в слово.

Выполнил Живой Будда и эту просьбу будущего советника. Послал он ему новый хитон да мягкие, расшитые узором сапоги.

Облачился дядюшка Дэнба во все новое и, как бы невзначай, заметил:

— Сам-то я голодным в монастыре не останусь, а вот матушке моей надо бы мешка три цинко на зиму, да три сумки звонкой монеты на лето.

Не мешкая, бросились слуги в монастырь, передали волю дядюшки Дэнба.

«Только бы не отказался прийти ко мне этот Дэнба. С его умом я так разбогатею, что все будут сгорать от зависти», — подумал Живой Будда и скрепя сердце исполнил третью просьбу дядюшки Дэнба.

Приехал дядюшка Дэнба в монастырь и предстал перед Живым Буддой.

— Будешь моим первым советчиком, — с медовой улыбкой сказал ему настоятель.

Поклонился дядюшка Дэнба, выразив тем самым не только благодарность, но и готовность выполнить любое поручение нового хозяина.

Прошел месяц, другой, третий — Живой Будда не нахвалится своим советчиком. Всем он ему угождает, все делает и ничего не просит. Лучшего и не пожелаешь!

Как-то раз Живой Будда решил устроить званый обед в честь настоятелей окрестных монастырей, чтобы еще больше прославить себя. На обед он позвал и дядюшку Дэнба.

— Я тронут до слез милостью господина, — ответил дядюшка Дэнба, когда узнал о приглашении.

А Живой Будда, наскоро прошептав какую-то молитву, спросил:

— Хочу, чтобы обед вышел на славу. Скажи, чем можно украсить стол да моих друзей удивить?

Подумал, подумал дядюшка Дэнба и говорит:

— Найдется ли у вас, о высокий покровитель, в свинарнике девять свиней? В нашей округе девять монастырей. Прикажи для каждого главы монастыря зажарить по одной свинье. То-то будет славное угощение, всех удивишь!

«В этом совете, несомненно, скрыт какой-то тайный смысл, — рассудил про себя Живой Будда, — девять свиней и девять настоятелей…»

— Да, да, — словно читая мысли своего господина, продолжал дядюшка Дэнба. — Одна из девяти свиней — это и есть вы, повелитель. То есть я хотел сказать, что вы являетесь одним из настоятелей монастырей и перед вами на столе будет стоять блюдо с жареной свининой. Вот только не знаю, кто будет их колоть.

— Конечно, ты! — воскликнул Живой Будда. — Доверить столь ответственное дело я могу только тебе, да и сан мой не позволяет мне заниматься таким грязным делом.

Дядюшке Дэнба этого только и было нужно. Тяжело вздохнув, он сказал:

— Хорошо, повелитель, я исполню вашу волю, но с одним условием: вы должны помочь мне выманить свиней из хлева. Одному мне с ними не справиться.

Живой Будда и в этом условии узрел тайный смысл и согласился на все без оговорок.

В назначенный день с раннего утра в монастырь начали съезжаться гости. Живой Будда принимал их, сидя на золоченом троне, в главном зале обители. Его ноги были покрыты тяжелым бархатным пледом, голову украшала отделанная золотым галуном шапочка. Рядом стоял дядюшка Дэнба — первый советчик Живого Будды.

Наконец, когда прибыл последний гость со свитой, дядюшка Дэнба наклонился к уху Живого Будды.

— Пора приступать к делу, повелитель.

Прихватив заранее приготовленную веревку, дядюшка Дэнба поспешил к свинарнику; Живой Будда, путаясь ногами в длиннополом хитоне, последовал за ним. Не мешкая, дядюшка Дэнба сделал на веревке девять петель, ловко накинул их свиньям на головы, а конец веревки протянул настоятелю.

— Теперь тяните, мой повелитель, тяните до тех пор, пока я не подам знака.

Перекинул Живой Будда веревку через плечо и, ничего не подозревая, начал тянуть. А дядюшка Дэнба его подбадривает: еще, еще раз!

И чем больше старался Живой Будда, тем крепче затягивались петли на толстых шеях свиней. Они хрипели, бросались в разные стороны, но вырваться не могли. Так и удушил своих свиней Живой Будда. А когда он увидел, что натворил, то принялся кричать, звать на помощь всевышнего, моля простить за совершенный грех.

На шум сбежались гости. Узнав, что настоятель крупнейшего монастыря собственноручно умертвил животных, все бросились врассыпную: ведь Живой Будда нарушил основную заповедь буддизма: «Не убий».

Вслед за гостями побежал из монастыря и дядюшка Дэнба, приговаривая:

— Поделом тебе, поделом!

Однажды дядюшка Дэнба возвращался с поля домой. Видит, навстречу ему идет помещик. За спиной у него мешок и котел. В мешке свинья хрюкает.

— Не тяжело ли тебе, уважаемый? Что это ты так нагрузился!

— Да вот ходил за долгами к своим крестьянам. Денег они не имеют, так я за проценты отобрал свинью и котел. Помоги, если не спешишь.

Взвалил дядюшка Дэнба поклажу на спину и пошел рядом с помещиком. Идут, дела деревенские обсуждают. Вдруг из-за поворота дороги всадник выскочил. Шарахнулся помещик в сторону и сбил с ног дядюшку Дэнба. Котел разбился, а свинья выскочила из мешка и с визгом в лес побежала.