– Ох!.. – пролепетала Арабелла и покраснела. Она вскинула голову, и на секунду ее глаза встретились с глазами виконта. – Мне очень жаль. То есть я хочу сказать, что вы приняли такое решение, чтобы мы не остались без средств к существованию, но в то же время не чувствовали себя во всем обязанными вашему милосердию. И еще я уверена, что вы наверняка предпочли бы Франсис, потому что она самая красивая в нашей семье. А я совсем не красивая. Но, понимаете, Франсис собралась замуж за Теодора… сэра Теодора Перрота, поэтому и было решено, что вашей избранницей стану я.

Лорд Астор лишился дара речи. Девушка болтала, как двенадцатилетний ребенок. Неужели она не понимает, что надо уметь притворяться? Нельзя признаваться в том, что вступаешь в брак исключительно ради выгоды.

– Я просил руки одной из дочерей виконта потому, что девушки представляют собой блестящую партию, – осторожно заметил Джеффри. – И, разумеется, почту за честь, если вы не откажетесь стать моей женой. Я не назвал, кого конкретно хотел бы видеть своей невестой, только потому, что до вчерашнего дня был незнаком с вами и подумал, что ваша матушка сможет сделать наиболее разумный выбор. И я вполне удовлетворен ее решением. Буду счастлив, мисс Арабелла, если вы ответите мне согласием.

– Конечно, я согласна. Нет, Георг, сегодня я не буду бросать палку, побегай один и не торчи возле меня. Ваша сиятельство, я прекрасно понимаю, что на самом деле вы не можете быть довольны выбором моей матери. Однако я постараюсь быть вам хорошей женой.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – заверил Арабеллу виконт. – А я со своей стороны приложу все усилия, чтобы вы были счастливы. Значит, я сообщаю вашей матери, что свадьба состоится здесь, сразу после того, как о ней будет объявлено. Не возражаете?

– Так быстро? – Арабелла посмотрела на виконта и покраснела.

Они дошли до приступка у ограды, за которой начиналось пастбище. Лорд Астор намеревался повернуть назад либо постоять немного у ограды, но Арабелла без колебаний вскарабкалась по ступенькам и в мгновение ока очутилась на другой стороне. При этом у нее неприлично высоко задралось платье, так что виконту были видны ее лодыжки и нижняя юбка. Он улыбнулся и последовал за Арабеллой.

– Вы действительно считаете, что я тороплюсь со свадьбой? – спросил виконт, у которого в сердце на секунду затеплилась надежда. – Должно быть, вам требуется время привыкнуть к мысли о том, что мы помолвлены?

– Нет-нет!.. – Арабелла робко улыбнулась. – Не стоит тянуть со свадьбой. Маму очень обрадует ваше желание, чтобы свадьба состоялась здесь. Она боялась, что вы захотите венчаться в Лондоне.

– А вас пугает Лондон? Может, вы предпочтете после свадьбы жить тут? Вы еще слишком молоды, чтобы отрываться от матери и привычного вам окружения.

– Это будете решать вы, ваше сиятельство. Если вы скажете, что мы будем жить здесь, я возражать не стану. Но если вы пожелаете вернуться в Лондон, я последую за вами туда. Как видите, я прекрасно понимаю свой долг.

– Тогда мы уедем в Лондон, – с улыбкой заявил виконт. – Вы застанете светский сезон. Надеюсь, он вам понравится. А вот собаку надо лучше воспитывать, мисс. Удивительно, как Георг еще не сбил вас с ног, когда играл с вами.

Арабелла тоже улыбнулась:

Но он так выражает свою любовь ко мне, и мне это нравится.

Она наклонилась к псу. Тот встал на задние лапы, закинув передние на плечи Арабеллы, и принялся лизать языком ее лицо, а она со смехом уклонялась.

Верхняя губа у Арабеллы была слегка приподнята, и эта особенность ее внешности показалась виконту довольно привлекательной.

«И все же с трудом верится, что ей восемнадцать лет», – подумал он, останавливаясь и молча наблюдая за Арабеллой. Скорее его суженая походила на маленького, шаловливого ребенка. И совершенно искренне говорила все, что думала.

Ей предстояло стать его женой, спутницей жизни, Предстояло делить с ним постель. Виконт снова мысленно сравнил Арабеллу с Джинни и другими женщинами, которые побывали в его объятиях. Смешно, просто нелепо было думать о том, чтобы предаваться любовным утехам с этим ребенком. А посему он сможет без всяких угрызений совести иметь любовниц. Виконт был уверен, что джентльмены его круга не получают того удовольствия от любви жен, какое они получают от своих подружек.

Мисс Арабеллу Уилсон язык не поворачивался назвать некрасивой. Да и невоспитанной тоже, хотя у нее и не совсем те манеры, которыми должна обладать молодая леди из высшего общества. Однако могло быть и хуже. Если выбросить из головы образ прекрасной мисс Франсис Уилсон, то можно с уверенностью сказать: его невеста не так уж плоха. И поэтому он женится на ней без отвращения и даже сожаления.

Несколько минут назад Арабелла сказала, что постарается быть хорошей женой. Что ж, вероятно, ей это удастся. А он станет жить своей привычной жизнью, испытывая чувство удовлетворения от сознания того, что у него есть жена, которая хорошо знает свой долг и которая будет придавать респектабельность и его имени, и его дому.

В общем, сегодняшнее утро ничуть не разочаровало лорда Астора.

А вот у Арабеллы на душе было неспокойно. Она уткнулась лицом в шею Георга, разговаривала с ним и играла, чтобы скрыть свою тревогу.

Сейчас она находится на пастбище поместья Паркленд в обществе очень симпатичного молодого человека, который вращается в лондонском свете. И она только что ответила согласием на его предложение руки и сердца. Но теперь, когда вопрос со свадьбой был решен, Арабелла просто не знала, о чем дальше говорить с виконтом.

Лишь в эту минуту она поняла, какой размеренной и уединенной жизнью все они жили в Паркленде до сих пор. Никогда не отъезжали от дома дальше, чем на пять миль, встречались только с соседями и случайными посетителями. И сейчас Арабелла совершенно не представляла себе свою жизнь в Лондоне. Что она будет там делать, как ей следует вести себя? Внезапно перспектива замужества показалась Арабелле пугающей.

Она заверила лорда Астора, что знает свой долг. А так ли это? В чем еще заключается этот долг, кроме покорного подчинения мужу? Она пообещала стать хорошей женой. Как же ей поступать, чтобы такой красавец оставался доволен ею? Если бы ему было хотя бы лет пятьдесят и он был бы седым или лысым!

Если бы он не был таким красивым. И если бы он в эту минуту не стоял здесь, на пастбище, такой уверенный в себе и элегантный, недовольный повадками бедного Георга.

«Ох, не стоило мне поступаться своими интересами», – подумала Арабелла, подняла с земли палку и бросила ее в сторону, а Георг рванулся за ней, чтобы принести хозяйке. Наверное, ее обуяла гордыня. Ведь она так гордилась тем, что добровольно отказывается от своего счастья ради Франсис. А уж если жертвовать собой, то делать это надо смиренно и самоотверженно. И вот теперь ее настигает кара.

– Ваше сиятельство, может, вернемся домой, чтобы не опоздать к обеду? – спросила Арабелла, радуясь тому, что осмелилась заговорить с виконтом.

Лорд Астор поклонился и предложил Арабелле руку. Она, покраснев, уставилась на нее, но потом все же взяла виконта под руку, покраснев при этом еще больше.

Господи, ну почему он так неприлично красив!

Лорд Астор решил, что оглашение имен жениха и невесты начнется в деревенской церкви в следующее воскресенье и продлится в течение двух недель. А свадьба состоится ровно через месяц после его прибытия в Паркленд-Мэнор. Сельская жизнь никогда особо не нравилась виконту, но все же ему удалось найти для себя здесь занятие. Часть времени он коротал в своем кабинете вместе с управляющим имением, часть посвящал осмотру поместья. В дальнейшем виконт не собирался проводить много времени в Паркленде, не было у него и намерения увозить в Лондон будущую тещу с дочерьми. Однако ему показалось, что следует получше познакомиться со своими новыми владениями.

А кроме того, он обнаружил, что местное общество проявляет к нему повышенный интерес. За две недели его пребывания в имении Паркленд посетили почти все здешние мелкопоместные дворяне; многие из них оставляли свои визитные карточки или приглашения на обед, ужин или чай. Когда не было приглашений, заслуживающих его внимания, либо каких-нибудь дел в поместье, виконт совершал пешие или конные прогулки в сопровождении как минимум двух сестер. Окрестные пейзажи отличались необычайной красотой, которую еще больше подчеркивало очарование наступающей весны.