– О'кей.
– И оставь ее в покое.
Лежащий на полу человек молчал и не шевелился.
– Ты меня слышал?
– Да, о'кей.
Рэйлен вынул из кармана свое удостоверение, раскрыл и сунул Зипу в лицо.
– Читать умеешь? Тут сказано, что я – сотрудник маршальской службы США. Только подойди к этому дому еще раз, и я займусь тобой по-настоящему. Ты меня понимаешь?
– Да, о'кей.
Рэйлен взглянул на Джойс:
– Вы хотите что-нибудь ему сказать?
Она покачала головой.
– Считай, что для первого раза легко отделался. – Рэйлен поднялся на колени и встал. – А нет ли у тебя оружия? – добавил он, отступив на шаг в сторону. – Перевернись, пожалуйста, на животик.
Рэйлен наклонился, чтобы ощупать Зипа, а Джойс продолжала с прежним изумлением взирать на эту парочку в темно-синих костюмах.
Даже не верится!
«Перевернись на животик». Сегодня в речи Рэйлена проскальзывало больше деревенских словечек, чем тогда, в квартире Гарри.
Рэйлен помог своему новому знакомому подняться на ноги, за что заслужил недоумевающий взгляд. Зип явно не ценил хороших манер. Теперь украшенное темными очками лицо казалось спокойным. Зип одернул пиджак и стал приводить костюм в порядок, рассеянно оглядывая при этом комнату. Покончив с туалетом, он набрался наглости и подошел вплотную к Джойс. Сняв очки и покачивая их в руке, Зип уставился на нее с полусонным выражением – таким, как, по его мнению, должен смотреть на бабу крутой мужик. Получилось у него и вправду неплохо. Демонстрировал ей, что сохраняет полное самообладание, несмотря на все происходящее.
Рэйлен стоял рядом с открытой входной дверью; он расстегнул пиджак, а пистолет куда-то спрятал.
– Сюда, пожалуйста, на выход, мистер Зип, и забудьте про эту дверь.
Мистер Зип...
Джойс увидела, как тот слегка помедлил, еще раз внимательно осмотрел Рэйлена и только потом вышел из комнаты. Рэйлен казался несколько выше за счет шляпы и ковбойских сапог; Зип был ростом примерно с Гарри – в общем, подумала Джойс, оба они мелковаты по современным меркам.
Сутулый и худой, Рэйлен стоял у открытой двери и смотрел, как «мистер» Зип спускается и идет к своей машине. Он повернулся к Джойс только тогда, когда «ягуар» тронулся с места:
– Ну а если он вернется?
– Я не знаю, где Гарри, – покачала она головой. – Так что ничем не смогу ему помочь.
– Может, и нет, но что, если «мистер» Зип этому не верит?
– Вы что, хотите улучшить мне настроение? – поинтересовалась Джойс.
Рэйлен ушел, предварительно обещав подумать, что можно сделать в ситуации, в которую она попала.
Выйдя на кухню, Джойс смешала виски с минералкой, вернулась в гостиную и встала перед окном, задумчиво глядя на зеленеющий по другую сторону улицы парк, оценивая при этом свои перспективы и возможности. Уехать? Переселиться к подруге? Положиться на Рэйлена, что он сумеет обеспечить ей какую-нибудь защиту?
Странный парень. Смешной. А может, он так и желает – казаться смешным? В нем не чувствуется никакой аффектации, никакой рисовки. Оседлал гангстера, угрожает ему – и тут же вежливо трогает шляпу пальцами, кланяется. Не забывает о хороших манерах, даже когда сидит на бандите и просит его перевернуться. Словно шериф из какого-нибудь вестерна. Сухопарый и жилистый, с протяжным кентуккским произношением, он смахивает то ли на адвоката, то ли на ковбоя, Джойс подумала, а кого он напоминает без шляпы? И знает ли он, как забавно выглядит?
Полицейское управление Саут-Майами-Бич располагалось на Вашингтон-авеню, в паре минут езды от Фламинго-Террас; Рэйлен собирался поговорить с Баком Торресом, убедить его организовать для Джойс какую-нибудь охрану, защиту. Торрес конечно же откажет, мол, у него нет на это людей. И совсем не потому, что она, по общему убеждению, знает, куда смылся Гарри, и скрывает это от полиции. Нет, Торрес не такой. Рэйлен ответит Торресу: «Поверьте, я полностью с вами согласен. Не только знает, но и помогла ему смыться. Ну и что же теперь? Наказать ее за это? Позволить Зипу сцапать ее и сделать с ней все, что ему заблагорассудится?» А Торрес будет доказывать, что у него все равно нет людей. Так что останется только одно – убедить Торреса сходить к Мак-Кормику, чтобы Мак-Кормик запросил у маршальской службы группу наблюдения. Для защиты женщины, не по своей вине вляпавшейся в это дело, состряпанное ребятами из Бюро. Рэйлен представлял, что Мак-Кормик скажет на это: «А почему бы не позволить Зипу сцапать ее, тут-то мы и загребем этого типа за преднамеренное нападение. Что тут такого?» И примет притом невинный вид, чтобы можно было подумать, будто он шутит.
Проехав немного по Вашингтон-авеню, Рэйлен свернул налево и остановил машину напротив полицейского управления, которое из-за своего круглого четырехэтажного фасада всегда казалось ему похожим на некий храм. По пути на другую сторону улицы его чуть не сбила велосипедом какая-то девица с длинными светлыми волосами. Каких только девиц здесь не увидишь, с длинными светлыми волосами, с длинными черными волосами; на Оушн-Драйв он видел даже нескольких девиц, шнырявших в толпе на скейтбордах с моторчиком. Да, Саут-Майами-Бич не очень похож на Брансуик, штат Джорджия.
Широкий вестибюль занимал три этажа. Перила, ограждения, окна кабинетов. Здание было новое и вполне современное – в камерах алюминиевые туалеты, в переулок выходят крепкие ворота, специально для доставки заключенных. Подойдя к столу для справок, Рэйлен сообщил сидевшему за ним полицейскому, что хочет увидеть сержанта Торреса, и назвал свою фамилию.
При посещении той части здания, где находились камеры, полагалось сдать оружие. Рэйлен еще ни разу не видел такой чистой городской тюрьмы.
На стене, в стеклянном шкафу, красовался американский флаг.
Посетителей не густо, всего несколько человек. Возможно, этот – свидетель, вызванный на опознание. А эта женщина желает узнать, где содержат ее арестованного мужа.
Когда Рэйлен заметил Бака Торреса, тот уже вышел из двери и наполовину пересек вестибюль. В руках полицейский держал нечто вроде компьютерной распечатки.
Явно желая что-то сообщить, он все-таки предпочел, чтобы разговор начал посетитель.
– Мне бы хотелось поговорить, – сказал Рэйлен, – об этой знакомой Гарри, Джойс Паттон. Я знаю, вы считаете, что она знает, где он, да и другие так думают. Вы понимаете, кого я имею в виду? Так считает и Джимми Кэп, вот почему я здесь.
Все-таки с Торресом можно говорить, он никогда не старается показать, что ты попусту отнимаешь его драгоценное время.
– Мы знаем, где он, – сказал Торрес. Рэйлен даже поперхнулся от неожиданности.
– Гарри? – довольно тупо спросил он.
– Из «Каменного краба» он проехал в Майамский международный, сел на самолет, который взлетел в семь пятнадцать вечера, а на следующее утро, в среду, четвертого ноября, в восемь тридцать, приземлился в Хитроу.
– Так Гарри в Англии? – прищурился Рэйлен. – Подождите секунду, вы же забрали у него паспорт.
– Вот потому-то мы и не проверили сразу международные рейсы, – сокрушенно признался Торрес. – А как только мы взялись за такую проверку, сразу обнаружился господин по имени Джон Арно – только написание фамилии было французское, который заказал билет на этот рейс через туристическое агентство с Линкольн-роуд. Мы показали агенту снимок Гарри, и тот сказал: ага, это же Джон Арно, старый мой клиент, я его уже сколько лет знаю. Копнув поглубже, – продолжил Торрес, – мы с удивлением обнаружили, что настоящее имя Гарри как раз и есть Джон Гарольд Арно – французский «Арно», с "д" в конце. По свидетельству о рождении он получил паспорт и мог сколько угодно раз его возобновить. В семьдесят первом, возвращаясь сюда из Чикаго, он официально сменил имя и фамилию на Гарри Джека Арно, сохранив произношение фамилии. Кроме появившейся у него возможности иметь два паспорта на разные фамилии, я не вижу никаких разумных причин для такого поступка.
