— Что было потом? — с возросшим интересом спросил Селби.

— Мелвин сказал, что инцидент надо замять. Во-первых, нельзя, чтобы кто-то узнал, что он держит в машине оружие, поскольку у него нет разрешения. Во-вторых, он не хотел, чтобы случай с самострелом в его доме получил огласку и в газеты попали бы имена тех, кто присутствовал на вечеринке, — ведь среди его гостей немало людей весьма известных.

— Он обсуждал с вами, что собирается предпринять? — спросил Брэндон.

— Да ничего и не потребовалось предпринимать.

Понимаете, пострадавший уверял, что все в порядке, кровотечение остановилось, к тому же он совершенно протрезвел сейчас и поэтому может сам доехать на своей машине домой. Он очень извинялся, что так вышло.

— И как вы поступили?

— Мы помогли ему сойти вниз по черному ходу и подвели к его машине, которая стояла в переулке. Он сказал, что сможет вести машину одной правой рукой и сам доберется домой.

— Кто это был?

— Спросите что-нибудь полегче. Не мог же я в подобной ситуации лезть к нему знакомиться, так что его имя осталось мне неизвестно, и…

— А разве вам не представили гостей, когда вы пришли? — перебил Гренби прокурор.

— По правде говоря, мистер Селби, я даже не помню, чтобы видел его среди гостей. Там была масса народу. И очень многих я видел впервые в жизни. Местные, конечно, мне знакомы.

— Почему Джим Мелвин попросил вас помочь ему?

— Опять же не имею понятия. Может быть, он думал, что состояние раненого хуже, чем оно оказалось.

Как бы там ни было, я помог довести пострадавшего до машины.

— Что это была за машина?

— К сожалению, я не особенно приглядывался. Кажется, темный седан… и вроде бы последней модели.

Марка одна из самых дешевых.

— Номерной знак, конечно, не запомнили?

— Нет.

— Такая вот история, Дуг, — сказал Брэндон, повернувшись к прокурору.

— Вы помните, где был Джим Мелвин, когда прозвучал выстрел? — спросил Селби.

— Помню, — уверенно ответил Гренби. — Он стоял прямо рядом со мной. И это были его слова насчет бутылки шампанского.

— А Карр? — продолжал Селби. — Вы, случайно, не заметили, где был он?

— А как же! Карр тоже был рядом. Это он сказал, что, наверное, у проезжавшего мимо грузовика двигатель не в порядке, и принялся рассуждать про слишком бедную смесь или что-то в этом роде. Точно уж не помню.

— Но вы отчетливо помните, что во время выстрела и Карр, и Мелвин были с вами рядом?

— Поклясться могу!

— Ну что ж, — заключил Селби. — У меня все.

Однако Гренби не спешил уходить. Роль важного свидетеля, очевидно, пришлась ему по душе.

— Хотите, я наведу справки об этом парне, — вызвался он. — Я могу кое с кем поговорить…

— Нет, спасибо, — остановил его Брэндон. — Этим мы займемся сами.

— Ну смотрите. Если вам еще что-то понадобится, дайте только знать.

— А что, Моррис Шелдон тоже был там?

— Нет, от нашей семьи я был один, — весь напыжившись, ответил Гренби. — Его, конечно, пригласили, но… Понимаете, я в некотором роде… представлял Морриса… то есть, ну понимаете.

— Хорошо, — подытожил разговор Брэндон. — О нашей беседе никому ни слова. Это все, и спасибо за сотрудничество, мистер Гренби.

Когда Гренби ушел, Брэндон вынул из кармана листок папиросной бумаги, вытащил кисет и насыпал золотистые крошки ароматного табака на рифленую бумагу.

— Вот, пожалуйста, — насупился он. — И тут не обошлось без Карра!

— Что ты думаешь обо всей этой истории? — спросил Селби.

— В первую очередь, — ответил Брэндон, — тот неизвестный не так уж сильно пострадал, если смог уехать на машине.

Селби молча кивнул.

— Мелвин обратился к Гренби и Карру с просьбой, — продолжал рассуждать шериф, — помочь раненому выйти из дома, хотя тот вовсе не нуждался в посторонней помощи. Но, если Мелвин хотел замять несчастный случай, на кой черт ему понадобилось иметь двух свидетелей, когда раненый покидал его дом?

Трубка Селби погасла. Чиркнув спичкой о край стола, он снова начал ее раскуривать.

— Ну? — не выдержал его долгого молчания Брэндон. — Что скажешь, Дуг? Похоже, у тебя появилась идея?

— Идея-то появилась, — вздохнул Селби, — но это не больше чем идея. Кто прибирает в доме?

— Это я выяснил, — ответил шериф. — Раз в неделю приходит молодая негритянка. Когда миссис Мелвин нет дома, ключ оставляется в почтовом ящике.

Девушка берет его оттуда и отпирает дом. Закончив уборку, она уходит, захлопнув за собой дверь. На прошлой неделе миссис Мелвин позвонила ей и сказала, чтобы та не приходила. Возможно, на этой неделе миссис Мелвин тоже пыталась с ней связаться, но девушка уехала к друзьям в Лос-Анджелес и точно сказать ничего не может. Она вернулась только сегодня утром и сразу же направилась в дом Мелвинов. Найдя ключ в ящике, отперла дверь, переоделась для работы, так как при ней был чемодан, и принялась за дело. Она видела, что в одной из спален постель перепачкана кровью, а в ванной валяются окровавленные полотенца, но решила, что это ее не касается. Она подмела пол, сменила постельное белье с покрывалами и ушла.

— А что стало с перепачканным бельем? — спросил Селби.

— Девушка увезла его с собой. Она не только убирает, но еще и стирает белье Мелвинов. Забросив вещи в свою машину, девушка поехала к себе и перестирала все вещи.

Таковы ее показания, и, похоже, она говорит правду.

— Так, значит, на прошлой неделе миссис Мелвин звонила ей и просила не приходить? — задумчиво спросил Селби.

— Ну да.

Минуты три мужчины молча курили, потом Селби нарушил молчание:

— Это выглядит странно, что ни говори.

В этот момент раздался осторожный стук в дверь, и один из помощников Брэндона просунул голову.

— Шериф, какой-то Парлин хочет поговорить с вами.

Вот его карточка.

— Дик, я страшно занят, — отмахнулся Брэндон. — Узнай, что ему надо.

— Он по поводу Джима Мелвина, — пояснил помощник. — Судя по визитной карточке…

— Дай-ка ее сюда, — прервал его шериф и, взяв у помощника дорогого вида визитную карточку, показал ее Селби. Надпись тиснеными буквами гласила:

«ХАДСОН Л. ПАРЛИН

Капиталовложения в предпринимательство.

Родни-Билдинг, Лос-Анджелес»

— Каков он из себя? — поинтересовался Селби.

— Лет пятьдесят пять, рослый и мускулистый, румянец во всю щеку, холеные руки. Одет в ковбойский костюм.

— Пусть немного потомится в приемной — распорядился Брэндон, — чтобы не подумал, будто мы так уж жаждем его видеть. Но смотри не упусти его.

Помощник шерифа закрыл дверь. Какое-то время собеседники молча курили, потом Селби сказал:

— Сдается мне, что Гренби уж очень хотел поделиться с нами своей информацией, Рекс.

— Хуже нет иметь дело с такими хвастунами, как он, — поморщился Брэндон. — Растреплет теперь по всему городу. Только и знает, что болтать языком…

Дверь отворилась, и помощник доложил:

— К вам мистер Парлин.

Хадсон Л. Парлин остановился в дверях и окинул окружного прокурора и шерифа быстрым проницательным взглядом из-под кустистых бровей. Затем он улыбнулся с холодной вежливостью человека, считающего должным быть приветливым, однако привыкшего принимать знаки внимания, а не оказывать их.

— Входите, пожалуйста, — пригласил его Брэндон. — Вы хотели нас видеть? Я шериф Брэндон, а это мистер Селби — окружный прокурор.

— Рад познакомиться, джентльмены. Мне хотелось бы поговорить с вами о Джеймсе Л. Мелвине.

— Мне помощник доложил, — отозвался Брэндон. — Располагайтесь. Итак, что вас привело к нам?

Парлин опустился в кресло, но всей своей позой — он сидел прямо, точно аршин проглотил, — как бы дал понять, что визит его сугубо официален и приглашение шерифа «располагаться» по меньшей мере неуместно.

— Джентльмены, — начал Парлин, четко выговаривая каждый слог. — Я деловой человек.

— Вот и прекрасно, — заметил Брэндон, — давайте сразу к делу.

— Я финансирую изобретения. Недавно ко мне обратился конструктор счетчика для парковки машин. Он нуждался в инвестициях, поскольку его финансовые дела оказались в плохом состоянии. Я навел кое-какие справки и пришел к выводу, что причина его неудач кроется в никудышном маркетинге. Детали я опущу и лишь скажу, что в конце концов я купил его изобретение… Все целиком и без остатка.