Обосновавшийся в соседнем «Гран-кафе» Рэйлен взял себе макароны под мясным соусом и кофе и теперь писал открытки в Брансуик сыновьям, Рики и Рэнди.

Климат здесь примерно такой же, как в Брансуике и вообще в той части Южной Джорджии. Это Рэйлен уже написал. Еще он написал, что здешние спагетти совсем не похожи на те спагетти с томатным соусом, которые готовит мама. Здесь кладут поверх спагетти самые разнообразные продукты, поэтому то, что лежит в тарелке, честно говоря, похоже на осьминога. Затем он написал, что тут любят есть под открытым небом, даже в холодную погоду.

А еще что?

Можно написать, что вчера он взял напрокат машину, синий «фиат», и теперь на нем катается, а сегодня, может быть, поедет в горы, но это не настоящие горы, а вроде холмов в Восточном Теннесси, только здесь на этих холмах самые разнообразные деревья, а не сплошь сосны, как у нас.

Зип начал вставать из-за столика.

Написать им об оливковых деревьях на склонах и сетках, расстеленных под ними. Так что после того, как оливки осыпятся, здесь не проедешь и мили.

Казалось, Зип направляется в его сторону. Один.

Написать им о фильме с участием Дорис Дэй, что показывали вчера по телевизору. Дорис вела самолет, похоже, впервые в своей жизни, после того как с летчиком случился сердечный приступ, и совершила посадку, следуя инструкциям авиадиспетчеров. В Италии. Дорис даже говорила по-итальянски.

Зип уже стоял у его столика. Он сказал:

– Я знаю, что ты еще не нашел Гарри. И это после всех хлопот ради того, чтобы попасть сюда.

– Ты его также не нашел, не так ли? – спросил в свою очередь Рэйлен. Он отломил кусок хлеба и вытер им свою тарелку.

Зип сглотнул слюну, наблюдая за ним. Он достал пачку денег из внутреннего кармана, разгладил купюры и бросил пачку на стол. Стопка выглядела внушительной.

Рэйлен взглянул на нее и отпил кофе.

– Сколько здесь?

– Тридцать миллионов лир. Бери их. Они твои.

– Меня интересует – сколько это будет в долларах?

– Двадцать пять тысяч.

– Думаешь, такова моя цена?

– Это между нами, – сказал Зип, – больше никто не узнает. Итак, почему бы тебе не взять деньги? Отправляйся в Рим и делай там что хочешь: пей, отдыхай, транжирь. Не хочешь – забирай их и отправляйся домой. Ну как – звучит неплохо?

– Или?.. – поинтересовался Рэйлен.

– Никаких «или». Бери деньги и трать их.

– Только делай это, – уточнил Рэйлен, – где-нибудь подальше. Все понятно, но я никуда не поеду. Ну и что же тогда будет? Поэтому я и спросил: «Или что?»

– Ну, например, ты можешь исчезнуть. Ты не боишься Ники? О'кей, этим займется кто-нибудь другой.

– А может, я прямо сейчас и разговариваю с этим кем-то другим?

– Да. – Зип несколько раз кивнул, словно внимательно обдумывая проблему. – Да, для такого случая я вполне могу вернуться к прежней профессии.

– С трудом представляю тебя в замызганном комбинезоне, вроде той шестерки, которую ты послал к Гарри. Кстати, ведь тогда кто-то подобрал и утащил тот обрез, из которого он собирался стрелять. Так вот, теперь обрез нашли. Остается только доказать, что именно этот мужик был хозяином обреза – и Гарри на свободе. Тебя совсем не трогает тот факт, что Гарри пришлось пристрелить одного из твоих? В порядке законной самообороны.

– Начну с того, – сказал Зип, – что это вовсе не мой мужик. А будь даже и так – это дело касается только меня и Гарри. Так же, как эти деньги не касаются никого, кроме меня и тебя. Ну так что? Ведь не можешь же ты делать все в одиночку. Бери, трать, развлекайся.

Рэйлен помолчал.

– А почему тебе так нужен Гарри? – спросил он в конце концов.

– Тебя это не касается.

– Он не снимал пенки.

– Откуда ты знаешь?

– Ты решил его шлепнуть, чтобы другим было неповадно, – сказал Рэйлен.

Зип пожал плечами.

– Только он ведь ни в чем не виноват.

– Я хочу с ним побеседовать, – сказал Зип. – Попробовать уговорить, чтобы он вернулся вместе со мной. Фактически я хочу сделать то же самое, что и ты. Ты говорил, кажется, что приехал сюда сам? Без судебного постановления, без просьбы к местной полиции о содействии. Прекрасно, но ты путаешься у меня под ногами, поэтому я и предлагаю тебе деньги, чтобы ты немного посторонился. Ну так что?

– Я уже сообщил о тебе в полицию. – Рэйлен посмотрел Зипу прямо в глаза. – Скоро тебе начнут задавать вопросы. И будут за тобой присматривать, уж в этом не сомневайся.

– Ты думаешь? – слегка улыбнулся Зип, словно говоря: «Ты даже не представляешь себе, какую чушь ты сейчас несешь». – О'кей, будем считать, что ты сам этого хотел, – добавил он, повернулся и ушел.

Рэйлен взял со стола открытку и посмотрел на нее. Снимок главной здешней достопримечательности, ветхого замка на краю залива. Он перевернул открытку и начал писать:

«Привет, ребята. Помните замок, который мы видели в „Диснейленде“? А вот так выглядит настоящий. Люди жили в нем, жили, а потом им надоело промокать до нитки всякий раз, когда выходили за порог, и тогда они сняли квартиру в городе».

А что еще?

Спросить ребят, могут ли они поверить, что в Италии нет «Доктора Пеппера».

Только об этом вроде уже написано.

Или что здесь, похоже, нет сушилок для белья? Что люди вывешивают свои постирушки между окнами на веревках, иногда даже на четвертом или пятом этаже.

Он приподнял глаза – чуть-чуть, только чтобы разглядеть Зипа, стоявшего теперь на тротуаре перед «Везувием», Зип махнул рукой, и Рэйлен заметил стоящий у обочины красный «фиат». Из «фиата» вылезли здоровенный парень в кожаной куртке, Ники Теста, и другой, толстый, который сидел за рулем. Толстый направился к столу, за которым обедали те двое, а Зип пошел к своему столику в сопровождении Ники. Расстояние от них до Рэйлена было футов сто. Зип сказал что-то Ники, и Ники повернулся в сторону Рэйлена. Посылает его, подумал Рэйлен. Только зачем?

– У тебя было два шанса, – сказал Зип. – На улице, как говорит Фабрицио, и перед гостиницей.

– Что? – спросил Ники, сильно переигрывая недоумение. – Так это он же и сказал мне не делать этого, Фабрицио сказал.

Мужик арендует машину и забирает вещички этой бабы. На что это похоже? Похоже, он знает, где они, и хочет отвезти туда шмотки. Верно?

– Ничего он не знает, – раздраженно ответил Зип. – И раньше не знал, и теперь не знает.

– А зачем тогда ему эти чемоданы? Ведь ему могли позвонить и сказать.

– Я еще раз тебе говорю, – процедил Зип, – что он ничего не знает. Ты что, мне не веришь?

Ники очень хотелось подойти к тому, другому столику, сесть с ребятами, ничего, что они говорят по-итальянски, заказать макароны, пиво.

– Ты веришь мне? – спросил Зип.

– Да, я тебе верю.

– Он не знает ровно ничего.

– Верно. – Господи Иисусе, как учитель какой – «а теперь повторяйте за мной». – Он ровно ничего не знает.

– Так, значит, – сказал Зип, – ты хочешь его прикончить. А теперь Ники очень хотелось сказать ему: «не суй свой долбаный шнобель куда не просят».

– Так как, хочешь?

– Да.

– Еще не передумал? Скажешь тут, что передумал.

– Мне надо сперва все организовать, – сказал Ники. Зип указал на видневшуюся в соседнем кафе ковбойскую шляпу. Вообще-то там было темно, но шляпа различалась хорошо.

– Все уже организовано. Он сидит там и ждет тебя. Зип произнес несколько итальянских слов, и сразу же Бенно, Фабрицио и еще один парень, сидевший с ними за соседним столиком, смолкли и посмотрели на Ники.

– Так собираешься ты что-нибудь делать или нет? – спросил Зип по-английски.

Рэйлен смотрел, как он приближается к столику; кожаная куртка буквально трещит на этих плечах и бицепсах. Да, такого разве что бейсбольной битой завалишь. Рэйлен приготовился к беседе с мистером Теста: смел с зеленой скатерти крошки, положил ладони на колени и откинулся на спинку стула.

– Это тебя мистер Зип сюда послал, верно? – спросил Рэйлен. – Вряд ли он хотел что-нибудь мне передать. Думаю, мы обо всем уже поговорили. Он предложил мне деньги. Интересно, тебе он это сказал? Тридцать миллионов лир, не так много, как может на слух показаться. Деньги за то, чтобы я уехал и перестал мешать вашей компании. Для меня это оскорбление. Не сумма конечно же, а сама мысль, что я могу согласиться. Такие, как он, думают, что купить можно все и всех. Ну что ж, было время, когда он мог купить мои услуги за пятнадцать долларов в день, – какого черта, даже дешевле. Это когда я мальчиком работал на угольных шахтах. Если бы тогда кто-нибудь спросил, сколько я стою, ответ был бы именно такой: пятнадцать долларов в день. Я работал в глубоких шахтах, старых, без всякой техники безопасности. Работал на хозяев, которые платили столько, сколько надо, чтобы не сдохнуть с голоду. Мы целый год бастовали, и я видел, как наемные громилы компании расстреливают в домах шахтеров, которые поразговорчивее. Они убили моего дядю, брата матери, который жил вместе с нами, убили моего друга, с которым я играл в футбол в школе. Все это происходило в шахтерском городке Эвартс, в округе Арлан, в Кентукки лет двадцать тому назад. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Еще до записи в маршальскую службу, еще до того, как меня натренировали стрелять без промаха, я много раз видел, как люди убивают друг друга, и научился быть наготове, если есть малейшая угроза.