Ответ пришел за очередным аляповатым кустом сам собой и был настолько неожиданным, что я даже рассмеялся. Оборона – вот о чем думали Гоюн и неведомый мне архитектор! Если, положим, посадить вот за теми кустами стрелка, то он получит прекрасный обзор и, соответственно, возможность обстрела всей той площадки, на которой я сейчас стою. А если группа штурмующих все же прорвется мимо него, то неизбежно будет вынуждена остановиться и собраться у того поворота, мимо которого я только что проходил. Там она окажется великолепной мишенью для огневой точки, установленной в павильоне возле пруда... Очевидно, у охраны здесь существовали достаточно четкие инструкции на случай нападения, да и штат охранников, наверное, был не маленьким. Сколько «сюрпризов» ждало нападающих за пределами поместья и в самом доме, оставалось только гадать, и в ту минуту, когда я понял это, меньше всего мне хотелось бы быть командиром подразделения, которому поручено штурмовать поместье Гоюна.

Дорога сделала небольшой поворот, и передо мной выросла каменная стена высотой метра четыре. Как мне показалось, планировавший ее архитектор старался создать Великую китайскую стену в миниатюре. Дорога пролегала через ворота, прорубленные между двумя башнями.

Я шагнул к ним, и из башни тут же вышел автоматчик в камуфлированной форме без знаков отличия – весьма рослый китаец. Я двинулся к нему, и он вскинул оружие, но помешать мне не успел: я поднырнул, уходя с линии огня, перехватил оружие и ударом локтя отправил стражника в нокаут.

Немедленно все вокруг загрохотало. По меньшей мере пять стрелков из башен открыли предупреждающий огонь. Инстинктивно я сделал шаг назад – и тут же все смолкло.

Я сделал шаг к воротам – и короткая очередь очертила перед моими ногами линию, которую я, очевидно, не должен был переходить. Я повернулся и пошел назад в поместье. Из прилегающих кустов, преграждая мне дорогу, вышли шестеро автоматчиков. Я бросил оружие на землю, и они расступились.

Над моей головой по направлению к дворцу пролетел небольшой пассажирский вертолет. «Гоюн вернулся», – подумал я.

Гоюн действительно встретил меня во дворце.

– Как вам понравилось поместье? – спросил он, поприветствовав меня.

– Неплохо спланировано, – ответил я.

– Рад, что вам понравилось. Не желаете ли пообедать со мной?

– Почту за честь.

Мы вместе прошли в столовую, где уже был накрыт стол на двоих. Слуги подали зеленый чай и еду.

– Вина? – осведомился Гоюн.

– Нет, спасибо.

– Вы, наверное, все еще сердитесь на меня за те доводы, которые я привел в нашей последней дискуссии.

– Отнюдь. Поединок был честным, а я к тому же надеюсь взять реванш.

– Ну а я надеюсь отговорить вас от реванша.

– И на чем же зиждется ваша надежда?

– На вас. Знаете, кого вы мне напоминаете? Притаившегося дракона. Можно сказать, спящего. Ваши возможности огромны, но вы загнали себя в спячку, решив, что ничего не должны менять в этом мире.

– Возможно. И что с того?

– У меня планы на вас.

– Какие?

– Обсудим это позже... после боя с охраной вам надо немного остыть. Кстати, я не советовал бы вам повторять подобные эксперименты. У охраны действительно есть приказ не выпускать вас живым. Мне было бы жалко потерять вас.

– Вам следовало бы убить меня сразу. Наши взгляды на мир слишком расходятся.

– Постараемся их сблизить. Времени у нас достаточно. Кстати, не желаете сыграть в шахматы после обеда? Заодно обсудим наше видение насущных мировых проблем.

– Я не против, – пожал я плечами, и добавил про себя:

«Если поединок, то во всем».

За неделю я обследовал большую часть территории и неизменно натыкался на стену, а стоило мне подойти к ней ближе, чем на пятнадцать метров, как укрытый за оградой стрелок делал над моей головой предупредительный выстрел. Даже моя ночная попытка приблизиться к ограде была пресечена.

Других выездов из поместья, кроме того, который я нашел в первый день, мне обнаружить не удалось. Повторять же попытку прорыва я не решился.

Перегнувшись через перила павильона, я наблюдал за зеркальными карпами, игравшими в воде пруда. «Интересно, а по ручью, вытекающему из пруда, можно отсюда выбраться? – подумал я. – Надо пройти по нему сегодня вечером. Вряд ли мне удастся найти лазейку, и все-таки...»

Шаги Гоюна раздались за моей спиной, но я не обернулся.

– Вы уже пообедали, ваша светлость? – спросил он меня.

– Да, – я оторвался от созерцания рыб и повернулся к собеседнику.

Сегодня Гоюн снова был одет в длиннополый костюм китайского придворного. «Павлин расфранченный», – подумал я раздраженно.

– Вы хорошо отдохнули? Как самочувствие?

– Превосходно. Даже жара не помеха. Вам не кажется, что октябрь в этом году выдался на удивление теплым?

– В последнее время природные аномалии встречаются слишком часто. Вы довольны прислугой?

– Совершенно. Искусство вашего повара выше всяких похвал.

– Благодарю. Может, вы желаете, чтобы для вас приготовили какие-то европейские блюда или что-нибудь из кухни других стран?

– Нет, спасибо, меня вполне устраивает китайская кухня. Она напоминает мне о годах, проведенных в Поднебесной... Впрочем, от хорошего сашимия бы не отказался.

– Все будет сделано. Завтра же я выпишу из Японии повара, а составить ему заказ вы можете уже сегодня.

– Спасибо, непременно составлю. Вас не испугает, если заказ будет слишком экзотичен?

– Что вы, буду рад его исполнить. Сегодня в поместье прибывают новые служанки. Не хотите ли выбрать горничную? Будут не только китаянки, но и тайские, и нумибийские девушки, а также шведки, итальянки, кубинки. Все прелестны, а некоторые просто жемчужины. Я думаю, вам, тонкому ценителю прекрасного, будет интересно их увидеть. Ведь всем известно, какой вы тонкий ценитель прекрасного, князь. А хотите, я вызову сюда любую из тех, которых вы видели в моем поместье в Калифорнии?

– Спасибо, я удовлетворюсь теми, которых вы пришлете мне.

– И опять ограничитесь тем, что позволите им убирать вашу комнату, – в голосе Гоюна зазвучало сочувствие. – Милый князь, мастер не должен ограничивать себя в желаниях.