Эдвард откашлялся.

— Нам не нужно сразу отвозить этот медный ящик в Тьюксбери. Мы всегда можем нанять рефрижератор, чтобы он стоял и ждал на пристани, когда мы будем доставать корпус «Дэвида Дарка», и отвезти ящик в холодильное помещение Мэсона. Потом мы сами вскроем его и посмотрим, что там находится внутри.

— Так вы на самом деле верите во все, что говорил старый гриб Эвелит об этом ацтекском скелете? — спросила Джилли. — По мне, так вся эта история шита слишком грубыми нитками.

— Так, по-твоему, то, что случилось «Под Боярышником», тоже шито грубыми нитками? — спросил я.

— Ну, нет, но… я сама не знаю. Демон? Кто теперь верит в демонов?

— Это просто такое принятое определение, — объяснил Эдвард. — У меня совершенно нет понятия, как это назвать иначе. Оккультный реликт? Не знаю. А вот «Демон» — это простое удобное слово.

— Ну и ладно, пусть будет демон, — уступила Джилли. — Но я сомневаюсь, что вам кто-то поверит и захочет вам помочь, когда только услышит о демоне.

— Посмотрим, — буркнул Эдвард, а потом обратился ко мне: — Ты уладил что-то со своим тестем по вопросу финансов?

— Еще нет. Я оставил ему время, чтобы он как следует подумал.

— Нажимай на него дальше, хорошо? Нам хватит денег лишь на работу с эхо-зондом, и ни на что больше. Я уже опустошил свой счет в банке, что не значит, что там было много. Две тысячи сто долларов.

— Ты видел еще каких-то духов? — спросила меня Джилли. — Каких-то иных призраков? Эдвард рассказал мне, что случилось в субботу вечером. Это наверно же было ужасно.

— Ты все еще в это не веришь, ведь так? — спросил я.

— Я хотела бы поверить, — ответила она.

— …но не можешь, — закончил я за нее.

— Извини, сказала она. — Наверно я слишком практична, чересчур приземлена. Когда я смотрю на этих девиц в фильмах ужаса, которые визжат от страха при виде чудовища или вампира, то знаю, что я сама никогда бы себя так не повела. Мне захотелось бы знать, что это за чудовище и чего оно от меня хочет, и случайно не переодет ли кто-то таким чудовищем. Я согласна, что то, что было в мотеле, было страшно. Может, даже это явление и было сверхъестественным. Но я думаю, что если бы это было сверхъестественное явление, то оно произошло исключительно в твоем уме: ты сам его и вызвал. Последние два дня я как раз думала, а верю ли я в духов, и каждые пять минут меняла мнение, но наверно в конце пришла к выводу, что не верю. Люди видят духов, это правда. Ты тоже видишь духов, и я тебе верю. Но это еще не значит, что духи действительно существуют.

— Ну, ну, что за образчик рассудительности, — ответил я. — Вот тебе говядина с имбирем, угощайся.

— Думаешь, что я крайне упрощаю вопрос.

— Разве я сказал, что ты очень упрощаешь вопрос?

— Ну, не этими словами.

— Тогда не надо говорить, что я должен думать.

После ленча я купил большой букет цветов и поехал назад в Грейнитхед. Я собирался вручить цветы Лауре и еще раз извиниться перед ней за то, что я забыл о нашей встрече. Я уже заглядывал в «Бисквит», но ее еще не было. Зато весь персонал вытаращил на меня глаза, так что я догадался, что Лаура уже все раззвонила всем. Следуя по Вест Вор Драйв, я решил, что заеду в лавку в Грейнитхед, куплю новую бутылку виски и может какое-то вино для Лауры как дополнение к цветам. Был светлый весенний полдень. Ленч с Джилли и Эдвардом поправил мне настроение. Я посвистывал, припарковывая машину и маршируя через паркинг к дверям лавки.

Чарли не было, но за прилавком стоял его первый помощник Сай, пухлый подросток с огромным количеством прыщей на лице, наверно последний реликт стрижки ежиком на всем Восточном Побережье. Я подошел к полке со спиртным и взял бутылку «Шивас Регал» и бутылку красного «Мутон Кадет».

— Чарли нет? — спросил я Сая, доставая бумажник.

— Вышел, — ответил Сай. — Вернее, вылетел во двор, неизвестно зачем.

— Чарли выбежал? Наверно, я еще никогда не видел Чарли бегущим, с тех пор, как я здесь живу.

— На этот раз он на самом деле спешил. Он вылетел через те двери, так, будто уронил окурок в штаны, и что-то вопил о Нейле.

Я почувствовал знакомую неприятную дрожь.

— О Нейле? Неужели о своем умершем сыне?

— Ну, может, и нет, — ответил Сай. — Это ведь наверно невозможно. Он сказал, что увидел его. «Я видел его!» — завопил он и выбежал через двери так, будто ему в сфинктер сунули стручок перца.

— В какую сторону он побежал? — спросил я его.

— В какую сторону? — повторил в удивлении Сай. — Я не знаю, в какую сторону. Ну, наверно, в ту сторону, к паркингу и холму. Я обслуживал клиентов, понимаете, потому совершенно не обратил никакого внимания.

Я поставил мои две бутылки на прилавок рядом с ним.

— Подержи их для меня, хорошо? — бросил я, а потом рывком дернул двери лавки и выбежал на паркинг. Прикрыв глаза от солнца, я посмотрел на холм, но не заметил и следа Чарли. Однако Чарли был толст и в плохой форме, поэтому он наверняка не ушел далеко. Я пробежал через паркинг и поспешно начал взбегать на холм.

Это было долгое и тяжкое восхождение. Цепь, которая на юге кончалась Холмом Квакеров, в этом месте была наиболее крута и недоступна. Я должен был хвататься за жесткую траву, чтобы удержать равновесие, но даже несмотря на это, я несколько раз скользил по ненадежной почве и поцарапал себе щиколотки.

Через четыре или пять минут, вспотев и задыхаясь, я добрался до вершины холма и огляделся кругом. На северо-востоке я видел деревушку Грейнитхед, внизу блестящую полосу северного Атлантика. На западе был залив Салем и сам Салем, растянутый вдоль берега. На юге вздымался Холм Квакеров, где стоял мой дом, а на юге-западе лежало кладбище Над Водой.

Здесь, наверху, ветер дул сильнее и было холодно, хотя и светило солнце. У меня слезились глаза, когда я горячечно осматривался в поисках Чарли. Я приложил руки ко рту в форме рупора и прокричал:

— Чарли! Чарли Манци! Где вы, Чарли?

Я спускался по более пологому склону, ведущему к морю. Травы шелестели на ветру и хлестали меня по ногам. Мне было холодно и я чувствовал себя очень одиноким. Даже дым, вздымающийся из труб Шетленд Индастриал Парк, неподалеку от пристани Дерби, не давая мне никакого доказательства, что вокруг меня существуют другие человеческие существа. Я был один в неожиданно опустевшем мире.

Но через минуту немного ниже по склону я заметил Чарли. Он бежал трусцой через траву, направляясь наискось в сторону побережья, а его белый фартук трепетал на ветру, как сигнальный флажок.

— Чарли! — закричал я. — Чарли, подождите! Чарли!

Но он меня или не услышал, или не обратил на меня внимания.

Хотя у меня уже не хватало дыхания, я быстро сбежал по склону и в конце догнал его. Он даже не обернулся, чтобы взглянуть на меня. Я был вынужден бежать все время, чтобы поддерживать шаг. Лицо у него было бледным от усилий, на его лбу блестели капли пота, грудь поднималась и опускалась под полосатой рубашкой.

— Чарли! — крикнул я ему. — Зачем вы так бежите?

— Не вмешивайтесь, мистер Трентон! — просопел он. — Оставьте меня в покое!

— Чарли, ради Бога! Вы получите инфаркт!

— Не ваше… дело! Не вмешивайтесь!

Я споткнулся о камень и чуть не упал, но через минуту снова догнал Чарли и прокричал:

— Он не настоящий, Чарли! Это иллюзия!

— Не говорите так, — просопел Чарли. — Он настоящий. Я видел его. Я молился о нем Богу, и Бог мне отдал его. А если я верну Нейла, то и Мира вернется ко мне. Поэтому не вмешивайтесь, пожалуйста! Не нарушайте чуда!

— Чарли, это чудо, но не Бог его сотворил, — выдавил я.

— Что вы несете? — Чарли чуть замедлил и теперь шел быстрым неровным шагом. — А кто же делает чудеса, если не Бог?

Я указал на северо-запад, где к югу от острова Винтер распростиралась мигающая поверхность воды.

— Чарли, на дне океана, точно там, где я показываю, лежит уже почти триста лет корпус корабля. В этом корпусе заключен демон, дьявол, поймите же это! Злой дух, такой же, как в «Ужасы в Эмитивилле», только еще более худший.