Старший сын Виктории принц Уэльский взошел на престол и стал называться Эдуардом VII. Ему было уже 59 лет. Тогда он был самым пожилым наследником. Теперь его переплюнул принц Чарльз. На царствование судьба отпустила Эдуарду меньше восьми лет.

Он учился в Оксфорде и Кембридже, но семи пядей во лбу не был, зато отличался приятной внешностью, жизнелюбием и любвеобильностью. Он проводил время за карточным столом и возлияниями, на охоте, скачках, балах и, разумеется, в женском обществе. Любовниц у него было множество. Брачные узы отнюдь не препятствовали его сексуальному задору. Были среди них и великосветские дамы, и актрисы, в то время занимавшие положение дам полусвета. Жену он при этом тоже по-своему любил. Принцесса Александра с ее прогрессирующей глухотой и ревматизмом ног не могла соответствовать темпераменту мужа и в конце концов приняла его образ жизни как должное. Фаворитки получили официальный статус при дворе наследника, а затем и короля. Последняя из них, Алиса Кеппел, даже подружилась с королевой и была допущена к смертному одру Эдуарда для прощания.

Она была замужем и имела детей, но оба супруга вели свободный образ жизни, прекрасно зная о внебрачных связях друг друга. В британском обществе Алиса Кеппел занимала исключительное положение как идеальная хозяйка салона. Всегда приветлива со всеми, умна и остроумна, она никогда не теряла самообладания и не злословила. Ей было 28 лет, когда она познакомилась с 56-летним королем.

Пройдет время, и правнучка Алисы Кеппел Камилла Паркер-Боулз станет близкой подругой, а затем и женой принца Чарльза, герцогиней Корнуольской.

Бабушка герцогини вполне могла быть внебрачной дочерью Эдуарда VII, который не признал ни единого из своих нелегитимных детей. Одним из них считал себя (или выдавал себя за одного из них) советский шпион Энтони Блант – будто бы именно по этой причине его так и не привлекли к ответственности, хотя подруга его юности Елизавета II и лишила его рыцарского звания.

Будучи еще наследником, Эдуард, в то время принц Уэльский, дважды представал перед судом в качестве свидетеля и создал тем самым важный прецедент. Британское правосудие вершится именем монарха. Король считается источником права и потому стоит над законом. Но закон действует лишь тогда, когда первое лицо государства и другие привилегированные члены общества показывают пример уважения к нему.

Оба случая галантно-галантерейные.

Первый раз это произошло в 1870 году на бракоразводном процессе сэра Чарльза Мордонта и его жены Гарриет. Дело было скандальным и щекотливым. Леди Мордонт состояла в интимных отношениях с несколькими мужчинами, в том числе, как утверждал ее муж, с наследником. Однажды он застал их в своем доме наедине и в бешенстве выгнал принца.

Принц Эдвард подтвердил в суде, что посещал леди Мордонт, в том числе в отсутствие ее законного супруга, но заявил, что никогда не имел с ней ненадлежащих отношений. Допрашивал принца адвокат ответчицы. Перекрестный допрос судом не был дозволен. Дабы спасти репутацию семейства, в котором было еще несколько дочерей на выданье, отец леди Мордонт вел дело к признанию ее невменяемой. В итоге Мордонту было отказано в разводе на том основании, что его жена не в состоянии отвечать за свои поступки. Леди Мордонт поместили в психиатрическую лечебницу.

Натурально, пошли толки, что она стала жертвой заговора, закулисную роль в котором будто бы сыграл премьер-министр Уильям Гладстон. Спустя пять лет Чарльз Мордонт затеял новый процесс, на сей раз сумел доказать факт супружеской измены (не с принцем, а с другим поклонником леди Гарриет) и все-таки получил развод.

Вторая история называется «дело о королевском баккара». В сентябре 1890 года в числе других гостей загородного поместья принц Уэльский сидел за карточным столом. Между прочим, баккара был тогда запрещен в Англии, но принц из всех карточных игр больше всего любил именно эту. Одним из партнеров принца был в тот вечер баронет сэр Уильям Гордон-Камминг, известный светский лев, задира и ловелас. Игроки уличили баронета в шулерстве. В обмен на молчание с него взяли слово никогда больше не играть в карты. Однако утечка информации все же произошла, причем ее виновницей стала тогдашняя пассия принца (впрочем, и баронета тоже) замужняя дама Дейзи Брук. Возмущенный таким вероломством, Гордон-Камминг вчинил партнерам иск о клевете. Принца Уэльского среди ответчиков не значилось, однако он все же счел необходимым явиться в суд в качестве свидетеля. Ответчики убедили судью в правдивости своих слов. Репутация баронета погибла. Он был изгнан из высшего общества.

Пройдет более века, и единственная дочь королевы Елизаветы II принцесса Анна дважды попадет под суд в качестве обвиняемой. В 2001 году она была оштрафована на 400 фунтов за превышение скорости на своем «бентли». В 2002 ее собака укусила в парке двоих детей. Суд признал принцессу виновной в нарушении закона об опасных собаках. Она заплатила 500 фунтов штрафа и обязалась взять для своей собаки дополнительные уроки поведения.

Несмотря на близкие родственные связи (Эдуард VII и Александр III были женаты на сестрах, жена Николая II приходилась королю племянницей), отношения британской и русской монархий, испорченные при Виктории, так и не наладились при Эдуарде.

Новым водоразделом стало Кровавое воскресенье. Британская пресса называла русского царя тираном. Когда в июне 1908 года готовился британско-российский саммит в Ревеле, лейбористы и либералы в парламенте потребовали от короля отказаться от поездки. Российское посольство в Лондоне завалили письма протеста от общественных организаций. Среди них была и резолюция независимой рабочей партии:

Именно тогда британские правящие круги начали сознавать, что поддержание дружественных отношений с царем компрометирует монархию.

Визит, первый в истории двусторонних отношений, все же состоялся.

Эдуард вообще был недурным дипломатом.

Считается, что он положил конец «блестящей изоляции» страны от континента и способствовал созданию Антанты. Его добродушный нрав и кодекс джентльмена нравились народу и позволяли ему без особых осложнений взаимодействовать с правительством и парламентом. Его прозвали «дядюшкой Европы» – он приходился дядей или кузеном всем европейским монархам.

В апреле 1910 года Эдуард вернулся в Лондон из Биарицца с тяжелым бронхитом. Несмотря на недомогание, он в тот же вечер отправился в Ковент-Гарден на «Риголетто» с Луизой Тетраццини, наутро занялся делами и вообще не отменил ни одной встречи, хотя и чувствовал боль в сердце. Наконец 6 мая к вечеру король совершенно обессилел и, тем не менее, долго не соглашался лечь в постель. Последней новостью, которую он услышал, было сообщение о победе его лошади на скачках в Кэмптоне, которое принес наследник принц Джордж. «Очень рад», – сказал король, и это были его последние слова. Ему было 68 лет.

«Я потерял своего лучшего друга и лучшего из отцов», – записал в своем дневнике Джордж, превратившийся в Георга V.

Эдуарду VII должен был наследовать его старший сын Альберт Виктор – Эдди, как звали его в семье. Эдди родился семимесячным. Следствием недоношенности считается его болезнь, которую называли тогда по-французски – petit mal, «малые припадки». Это легкая форма эпилепсии. Больной внезапно на несколько секунд цепенеет; его взгляд устремлен в одну точку, он не реагирует на внешние раздражители, его сознание отключается. О своем припадке больной не помнит и, как после стоп-кадра, продолжает прерванный жест. От матери Александры Датской он унаследовал нарушения слуха, которые со временем могли развиться в полную глухоту.