С треском разламывались на глазах ипподромной толпы легкие, похожие на этажерки самолетики, а Циолковский писал в 1911 году: «Аэроплан будет самым безопасным способом передвижения». Кстати, задолго до этого он первый предложил «выдвигающиеся внизу корпуса» колеса, опередив создание первого колесного шасси в самолете братьев Райт.

Словно догадываясь о будущем открытии лазера, он ставил инженерную задачу сегодняшнего дня: создать космическую связь с помощью «параллельного пучка электромагнитных лучей с небольшой длиной волны, электрических или даже световых…» Не было ни одной счетно-вычислительной машины, да и потребности жизни не взывали еще к спасительному могуществу числовых абстракций, а Циолковский предсказывал: «…математика проникнет во все области знания».

Такие примеры можно было бы множить вновь и вновь, удивляясь широте кругозора и интересов этого необыкновенного человека. Если же говорить о различных областях знаний, связанных с исследованиями космического пространства (а много ли их, не связанных?), то удивление не может не перерасти в восхищение.

Как-то в беседе с известным журналистом Ярославом Головановым летчик-космонавт Константин Петрович Феоктистов заметил: «Разумеется, нельзя сказать, что ученые вот сейчас претворяют в жизнь технические идеи Циолковского. Это вульгарно. Всей сложности полета в космос Циолковский представить себе не мог. Но меня поражает, как он смог серьезно говорить и думать обо всем этом совершенно на «пустом месте», с поразительной точностью определяя некоторые детали…»

В равной мере можно говорить и о научно-технических, и о фантастических книгах Константина Эдуардовича. В фантастике Циолковский так же безупречно точен, как и в технических статьях. Для него фантастика — лишь иная, более доступная для неподготовленного читателя форма пропаганды своих идей. Не уход, не отдых от истины, а лишь переодевание ее в более яркую одежду.

На своей первой «космической пресс-конференции» в апреле 1961 года Юрий Гагарин на вопрос, насколько совпали истинные условия полета с его представлениями, ответил: «В книге Циолковского очень хорошо описаны факторы космического полета, и те факторы, с которыми я встретился, почти не отличались от его описания». Звездной дорогой Юрия Гагарина мысленно уже прошел учитель из крохотного городка Боровска, окончив 12 апреля (ровно за 78 лет до полета Гагарина!) свой космический дневник «Свободное пространство».

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Как же так случилось, что глухой с детства человек, по существу самоучка, книжник, в светелке маленького домика, вдали от университетов и институтов, отнюдь не обласканный вниманием коллег скромнейший школьный учитель вдруг преподал человечеству такой урок гениального научного предвидения? Отказов и хулительных отзывов, которые Циолковский получал на свои статьи, хватило бы и на десятерых. Их было вполне достаточно для того, чтобы эти десятеро забросили все свои проекты. «Мы, наученные историей, должны быть мужественней и не прекращать своей деятельности от неудач, — писал он. — Надо искать их причины и устранять их». Это не декларация — так он жил.

При внешней медлительности, почти болезненной застенчивости он был стоек и необыкновенно мужествен. Юношей, раскритиковав признанный всеми «вечный двигатель», он вступил на тропу войны с лжеавторитетами. В своей убежденности он не боялся выглядеть смешным — достоинство среди взрослых людей редчайшее. Обыватели «рвали животы», глядя на учителя, который обдувал в ветреную погоду на крыше свои модели или рассматривал звезды в подзорную трубу Он сносил все эти насмешки: липкая молва узколобых не могла загрязнить, замутить его убежденности.

У него абсолютно раскованное мышление. Он не боялся мечтать, и масштабы его умственных построений не страшили его. Он не пригибался в своих мечтах, не опасался, что они ударятся о низкий потолок его калужской светелки. «Человек во что бы то ни стало должен одолеть земную тяжесть и иметь в запасе пространство хотя бы Солнечной системы».

Идеи Циолковского редко оказывались пустоцветом, и редко изменяло ему непостижимое чутье провидца. На будущее человечества Константин Эдуардович смотрел с оптимизмом. Он верил, что «наступит правда на Земле» и «совершенное состояние Земли продолжится очень долго».

Имя болгарской предсказательницы и ясновидящей Ванги (1911–1996) известно людям во всем мире. Ее восприятию стали доступны сокровенные тайны прошлого, настоящего и будущего. Она открывала людям доступные ей одной сведения, почерпнутые из видений, сновидений, но то, что люди узнавали из ее предсказаний, вскоре сбывалось.

Полное имя Ванги — Вангелия Пандева-Гущерова. Чаще ее называли бабой Вангой. Обращаясь к ней, посетители говорили «леля Ванга», т. е. тетушка Ванга. Обращение «баба Ванга» появилось позже, когда возраст наложил отпечаток на ее внешность.

Имя Вангелия в переводе с греческого означает носительница благих вестей. Городок Петричи, где она жила, издавна был необычен, так как неподалеку в древности находился греческий храм дельфийских оракулов.

Жизнь Ванги не была легкой, напротив, она пережила немало бед. Мать умерла, когда девочка была совсем малышкой. Ванга была худенькой, голубоглазой, русоволосой и очень шустрой. Уже тогда ее детские игры были направлены на милосердие, она любила играть «в доктора» — прописывала друзьям разные травы.

Тогда, в далеком детстве, Ванга видела и зелень трав, и яркий свет солнца, и птиц, кружащихся в небесах. Ослепла она позже. Но именно будучи слепой она видела многое — ив прошлом, и в будущем.

Про себя она говорила: «Хотите объяснить то, что я делаю? Да как можно объяснить Божьих рук дело? Мой дар от Бога. Он лишил меня зрения, но дал мне другие глаза, которыми я вижу мир — и видимый, и невидимый…»

Племянница Ванги Красимира Стоянова рассказывает о ее жизни наиболее достоверно и убедительно. Именно на этот источник мы в основном опираемся в своем рассказе о загадочной женщине.

ИЗ АРХИВА СОБЫТИЙ

31 января 1911 года в г. Струмице, в Югославии, в семье мелкого землевладельца родилась девочка, будущая пророчица. Она родилась за два месяца до срока, с особенной меткой — мочки ушей не были отделены от головы, а по два пальца на руке и ноге — сросшиеся. Малышка была так слаба, что даже не кричала, а попискивала.

Два месяца ее кутали в овечью шерсть, не зная, выживет ли. Когда чуть окрепла, окрестили. Нарекли ее Вангелией. Так у Ванги появились две даты рождения — 3 октября, как указано на надгробном памятнике, и 31 января, как указано во всех справочниках. Имя, по преданию, спросили у первого встречного, он и сказал: «Вангелия».

1914 год. У маленькой Ванги во время вторых родов умирает мать. Девочка была совсем маленькой, и отец Панде Сурчев очень волновался за будущее дочери. А она росла живой, общительной девочкой. Любимым ее занятием была игра в больницу, в которой она неизменно представляла себя доктором.

Вскоре после окончания Первой мировой войны отец вновь женился, некоторое время семья жила вполне благополучно. Мачеха не особо жаловала падчерицу, и многочисленные домашние хлопоты легли на плечи девочки. Да и благополучие оказалось кратковременным: участок земли, которым владел Панде, новые власти отобрали, и он стал пастухом. Семья впала в нищету, в которой пришлось жить долгие годы.

В 11 лет Ванга придумала себе странную игру, которая вызывала у отца неприятные чувства: бывало, Ванга положит на улице или в доме какой-нибудь предмет, а потом, крепко закрыв глаза, как слепая, начинает его искать. Запреты отца не помогали — девочка продолжала играть в слепую.

1923 год. 12-летняя Ванга вместе с другими детьми гуляла недалеко от села. День был непогожий, и дети заметили в небе странное облако. «Гроза», — подумали ребята. Но грозы не было. Зловещий холодный ветер ожесточенно рвал с деревьев молодую листву, гнал по дороге клубы пыли, завивался воронками смерча, подступал все ближе — и вдруг подхватил Вангу.